Все и вся - Гурджиев Георгий Иванович. Страница 119

Этот греческий язык, дух и суть которого были переданы мне по наследству, и язык, на котором теперь говорят современные греки,так же похожи, по выражению Муллы Насср Эддина, "как гвоздь на панихиду".

Что же теперь делать?

А, черт возьми! Ничего, уважаемый покупатель моих мудрствований. Было бы только побольше французского арманьяка и "хайзарьян бастурмы", я найду выход даже из этого трудного положения.

У меня в этом большой опыт.

В жизни я так часто попадал в трудные положения и выходил из них, что это стало у меня почти привычкой.

Пока же я буду писать частью по-русски и частью поармянски,и тем охотнее,что среди постоянно "околачивающихся" около меня людей есть несколько, которые более или менее "кумекают" на этих обоих языках, и я пока лелею надежду, что они смогут переписать и перевести с этих языков довольно хорошо.

Во всяком случае, я опять повторяю - для того чтобы вы хорошо запомнили это,но не так, как вы привыкли помнить другие вещи и на основе чего привыкли держать свое слово,данное другим или себе,- что независимо от того,каким языком я буду пользоваться, всегда и во всем я буду избегать того, что я назвал "литературным языком хорошего тона".

В этом отношении чрезвычайно любопытным фактом - и даже фактом в высшей степени достойным вашей любознательности, может быть даже в большей степени, чем вы думаете,- является то, что с самого раннего детства, то есть с зарождения во мне потребности разорять птичьи гнезда и дразнить сестер моих товарищей, в моем "планетарном теле", как называли его древние теософы, и при этом почему-то главным образом в "правой половине", возникло инстинктивно непроизвольное ощущение, которое как раз к периоду моей жизни, когда я стал учителем танцев, постепенно оформилось в определенное чувство, а потом, когда, благодаря этой своей профессии, я стал общаться со многими людьми различных "типов", у меня начало возникать также убеждение в моем так называемом "разуме",что эти языки составлены людьми, или, скорее, "грамматистами", которые по части знания данного языка точь-в-точь похожи на тех двуногих животных, которых почтенный Мулла Насср Эддин характеризует словами: "Они понимают в этом, как свиньи в апельсинах".

Такие люди среди нас, превратившиеся в, так сказать, "моль",губящую добро,приготовленное и оставленное нам нашими предками и временем, не имеют ни малейшего понятия и, возможно, никогда даже не слышали о том вопиющем очевидном факте, что в течение подготовительного возраста в функционировании мозга всякого существа и также человека приобретается определенное специфическое свойство, автоматическую реализацию и проявление которого древние корколаны называли "законом ассоциации", и что процесс мышления всякого вещества, особенно человека, протекает исключительно в соответствии с этим законом.

В связи с тем, что я здесь случайно коснулся вопроса, недавно ставшего моим,так сказать,"коньком", именно процесса человеческого мышления, я считаю возможным, не откладывая до соответствующего места, предназначенного мною для освещения этого вопроса, уже сейчас, в этой первой главе, сказать хотя бы кое-что относительно этой случайно ставшей мне известной аксиомы, что на Земле в прошлом во все века было принято, чтобы каждый человек,в котором возникает дерзновение достичь права считаться другими и считать себя "сознательно мыслящим", должен быть осведомлен еще в первые годы своего ответственного существования о том, что человек вообще обладает двумя видами мышления: один вид - мышление посредством мысли, в котором применяются слова, всегда имеющие относительный смысл; и другой вид, свойственный всем животным так же, как и человеку,который я бы назвал "мышление посредством образов".

Второй вид мышления,то есть "мышление посредством образов", с помощью которого, строго говоря, также должен постигаться и, после сознательного сопоставления с уже имеющейся информацией, усваиваться точный смысл всего написанного, образуется у людей в зависимости от условий географического положения, климата, времени и, вообще, от всего окружения, в котором происходило возникновение данного человека и в котором до зрелости протекало его существование.

Соответственно в мозгу людей разных народов и разных условий жизни, живущих в разных географических местностях,об одной и той же вещи или даже идее создается несколько совершенно самостоятельных образов, которые во время функционирования мозга, то есть ассоциации, вызывают в их существе то или иное ощущение, которое субъективно обусловливает определенное представление, и это представление обозначается тем или иным словом,которое является лишь его внешним субъективным выражением.

Вот почему каждое слово, обозначающее одну и ту же вещь или идею, у людей разных географических местностей и разных народов почти всегда приобретает очень определенное и совершенно разное, так сказать, "внутреннее содержание".

Другими словами, если в составе человека, возникшего и сформировавшегося в какой-либо местности, сложился в результате специфических местных влияний и впечатлений какой-то "образ" и этот образ по ассоциации вызывает в нем ощущение определенного "внутреннего содержания" и, следовательно, ощущение определенной картины или определенного понятия, для выражения которого он применяет то или иное слово,ставшее, в конечном счете, привычным и, как я сказал, субъективным для него, то слышащий это слово, в существе которого, вследствие других условий его возникновения и роста, по поводу данного слова сформировался образ с иным "внутренним содержанием", будет всегда воспринимать и, конечно, неизбежно понимать это же самое слово совсем в другом смысле.

Этот факт,между прочим,можно вполне ясно установить при внимательном и беспристрастном наблюдении обмена мнениями двух лиц,принадлежащим к двум разным народам или возникшим и сформировавшихся в разных географических местностях.

Итак, неунывающий и самоуверенный кандидат в покупатели моих мудрствований, предупредив тебя, что я собираюсь писать не как обычно пишут "профессиональные писатели", а совсем иначе, я советую тебе, прежде чем приняться за чтение моих дальнейших писаний, серьезно поразмыслить и только тогда взяться за это. В противном случае я боюсь за твой слух и другие органы восприятия, которые, может быть, уже так основательно привыкли к "интеллигентному литературному языку", существующему в настоящий период времени на Земле,что чтение этих моих писаний может показаться тебе очень и очень неблагозвучным, и от этого ты можешь потерять... знаешь что?.. пристрастие к своему любимому блюду и к мысли о своей духовной исключительности, которая особенно щекочет твое "нутро" и проявляется в тебе при виде твоей соседки, брюнетки.