Птицы, звери и родственники - Даррелл Джеральд. Страница 34

Наконец настал тот незабываемый день, когда капитан Крич явился без приглашения на чаепитие именно в тот момент, когда у нас в гостях были местный английский священник с женой, – они зашли не из религиозных побуждений, а просто из чувства долга. К нашему изумлению, капитан Крич вел себя на редкость пристойно: сперва он обменивался со священником мнениями относительно морских змей и высоты приливных волн, потом объяснял дражайшей половине, чем широта отличается от долготы, – словом, держал себя как образцово-показательный пай-мальчик, так что мы были даже горды за него. Но в конце чаепития произошло непредвиденное: каким-то непостижимым образом жена священника перевела разговор на тему о своем потомстве. Слушая ее, можно было подумать, что она не только единственная в мире рожавшая женщина, но еще и зачинала своих чад методом непорочного зачатия! Битых десять минут она не закрывала рта, рассказывая, какие у нее смышленые детки, пока наконец не умолкла на мгновение, чтобы допить чай.

– Ну, я-то уж староват, чтобы иметь детей, – сказал капитан Крич.

Супруга священника была шокирована.

– Зато, – с удовлетворением продолжал он, – сколько испытываешь наслаждения, когда пробуешь!

Финал чаепития был скомкан.

Вскоре после этого в один прекрасный день на вилле объявились Дональд и Макс.

– Муттер, – сказал Макс, – хотим везти тебя отсюда.

– Прогулка на яхте, – уточнил Дональд. – Прекрасная идея! Это все Макс, он выдумщик.

– Куда на яхте? – полюбопытствовала мама.

– Вокруг острова, – изрек Макс, вытянув свои длинные руки, как будто хотел обнять весь мир.

– Но ведь, насколько я знаю, ты не умеешь управлять яхтой, – сказал Лесли.

– Нет-нет. Не мы управлять. Ларри управлять, – с триумфом заявил Макс.

– Ларри?! – недоверчиво произнес Лесли. – Да он хоть что-нибудь смыслит в лодках?!

– Еще бы! – серьезно сказал Дональд. – Еще бы! Это классный специалист. Он берет уроки мореходства у капитана Крича. И капитан тоже поедет с нами – в качестве члена экипажа.

– Ну, тогда все, – сказала мама. – Ни за что не поеду на яхте с этим отвратительным старцем. Тем более если управлять будет Ларри.

Как ребята ни старались уговорить маму, та была непреклонна. Единственное, на что она согласилась, это чтобы члены семьи, включая Теодора, не желающие плыть на яхте, отправились через весь остров на машине и встретились с мореходами в бухте, где можно будет устроить пикник и искупаться при хорошей погоде.

Утро выдалось солнечным и ясным, и когда мы выехали, казалось, что день удастся на славу и для мореплавания, и для пикника. Но к тому времени, когда мы достигли южной оконечности острова и уже распаковывали все для пикника, появились признаки надвигающегося сирокко ‹Сирокко – теплый сухой южный или юго-восточный ветер в Средиземноморье, приносящий из пустынь большое количество пыли и песка залива.›. Мы с Теодором кинулись через рощу к берегу. Море стало холодно-серого, стального цвета, а ветер гнал по всему голубому небосводу стайки белых облаков. Вдруг на кромке моря возникли три водяных смерча; они поскакали вдоль горизонта, покачиваясь словно могучие шеи неких доисторических чудовищ. То сгибаясь, то извиваясь, словно исполненные грацией лебеди, они протанцевали вдоль всей линии горизонта и пропали.

– Вот это да, – сказал Теодор, который с интересом наблюдал за этим необычным явлением. – Никогда не видел, чтобы ТРИ сразу. Очень любопытно. Ты заметил, как они двигались вместе? Ну словно… м-м… животные в стаде!

Я сказал, что хотел бы, чтобы они подошли поближе.

– Хм… – Теодор почесал бороду большим пальцем, – не думаю, чтобы со смерчами стоило… хм… заводить близкое знакомство. Помню, я был в одном месте в Македонии, где смерч… хм… вылез на побережье. Он оставил после себя полосу разрушений шириной почти двести ярдов и длиной в четверть мили – не забудь, это все на суше! Даже старые могучие оливы повыворачивало с корнем, а уж молодые деревца ломало будто спички! Когда же наконец водяной смерч исчез… э-э, знаешь ли… выяснилось, что полоса, где он прошел, насыщена солью и стала… знаешь ли, непригодной для земледелия.

– Как, ты видел эти кровожадные смерчи? – воскликнул Лесли, подходя к нам.

– Вот-вот. Очень любопытное явление, – сказал Теодор.

– Мама в панике, – сказал Лесли. – Она убеждена, что смерчи идут прямо на Ларри.

– Не думаю, что стоит так уж бояться, – отозвался Теодор. – Смерчи как будто прошли очень далеко.

Когда мы расположились в оливковой роще на краю залива, стало очевидно, что на нас вот-вот налетит сирокко, обычный в это время года и, как правило, яростный и внезапный. Так и случилось – ветер хлестнул по ветвям олив и покрыл бухту ковром бурунов с белыми гребешками.

– Пора удирать, – сказал Лесли. – Не самое подходящее время для пикника.

– Мы не можем, милый, – возразила мама. – Мы обещали Ларри дождаться его здесь.

– Если у них есть хоть чуток здравого смысла, они причалят где-нибудь в другом месте, – сказал Лесли.

– Да, не скажу, чтобы я им очень завидовал, – изрек Теодор, глядя на бьющие о скалы волны.

– Ну, милый, я надеюсь, что с ними ничего не случится, – сказала мама. – В самом деле, Ларри такой сумасброд.

Мы прождали час, и с каждым мгновением мама все больше предавалась панике. Тут Лесли, который наблюдал море с соседнего мыса, примчался с сообщением, что заметил их.

– Удивительно, как это они умудрились доплыть сюда, – сказал он. – Этот ветрило царствует над всем морем, они идут буквально кругами.

Вскоре яхта вошла через узенький проход в бухту. Приглядевшись, мы увидели, как Дональд и Макс, вертясь точно на иголках, тянут веревки, натягивающие паруса, а Ларри и капитан Крич, прилипнув к румпелю, что-то кричат – очевидно, дают ценные указания. Мы с интересом следили за их продвижением.

– Надеюсь, они помнят о том, что здесь риф? – сказал Лесли.

– Какой риф?! – встревожилась мама.

– Да этот чертов риф… Тут огромный риф, как раз там, где пенится вода, – пояснил Лесли.

Спиро угрюмо таращил глаза на море, стоя словно средневековая химера.

– Мне это не нравиться, мастер Лесли, – сказал он хриплым шепотом. – Похожий на то, что они не знать, как плавать.

– Боже мой, – сказала мама, – и зачем я только согласилась?

В этот момент (как выяснилось впоследствии, из-за того, что Макс и Дональд неверно поняли инструкции и подняли парус вместо того, чтобы спустить) произошло одновременно несколько событий. Внезапно налетевший порыв ветра надул паруса яхты с таким треском, что он был отчетливо слышен здесь, на берегу, и Макс полетел за борт. Яхта завалилась и, влекомая порывом ветра, со страшным скрипом понеслась прямо на риф; на какое-то мгновение удержавшись, она, словно придя в отчаяние от находившихся на ее борту незадачливых мореплавателей, блаженно улеглась на борт.

Какое тут поднялось смятение! С криком «Боже мой! Боже мой!» мама в бессилии осела на корень старой оливы. Марго залилась слезами, в отчаянии размахивая руками: «Они утонут! Они утонут!» Спиро, Лесли и я бросились к берегу. Правда, толку от нас все равно было чуть: нам как-то не пришло в голову запастись спасательной шлюпкой. И вот мы видим, как четверка отважных мореходов, борясь с бурными волнами, отплывает от места крушения; Ларри и Дональд толкают сквозь бушующие воды капитана Крича. Лесли, я и Спиро мигом скинули одежду и попрыгали в море; вода оказалась жутко холодной, а волны куда сильнее, чем я рассчитывал.

– С вами все в порядке? – крикнул Лесли, когда флотилия потерпевших кораблекрушение подплыла к нам.

– В порядке! – отрапортовал Макс. – В полном порядке!

У него был четырехдюймовый шрам на лбу, и кровь стекала по лицу прямо на усы. У Ларри под глазом темнел синяк, который быстро раздулся в огромную шишку. Лицо капитана Крича, болтаясь между лицами Ларри и Дональда, приобрело немыслимый розовато-лиловый оттенок, вроде как у недозрелой сливы.