Heaven: Сборщики пепла - Астахов Андрей Львович. Страница 22

— Ты веришь потому, что Бог тебе помогал, учитель, — сказал Зих. — А остальным он не помогает.

— Может быть, — Снигирь полез за пазуху, вытащил коробку с табаком и курительной бумагой и начал сворачивать самокрутку. Мальчишки заметили, что у него почему-то дрожат пальцы. — Но если Бог помогает мне, значит, и я должен кому-то помочь, правильно?

— Глупый какой-то, этот Бог, — Зих начал злиться, ему никак не удавалось рассердить Снигиря. — Говорит, что надо всем помогать, отдавать последнее. Дикому тоже все отдать? Мою еду, мою куртку, мой нож, мои патроны. А он меня за это убьет. Неправильно все это. Глупая вера, глупая!

— Эх ты, спорщик! — Снигирь поворошил палкой прогорающие дрова. — Не хочешь, не верь. Может, однажды поймешь, что был неправ… Тимоня, давай сюда нашу картошку. Есть пора…

* * *

— Эй, есть пора!

Зих открыл глаза. Это не Снигирь говорит. Конечно, нет — ведь Снигирь давным-давно умер. Это хозяин гостиницы, в которой он вчера нашел ночлег. Стоит и улыбается во весь рот.

— Ну, ты храпишь, земляк! — сказал хозяин. — Вставай, твой завтрак готов.

— Завтрак? А-а-а, — Зих покрутил головой, осматриваясь. Подвал, в котором он провел ночь, был пуст. Только он сам, хозяин, да какой-то сивый мужичок в рванине, сидящий за стойкой с кружкой в руке. И еще Зих почувствовал восхитительный запах жареного мяса. Но перед тем, как сесть за стойку, охотник все же проверил, не копался ли ночью кто в его вещах. Хозяин оказался честным парнем — все было на месте.

— Слышь, мужик, — зашептал сивый, когда Зих уселся за стойку, — выручи, подкинь на стакашку. Помираю, мочи нет…

Зих промолчал. Сивый еще несколько секунд смотрел на него с собачьей мольбой в глазах, потом вздохнул и отвернулся. Хозяин между тем внес из кухни закрытую крышкой большую сковороду и через минуту поставил перед охотником миску с ломтями горячего жирного мяса, обильно политого коричневым пахучим соусом.

— Это не та самая баба, что ты мне вчера подкладывал? — осведомился Зих, показывая на мясо.

— Не боись, свинина это. У нас в городе людоедство запрещено, за это расстрел полагается на месте, — сказал хозяин. — Жри смело. Тестюшка у меня позавчера порося заколол, вот и мясо тебе. С тебя десять банкнот.

— А запить?

— Ну, это само собой, — хозяин наполнил алюминиевую кружку на треть мутноватым разведенным спиртом из большой бутыли, придвинул Зиху. Сивый мужичок уставился на кружку горящими глазами, но Зиху до него не было никакого дела. Глотнув спирту, охотник вцепился зубами в горячую свинину — она была восхитительна. Она стоила тех денег, что запросил с него хозяин.

— Ты к нам в город по делу, или как? — осведомился хозяин. — Гляжу, снаряжение у тебя доброе и винтарь знатный. Охотник или наемник?

— Охотник. Просто гуляю, новые места для охоты ищу.

— Это хорошо, что охотник. Наша администрация желающих ищет на Ударнике мутапсов извести. Обещают заплатить по пятерке за шкуру.

— Мало, — Зих с наслаждением прожевал еще кусок мяса. — Пусть сами на этих тварей патроны тратят.

— Экий ты… охотник, — хозяин покачал головой. — Ты учти, у нас тут праздношатающихся власти не любят. Тем паче с оружием.

— Да и хрен на них. — Зих сделал еще глоток спирта. — Я к вам ненадолго.

— Что у вас там на Большой земле слышно-то?

— Ничего не слышно. Что везде, то и у нас. Вопрос у меня к тебе: есть тут у вас проповедник один, Сашкой кличут. Не знаешь, как его найти?

— Сашка-проповедник? — Хозяин почесал лоб ладонью. — Не знаю такого. Но ты в храм зайди, там точно знают.

— А где этот храм?

— Недалеко отсюда. Со двора выйдешь, иди направо, мимо большого дома, у которого на крыше буквы: "СЛАВА ТРУДУ!". Дойдешь до конца улицы, сверни направо и топай вдоль трамвайной линии. Выйдешь к рынку, а там и храм рядом — его купол с рынка хорошо видно.

Зих кивнул благодарно, снова запустил пальцы в миску. Уже давно ему не приходилось так вкусно и сытно есть. Покончив с мясом, он допил остатки спирта, вытер жирные пальцы о комбинезон и полез за патронами. Хозяин с довольной улыбкой сгреб патроны со стойки и сунул в карман.

— Спасибо, — сказал Зих. — Если не найду места получше для ночлега, к тебе вернусь.

— За твои деньги хоть Луну с неба, папаша. Милости прошу к нашему шалашу.

На улице было холодно и ветрено, с серого неба летела мелкая снежная крупа. Зих вдохнул холодный воздух, полез за сигаретами. Давешний сивый алкаш уже был тут как тут.

— Слышь, браток, не угостишь сигаретой? — зашептал он.

— А не пошел бы ты, родной? — Зих одарил сивого тяжелым взглядом. — На выпивку у тебя нет, курева у тебя нет. Не кури и не пей, коли нечего.

— Да я понимаю… ты извини, конечно… но все-таки…

— Отвали, нет у меня курева, — Зих зажег сигарету и пошел искать храм Наследников.

6. КАРАНТИН

Дома вдоль улицы, которой шел Зих, неплохо перенесли эпоху запустения. Лишь один или два были частично разрушенные, остальные сохранили почти довоенный вид — только почерневшие стены с отвалившейся штукатуркой да лишенные рам черные провалы окон и входов в подъезды делали их похожими на облезлые, закопченные черепа, глядящие на Зиха пустыми глазницами. Охотник быстро нашел дом с буквами "СЛАВА ТРУДУ!" на крыше — правда, часть букв отвалилась, и патетическая надпись читалась теперь, как"..ЛАВ… ТРУ..У!" Если бы Зих знал английский язык, он мог бы посмеяться над забавной и неожиданной игрой слов, но охотник английского не знал, поэтому пошел дальше, стараясь держаться расчищенной от мусора стороны улицы. На стенах он видел расклеенные листовки, частью отпечатанные в типографии, частью написанные от руки — это были правила поведения для жителей Каменного Леса, наглядная агитация, что-то типа "Пользуйся дозиметром, выходя из дома!" или предупреждения вроде "Мародеров и людоедов убиваем на месте!" Зих читал их, шел дальше. Особенно много листовок было расклеено на фасаде бывшего кинотеатра "Луна" — тут Зих снова увидел плакат с солдатом и ребенком, а еще прочитал напечатанный огромными заметными издали буквами слоган следующего содержания:

"КОМИТЕТ ВОЗРОЖДЕНИЯ ЗНАЕТ, КАК СДЕЛАТЬ МИР ЛУЧШЕ!"

Час был ранний, поэтому людей на улице почти не было. У кинотеатра Зих увидел молодую женщину, закутанную в огромный вязанный из шерсти мутапса платок с ведром в руке — женщина, по всей видимости, вышла за водой. Зих заговорил с ней, спросил, как пройти к рынку, и женщина подтвердила, что охотник идет правильно. Лицо у нее было спокойное, темные глаза смотрели на Зиха без настороженности и враждебности. Видимо, люди тут чувствовали себя достаточно защищенными. Закурив, охотник пошел дальше и вскоре вышел к трамвайной линии. Здесь людей было больше, и все они шли в одну сторону — Зих решил, что на рынок, и не ошибся.

Звуки бодрого мужского голоса он услышал задолго до того, как подошел к площади. Голос разносился из репродуктора, установленного на деревянном столбе посреди утопающей в жидкой грязи площади. Несколько человек стояли и слушали, что говорит бодрый голос.

— Народная память донесла до нас сложенную в глубокой древности мудрую притчу о старом отце и его сыновьях, — вещал голос. — Ибо отец, желая показать своим детям пример единения, велел принести ему по ветке от дерева. Сложив ветки в пучок, отец предложил сыновьям переломить этот пучок, и никто из сыновей не сумел этого сделать. После отец роздал каждому по ветке и велел попробовать сломать свою ветку, и сыновья с легкостью это сделали. "Видите, — сказал отец после этого, — одинокую ветку переломить легко, но если сложить тонкие хрупкие ветки в пучок, никакая сила не переломит его. Лишь в единстве залог силы, лишь в согласии путь к спасению!" Лучше не скажешь — только вместе со всеми людьми нашей планеты мы можем выстоять и преодолеть последствия невиданной катастрофы, поразившей весь мир. Мы всегда стремились к единству и никогда не отступим от наших принципов, от трех великих ценностей, на которых держится вся наша политика. Вот они, эти принципы — Единство, Созидание, Милосердие. Только через соблюдение этих принципов мы можем возродить этот мир. Только через единение всех людей, через созидательный упорный труд и милосердие мы придем к нормальной, достойной нас жизни. В единении мы обязательно сумеем возродить нашу несчастную Мать- землю, обожженную Армагеддоном, мы сумеем дать каждому надежду и показать путь к счастью и созиданию. И очень горько, что есть те, кто не понимает этих простых и понятных всем истин. Те, кто прикрываясь псевдопатриотическими лозунгами, преследует свои корыстные властолюбивые интересы, восстанавливает друг против друга народы, и так настрадавшиеся в последние десятилетия. Эти люди не думают о других, им все равно, как живут ваши дети, что сегодня у вас на столе, и ложитесь ли вы каждую ночь спать с чувством уверенности в завтрашнем дне. Они сидят в безопасных бункерах, куда нет доступа хищным мутантам и выродкам из кланов Диких, где много продуктов, лекарств, чистой воды, где тепло и безопасно, и вспоминают о вас только в своих корыстных интересах. Их эгоизм, бездеятельность и цинизм возмутительны, но при всем этом они смеют обвинять нас в узурпации власти, в том, что мы продаем эту землю чужеземцам. Какой цинизм, какая слепота!