Странные игры - Нетылев Александр Петрович. Страница 78

Указательный палец быстро задвигался по часовой стрелке, наматывая круги. Каждый круг был одним часом грозы. Каждый круг озоновый слой затягивался плотнее. С помощью силы колдун внимательно наблюдал за процессом, чтобы вовремя остановить грозу.

Хлынул ливень, барабаня по защите. Завывал ветер, почти заглушая грохот грома. Молнии били одна за одной, так что Алистеру с некоторым запозданием пришлось создавать магический аналог громоотвода. Против воли он засмеялся истерическим, безумным смехом доктора Франкенштейна. Получалось. Получалось! Живой гроза, конечно, не была, но свою роль выполняла прекрасно.

- Ну как? - поинтересовался он у Дагона, не сомневаясь, что бог услышит если не его голос, то его мысль. В глазах рябило от сотен молний, уже не дожидавшихся своей "очереди".

- Дыра в небе уменьшилась. Теперь здесь можно находиться. Опасно, но ещё можно, - ответил он.

- Если надо... и хватит времени и сил... я могу повторить, - сообщил Брайс, - Чтобы полностью ее затянуть. Но если норма, то можем перейти к собственно исцелению.

- Спускайся, - велел Дагон, - Я сейчас начну поднимать обратно остров.

Юноша немедленно начал спуск с ускорением, то и дело утираясь от пота и тяжело дыша. Всё же нелегко ему это далось, так сильно он еще никогда не напрягался, даже с Финеллой и Марией всё прошло намного проще. А ведь впереди предстояло главное. Алистер старался сейчас не обдумывать свои планы, чтобы не вызвать подозрений у Дагона, если он вдруг читает его мысли. Так как, по правде говоря, он планировал "кинуть" бога.

Море внизу потемнело. Медленно, очень медленно из-под воды начали появляться обломки домов, из окон которых выливались самые настоящие водопады. Вспарывая гладь моря, поднимались шпили скал, отряхивались от воды верхушки деревьев. Судя по всему, этот остров цунами не затронуло. Только землетрясение. Почти на всём, что видел Алистер, остался отпечаток моря: гроздья водорослей или даже налипшие на стены морские звёзды.

Как жаль, что телефон не пережил грозы, и он не может это всё заснять. Впрочем, с помощью иллюзий можно будет восстановить эти кадры из памяти, как с планом Финеллы. Редкая красота открывалась перед Алистером. Остров превратился в ожившее подводное царство. Дома людей напоминали хоромы царя Нептуна из мультика о "Русалочке". И только одно портило всё впечатление от увиденного. Под всей этой красотой скрывалось тело мерзкого божества, высокомерного, эгоистичного и самовлюбленного мудака по имени Дагон. Ну... у всех свои недостатки.

Из-под воды выныривали целые холмы. В одном месте юноша увидел автобус, который, будучи уносим сходящей вниз водой, катился падая то на колёса, то на крышу. В другом он увидел вполне обычную маленькую христианскую церквушку, у которой были выбиты все витражи.

- Бонг... бонг... - пел её колокол.

Остров поднялся почти весь. И вот, среди всего этого юноша увидел его... огромный чёрный уродливый провал, в котором каменные плиты легко и непринуждённо переходили в уродливые куски мяса и торчащие кости. И этот чёрный провал был размерами, наверное, раз в десять больше, чем трафальгарская площадь.

- Вот она, эта рана, - сообщило божество, - Рана, которая кровоточит. Рана, которая виной всему тому, что здесь происходит. Исцели её, и твой долг будет прощён.

- Можешь показать, как это место выглядело до взрыва? - спросил колдун, против воли испытывая благоговение перед столь наглядным подтверждением истинности древних легенд.

Дагон показал. В одно мгновение Алистер увидел огромные костяные пики, возвышающиеся в небеса, настолько огромные, что свет в этот провал, который, по сути, являлся ртом Дагона, проходил только через щели между приоткрытыми челюстями. Здесь же, внизу, он мог быть свидетелем устройства дёсен божества, мог видеть, как смещаются мышцы, способные втянуть зубы обратно, а также наклонить их под любым углом. То здесь, то там можно было увидеть налипшие комья земли, мох и кусочки камня.

Но восторг уже прошел, и колдун сосредоточился на деле. Для того, чтобы начать ткать заклинание, у него теперь имелось всё необходимое. Промежуточные сцены между тем, как было, и тем, как есть, были не нужны. Это было его ошибкой во время предыдущего заклинания, вовсе не обязательно было рисовать всё, что случилось с Финеллой и Марией, между точками старта и финиша.

И вот, воображение Алистера начало рисовать основу заклинания. Визуальную структуру, которую ему понадобится наложить на ткань мироздания, изменяя пласт времени как податливый кусок пластилина в руках опытного мультипликатора. Есть точка старта A, показанная Дагоном. Есть точка финиша B - то, что он видит сейчас. Всё, что ему требуется - проникнуть в пласт времени при помощи уже известного заклинания и изменить точку B на точку A, применяя на всей пораженной площади. Промежуточные точки на отрезке времени - совершенно лишнее, они только помешали тогда, в храме, высосали из колдуна много сил и едва всё не испортили. Теперь он действовал аккуратнее и без такой паники. Просто сделать свое дело.

Наконец, когда четкая картинка заклинания - и визуальная, и текстовая его части, - была полностью сформирована в голове, Брайс с помощью божественной силы начал творить волшбу. Руки его широко раскинулись в стороны, как крылья у птицы, планирующей в воздухе, только что он оставался на одном месте, лишь слегка колышимый ветром. Он снова дирижировал, а губы громко и четко произносили слова. Хронос ему в помощь.

Количество энергии, хлынувшей в него, было огромным. Речь шла об излечении Дагона, а на такие вещи Дагон сил не жалел.

Снова разведя руки в стороны, Алистер сконцентрировался на управлении проходящего через него потока, взяв его малую часть на поддержание стабильного физического состояния тела. А потом... потом вдруг понял, что делает всё неправильно. Он не так себе должен представлять силу. Сила - это ведь не поток, это... океан. Она вокруг него, она везде, в ткани мира. И колдун отказался от идеи представления ее в виде потока, и от своего пропускного канала. Он просто нырнул в этот океан, став его частью. Используя эту силу в том числе и для сохранения своего тела. Забавно, но похоже, что жрицы пропускали через себя в разы большую силу. Похоже, что посвящение Дагона имело реальную силу. Оно создавало связь, делающую сильнее и его, и их. Пожалуй, со знаниями Алистера и поддержкой Дагона любая из них могла бы стать великой... Но Алистер полагал, что никакое величия не стоит вечного рабства у этого чудовища.

Мир разделился. Он напоминал стереокартинку, как на старых сотках, показывающих разные картинки в зависимости от наклона. Огромные высокие широкие пики соседствовали с прозрачной пустотой, за которой отлично было видно весь поднявшийся со дна моря остров. Тьма и свет существовали одновременно, и удерживать их вместе было, фактически, физически тяжело.

И вот, настал решающий момент. Момент истины. Сейчас или никогда.

И вот тут в воображении родился образ Дагона, который... спит. Так как Алистер имел весьма смутное представление, как выглядит божество, образ имел абстрактную структуру и не обладал внешностью - это была чистая ассоциация. Вот он - Дагон. Эта энергия, нарисованная в мыслях - есть Дагон. Его суть. И этот образ колдун добавил к зарисовке стартовой точки A - к которой и должно всё прийти в этом месте. Иными словами, в настоящем был бодрствующий, израненный бог, а в прошлом - спящий и целый. Наложив картинку спящего Дагона на образ прошлого, Алистер перешел к активации заклинания.

Не вышло. Грянул низкий, на грани инфразвука, и оглушающе громкий рык; образ прошлого как будто развеяло ветром, после чего из острова вырвались гигантские черные щупальца, слепо хватающие воздух вокруг юноши.

- Решил обмануть меня?! А я уж думал отпустить тебя с миром на все четыре стороны! За обман поплатитесь и ты, и твоя сестра, и та Беленькая!

- Какой обман?! - вскричал Алистер, взмывая в небо, подальше от щупалец, - Когда зубные врачи лечат пациента с такими повреждениями, как у тебя, ему делают местную анестезию! Ты что, всерьез решил, что я собираюсь усыпить всего тебя, наложив заклинание только на пасть?!