Клич мятежников (сборник) (СИ) - Верещагин Олег Николаевич. Страница 7

   В районе, где он остался, было уже почти тихо, стрельба откатилась в сторону южной окраины, и там не умолкала, слилась в сплошной перестук.

   - Господи, где они? - повторил Уилф. Неподалёку фонтанировала высоченной струёй срезанная пожарная колонка, вода текла по канаве через кусты, в которых он лежал, сплошным чистым потоком, и мальчишка вдруг ощутил, что внутри у него всё горит от жажды. Чуть подавшись вперёд на локтях и не выпуская оружие из руки, он опустил лицо в холодную воду и пил, пока его не вырвало. Он подождал, пока вода снесёт блевотину, напился снова и снарядил магазин - после этого патрон в сумке осталось мало, едва десяток. Подумал, что надо идти домой, что уже поздно - и помотал головой яростно, чтобы вытряхнуть эту мысль, пока она не проела мозг.

   Шум, поднявший в конце улицы, в темноте, заставил Уилфа напрячься и замереть. Фонари не горели, кроме одного, над выбитой дверью магазина, возле которого била колонка - и мальчишка не сводил глаз с улицы, откуда приближался шум.

   Его источник стал ясен очень быстро.

   Появилась группа негров. Их было штук сто, нет, не группа - толпа, воющая и улюлюкающая. Кое-кто нёс факелы, и отсветы багрового пламени делали их лица и движения лицами и движениями чудовищ из фильма ужасов. Даже трудно было поверить, что они реальны. Но от киношных чудовищ негров отличало то, что все в толпе были вооружены с головы до ног, всем, чем угодно - от дробовиков до пулемётов. То и дело раздавалась пальба - идущие стреляли без разбора по окнам домов. Уилф поймал себя на том, что выискивает в толпе знакомые лица афроамериканцев - отцов соучеников, вообще жителей Талахасси. Но знакомых лиц там не было. Там вообще не было лиц.

  Только морды.

   В центре толпы переваливался здоровенный джип - со спешно срезанной крышей, с установленным сзади шестиствольным "минимагом". На передке джипа на четвереньках стояла, уронив голову (волосы закрывали лицо) привязанная и подпёртая какими-то деревяшками белая женщина или девушка - голая и окровавленная. Всё её тело моталось на верёвках и распорках в такт толчкам джипа, и Уилф понадеялся, что она мертва.

   Опираясь на шестистволку, в джипе стоял гориллоподобный низколобый гигант с вывернутыми алыми губами и плоским широким носом, в белой водолазке, перечёркнутой патронными лентами. Пулемёт, который он держал стволом вверх и прикладом в плечо, казался в лапе негра детской китайской игрушкой. На груди, запачкав белое кровью, висела связка каких-то предметов - Уилф не сразу сообразил, что это человеческие уши.

   За толпой двигались - так же медленно - три армейских грузовика. Джип проехал к стене какого-то магазинчика и остановился, развернувшись. Негры образовали кольцо посреди улицы - плотное и широкое. В него въехали все грузовики. Борт одного откинулся изнутри - и под воющий смех и вопли из него кто-то невидимый стал выбрасывать, нет - выгребать...

   Уилф вцепился зубами в пальцы.

   Это были головы. Много-много голов белых. Женские, мужские, детские головы - они тяжело падали (бесшумно в рёве толпы) и катились в стороны. Тем временем у двух других грузовиков тоже откинулись борта - иоттуда начали выбрасывать живых детей.

   Тут не было никого старше восьми-десяти лет. Полураздетые или совсем раздетые, они вылетали наружу - некоторые (в основном девочки, но и несколько мальчишек - у всех у них были окровавлены ноги) не могли подняться; другие наоборот - вскакивали и пытались проскочить в толпу, но их отбрасывали с руганью и смехом; третьи жались друг к другу. Почти все кричали - в основном бессмысленно и жутко, но тут и там прорезались тонкие истошные голоса, звавшие маму. Уилф видел, как один из негров, подобрав женскую голову, вытащил в сторону какого-то мальчика и стал тыкать ему в лицо раздвинутыми в оскале губами головы. Мальчишка даже не кричал, а потом перестал и уворачиваться - в свете факелов его голова блеснула мгновенно покрывшим её серебром, он мешком повис в руках негра. "Господи, - подумал Уилф, - господи святый, пусть это будет разрыв сердца..."

   Негр бросил голову, схватил мальчишку за ноги и, раскрутив, как молот для броска, метнул его в стену дома.

   То, что началось потом, Уилф просто не мог воспринять. Выскакивавшие из толпы негры точно так же хватали детей за ноги и швыряли их вдоль по улице. Тут же с гоготом замеряли дальность броска шагами, спорили и, кажется, заключали пари. Десятка два развлекались иначе - оттащили в сторону шестерых девочек и принялись насиловать их прямо на глазах у остальной стаи - той её части, что не была увлечена соревнованием. Около первого грузовика четверых мальчишек постарше, тыча им в спины и ягодицы факелами, заставили драться друг с другом голыми руками - видимо, насмерть, туда Уилф совсем не мог смотреть.

   Потом он увидел подростка-негра. Своего ровесника. Сидя на подножке грузовика, он увлечённо перебирал мобильники. Много, десятки мобильников, которые вывалил к ногам из какого-то ящика. Некоторые отбрасывал, другие... Уилф не верил глазам. Негритёнок нанизывал их на шнурок и вешал на шею, как ожерелье. По временам отвлекался, нажимал на кнопки, то ли во что-то играл, то ли проверял функции...

   Они же не работают, подумал Уилф и ясно почувствовал, что сходит с ума. Но не смотреть не мог. Он должен был смотреть и запоминать, чтобы потом - если будет какое-то потом - никто не мог сказать:они тоже люди. Никто. Никогда не мог сказать.

   Вопль губастого гиганта, наблюдавшего из джипа, прервал страшную вакханалию. Что кричит их... вождь? шаман? кто? - Уилф не мог разобрать, это был чудовищный "эбоникс" (1.). Но детей - тех, кто был жив - стали сгонять и строить в шеренгу на коленях.

   1. "Язык" североамериканских негров на основе американского варианта английского. Изобилует жаргонизмами, нецензурной бранью, строится с нарочитым пренебрежением к классическому английскому языку. Крайне беден, дополняется жестикуляцией.

   Из толпы вышли двое здоровяков с бейсбольными битами. Встав с двух концов дрожащей и плачущей шеренги, они чего-то ждали.

   Гигант опять завопил и ударил себя в грудь кулаком. Его ритмичные вопли подхватила вся толпа - вскидывая руки и притопывая. И тогда...

   Уилф грыз себе пальцы. Во рту был вкус крови, и он перестал это делать, потому что пальцы были нужны, чтобы стрелять.

   Взмахивая бейсбольными битами, негры стали, продвигаясь по шеренге, дробить головы детей - ударами в затылок. Позади них оставались корчащиеся тела; кое-кто пытался ползти. Несколько ребятишек, вскочив, снова бросились бежать и потонули в толпе - через минуту Уилф увидел, как одного из них - извивающегося и истошно кричащего - вскинули над толпой на руках и с размаху насадили животом на штырь магазинной вывески сбоку от колонки. Ребёнок перестал кричать, но продолжал крутиться, дёргаться и никак не затихал.

   Уилф уткнулся лицом в землю и закрыл уши руками. От земли пахло сыростью и травой, и мальчишка вцепился в неё широко открытым ртом...

* * *

   Было уже под утро, когда Уилф кое-как добрался до старых складов. Он пробирался именно туда, чтобы отдохнуть. В его прошлой детской памяти старые склады были огромными пустыми помещениями с массой укромных закоулков, в которых было здорово играть, ну а сейчас - сейчас можно было отсидеться и перележать. Он еле тащил ноги и с трудом заставлял себя не думать о виденном.

   Мальчишка не мог себе представить, что ждёт его на складах.

   О том, что и тут всё плохо, он стал подозревать, когда увидел прямо около въезда две сожжённые машины - гражданский грузовик и полицейский форд. Трое полицейских - в окровавленной форме, буквально изодранные в клочья пулями - лежали чуть в стороне от въезда кучей, с полдюжины негров валялись с другой стороны въезда.

   Потом он почуялзапах. Запах бойни. И приостановился, но всё-таки пошёл дальше - к распахнутым настежь большим воротам.