Страницы истории науки и техники - Кириллин Владимир Алексеевич. Страница 60

Ломоносов учился в Славяно-греко-латинской академии с небольшим перерывом до конца 1735 г. (в это время он был на предпоследнем, двенадцатом курсе). Однако вместо положенных 12 лет, он провел в академии только 5. Знания давались Ломоносову легко. Он выучил латинский и греческий языки, много занимался арифметикой, географией, историей, литературой, читал книги на славянском языке. Его интерес к науке с каждым годом рос.

Надо отметить, что жизнь Ломоносова была все эти годы очень тяжелой. Ученикам первых шести классов выдавалось «на все про все» по три копейки в день, а в старших классах — лишь немногим больше. Обучение в основном велось на низком уровне. Так, основы астрономии излагались с позиций Птолемея, хотя уже давно широкое распространение получили взгляды Коперника.

В самом конце 1735 г. Ломоносов в числе 20 наиболее способных учеников был направлен для продолжения образования в Петербургскую Академию наук. Главными задачами академии в то время было проведение научных исследований (в основном по математике, физике и гуманитарным наукам) и подготовка отечественных ученых. На первых порах среди членов академии преобладали иностранцы, в числе которых был один из выдающихся ученых XVIII в. — математик, механик, физик и астроном Леонард Эйлер (1707–1783), а также математики братья Д. и Н. Бернулли, Я. Герман, физик и философ Г. Бюльфингер и др.

В академии на этот раз Ломоносову пришлось пробыть не долго — менее года. По договоренности между Петербургской Академией паук и немецкими учеными-горняками во второй половине 1736 г, в Германию выехала небольшая группа молодых ученых в составе трех человек, среди которых был Ломоносов. В их задачу входило изучение металлургии и горного дела.

Около пяти лет провел Ломоносов в Германии. Первые три года он был студентом известного университета, основанного в 1526 г. в небольшом немецком городе Марбурге. Менее чем за год Ломоносов хорошо освоил немецкий язык, которого он до этого не знал. Более всего с русскими студентами в Марбургском университете занимался известный в то время ученый-энциклопедист, почетный член Петербургской Академии наук Христиан Вольф (1679–1754). Он читал лекции по математике, механике, физике, гидравлике, архитектуре, философии, праву, психологии и некоторым другим наукам. Такая широкая палитра наук, по которым читал лекции Вольф, «компенсировалась» известной узостью его взглядов, что позднее отмечал Ломоносов (сохранивший, однако, до конца жизни признательность Вольфу) в своих письмах к Эйлеру. По свидетельству современников, Вольф читал лекции хорошо — ясно и доходчиво. Но справедливости ради необходимо отметить, что философские взгляды Вольфа не только не соответствовали материализму французских просветителей и материализму в целом, но даже препятствовали развитию антифеодальных тенденций.

Ломоносов слушал также курс теоретической химии профессора Дуйзинга, читал современную ему немецкую художественную литературу, сочинения по риторике французских филологов XVII в. (надо сказать, что Ломоносов овладел и французским языком), слушал лекции по римскому красноречию, читал «Избранные речи» Цицерона, сочинения Овидия, Вергилия, Сенеки, занимался вопросами стихосложения, живописью, пробовал писать стихи.

X. Вольф так характеризует Ломоносова: «Молодой человек с прекрасными способностями Михаил Ломоносов со времени своего прибытия в Марбург прилежно посещал мои лекции математики и философии, а преимущественно физики и с особенною любовью старался приобретать основательные познания. Нисколько не сомневаюсь, что если он с таким же прилежанием будет продолжать свои занятия, то он со временем, по возвращении в отечество, может принести пользу государству, чего от души и желаю» [212].

Летом 1739 г. Ломоносов и его два товарища прибыли в горнозаводский саксонский город Фрейбург, чтобы здесь изучать непосредственно металлургию и горное дело, а также практическую химию. Время, проведенное во Фрейбурге, было очень полезным для Ломоносова. Характер обучения русских студентов был своеобразен, но достигал цели. Это были обычно посещения рудников, металлургических и других заводов, во время которых давались квалифицированные объяснения. Большое впечатление произвела на Ломоносова Фрейбургская химическая лаборатория, в которой производились нужные для практики химические анализы, научные исследования и опытные учебные работы. Возможно именно здесь Ломоносов оценил важность эксперимента в науке и по возвращении в Россию затратил много усилий для создания химической лаборатории в Петербургской Академии наук.

В 1739 г., во время пребывания Ломоносова и его товарищей в Германии, русскими войсками была взята расположенная на р. Днестр крепость Хотин, входившая еще в Киевскую Русь, а позднее завоеванная Турцией. По поводу этого радостного события Ломоносов написал «Оду на победу над турками и татарами и на взятие Хотина 1739 года». В. Г. Белинский сказал, что с этой оды, «по всей справедливости, должно считать начало русской литературы» [213]. Ода Ломоносова была написана новым для русских стихотворных произведений силлабо-тоническим стихом, тогда как до этого в России использовалось силлабическое стихосложение. О распространенности в дальнейшем в России силлабо-тонического стихосложения можно судить по тому, что к нему относятся такие метры, как ямб (которым преимущественно писал Пушкин), хорей, дактиль, амфибрахий, анапест. Ода при жизни Ломоносова опубликована не была.

В июне 1741 г., испытав немало трудностей, Ломоносов возвратился в Петербург. Никак нельзя сказать, что здесь его ждала теплая встреча и были созданы удовлетворительные условия для работы. В течение первых семи месяцев он, несмотря на глубокие знания и желание служить отчизне, оставался на положении. студента. Тем не менее Ломоносов сразу включился в активную деятельность. Он составил каталог минералов и окаменелостей музея («Кунсткамеры»), занимался физико-химическими исследованиями, писал стихи, делал переводы научных статей с немецкого языка на русский. В начале 1742 г. Ломоносов был назначен адъюнктом [214] физического класса, что делало возможным для него ведение самостоятельной научно-исследовательской работы и улучшало материальное положение.

Однако положение Ломоносова оставалось нелегким. Примером тому может служить факт, что в 1743–1744 гг. он в течение восьми месяцев необоснованно находился под стражей, сначала в караульном помещении, а затем под домашним арестом.

Как это ни парадоксально, время, проведенное Ломоносовым под стражей, оказалось для него весьма творческим. Он занимался вопросами строения вещества, начал работать над трудом «Риторика» [215], написал ряд стихотворений.

В 1743 г. к Ломоносову в Петербург из Германии приехала его жена с дочерью. Ломоносов вступил в брак с Е. Цильх в Марбурге, и его жена с дочерью приехали к нему в Россию после того, как его положение стало более прочным и обеспеченным. Семейная жизнь, хорошие отношения в семье содействовали работе Ломоносова.

В 1745 г. Ломоносов был утвержден сенатом в должности профессора химии, что означало в то время признание его членом Петербургской Академии наук.

В 1748 г. произошло очень важное для Ломоносова событие, осуществления которого он добивался многие годы, — рядом с домом, в котором жил Ломоносов, была построена химическая лаборатория, располагавшая современным оборудованием и реактивами. Значение этой лаборатории так определил в 1828 г. известный русский ученый-химик В. В. Морковников (1838–1904): «Для нас эта лаборатория важна как праматерь всех русских лабораторий. [216]

Ломоносов всегда стремился все созданное им в науке сделать полезным для промышленности. Это была одна из главных черт его творчества. Так, Ломоносов в своей химической лаборатории работал с силикатами [217] и приложил много усилий, чтобы создать вблизи Ораниенбаума (теперь г. Ломоносов) фабрику цветного стекла.