Женщина в сером костюме - Дарси Эмма. Страница 6

Что она могла поделать? Сказать Филдингу: «Перестаньте так смотреть на меня!»? Можно было легко представить, как он это расценит. Скажет, что это ей мерещится, что она пытается обратить на себя его внимание. Но Энн окончательно убедилась, что ей это не мерещится, после инцидента по поводу белой рубашки.

— Мне нужна к вечеру новая белая рубашка, — заявил Филдинг, когда они с Энн покончили с утренними делами. — Можете задержаться после обеда, Кармоди. Зайдите в магазин и купите рубашку шестнадцатого размера.

— Купить вам рубашку? — тупо повторила Энн. Она отказывалась верить своим ушам.

Филдинг нахмурился.

— Шестнадцатого размера, — терпеливо повторил он, как будто она могла не услышать его с первого раза.

— Шестнадцатого размера, — проговорила Энн, у которой от негодования перехватило дыхание. — В каком магазине вы их покупаете?

Он бросил на нее нетерпеливый взгляд.

— Я не хожу по магазинам, Кармоди. Это входит в ваши обязанности.

Энн мысленно сосчитала до десяти. Начальники часто поручают своим секретаршам забрать вещи из химчистки, купить подарок или еще что-нибудь, что вообще-то те не обязаны делать. Так уж повелось. И хотя все секретарши, с которыми Энн об этом разговаривала, признавались, что терпеть не могут выполнять подобные поручения, деваться от этого было некуда. Но покупать Мэтью Филдингу белье — это уж слишком!

— Кажется, в инструкции, определяющей круг моих обязанностей, ничего не говорится о покупке рубашек, — ледяным тоном сказала Энн.

Филдинг насмешливо приподнял брови.

— Вы мой личный секретарь, Кармоди. Что, по-вашему, значит «личный»?

Энн кипела от возмущения. Слово «личный» можно истолковывать по-разному, можно дожить в него такой смысл, с которым она отказывается мириться. Но она сумела сдержать себя.

— Рубашку шестнадцатого размера, — повторила она и выскочила из кабинета, опасаясь, что в следующую секунду запустит в Филдинга сумочкой.

Самодовольный мужлан! Вот почему он нанял женщину, а не мужчину. Ну, подождите же, Мэтью Филдинг! Если вы воображаете, что Энн

Кармоди согласится играть при вас роль псевдожены, то вы глубоко заблуждаетесь.

Энн купила экстравагантную рубашку с оборочками на груди, такую, которую согласился бы надеть разве лишь самый отпетый пижон. К ее удовольствию, Филдинг даже не развернул свертка, который она ему дала, полагая, что она, как всегда, выполнила его задание.

Когда Энн на следующее утро явилась на службу, Филдинг сидел в кресле туча тучей, брал в руки один карандаш за другим, разламывал их пополам и швырял в металлическую корзинку для мусора.

— Ну и как настроение? — язвительно спросил он.

— Спасибо, отличное, — пропела Энн.

— И ничто не смущает вашего покоя? Никакое внутреннее раздвоение?

— Извините, сэр, я не понимаю.

Филдинг с грохотом отодвинул кресло, подошел к Энн и остановился перед ней в угрожающей позе.

— Посмотрите на меня, Кармоди! — гаркнул он. — Хорошенько на меня посмотрите!

Она послушно подняла глаза и окинула взглядом его высокую, отлично сложенную фигуру.

— Ну и что, сэр? — поспешно спросила Энн.

Филдинг не спускал с нее глаз.

— Я ношу гладкие белые рубашки, Кармоди. Я ношу строгие галстуки. Я ношу темные костюмы. — Его голос загремел. — Мне не нравится походить на павлина с распущенным хвостом. А вчера мне пришлось надеть эту идиотскую рубашку, которую вы мне купили.

— Идиотскую? — с невинным видом осведомилась Энн. — А мне она показалась очень симпатичной.

— Симпатичной? У вас что, совсем нет вкуса? — Филдинг с отвращением окинул взглядом ее костюм. — Впрочем, что я спрашиваю? Неужели у вас нечего надеть на службу, кроме этого мешка? С тех пор как вы сюда поступили, я не видел на вас ничего другого.

Тут Энн вдруг усомнилась в том, что выбрала такой уж удачный способ доказать Филдингу свое безразличие.

— Между прочим, сэр, у меня три разных

серых костюма, и я убедилась, что это самая

подходящая одежда для службы. Конечно, если вы возражаете, сэр, — всерьез возражаете, а не просто не одобряете мой вкус…

— Вы же женщина! — заорал Филдинг. — Какого черта вы хотите доказать, напяливая на себя мужскую одежду?

— Я знаю, что я женщина, мистер Филдинг. И мне нет нужды это доказывать — вам или кому бы то ни было. Уж это, во всяком случае, не входит в круг моих обязанностей. Послушайте, сэр, не вы ли заявили мне в первый же день, что не потерпите женских штучек? Или я вас не так поняла, сэр? Может быть, вы имели в виду что-нибудь другое?

Филдинг скрипнул зубами и медленно проговорил:

— Кармоди, обещаю вам, что, если вы наденете платье, я не сочту это за женскую уловку.

Но Энн была слишком взбешена, чтобы отступиться от своего.

— Я предпочитаю надевать на службу костюм, сэр, — ответила она.

— Надевайте что хотите! — рявкнул Филдинг. — Мне все равно. Только поостерегитесь в будущем покупать мне рубашку с оборками или еще что-нибудь в таком же духе.

Он резко повернулся и пошел к столу. У него были сжаты кулаки: вот-вот схватит ее за плечи и хорошенько встряхнет. У нее поползли по спине мурашки. У Филдинга была фигура атлета и взрывчатый темперамент. Плюхнувшись в кресло, он поднял на нее недобрый взгляд и проговорил угрожающим тоном:

— Объясните мне одно, Кармоди. Может быть, вам больше уже никогда не придется мне ничего объяснять.

Он помолчал, давая ей время осознать, что его терпение на исходе. Не пугай, подумала Энн. Нечего угрожать увольнением, не так уж я от тебя завишу — в случае чего найду себе приличную работу в другом месте, даже если не такую престижную и интересную.

— Если вам так нравятся эти… костюмы, — ядовито проговорил он, — в которых — вы не можете это отрицать — скромность доведена до крайности, что вас дернуло купить мне эту мерзость в оборочках?

Собственно говоря, в ответ на это Энн следовало бы заявить об уходе, но ею руководило только одно желание: сокрушить в этом самонадеянном самце уверенность в его мужском превосходстве. Она твердо встретила его свирепый взгляд и сказала урезонивающим тоном:

— Вы же сами сказали, что у меня плохой вкус, сэр. Может быть, будет лучше, если вы поручите кому-нибудь другому делать для вас покупки? Тогда у нас не будет причин для разногласий, и мы сможем спокойно заниматься работой.

Филдинг мрачно усмехнулся. Казалось, он растягивает губы лишь для того, чтобы показать, что полностью владеет собой и положением.

— Я уверен, что вы не повторите такой ошибки, Кармоди, — сказал он мягким и в то же время угрожающим голосом, чеканя каждый слог. — Я убежден, что вам не надо повторять одно и то же дважды.

Энн вздернула голову. Будь что будет, но она так просто не уступит. Не даст ему одержать

верх. С другой стороны, бросаться таким местом тоже ни к чему. Чувствуя, что балансирует между победой и поражением, она сказала, тщательно выбирая слова:

— Боюсь, сэр, что вам не следует доверяться моему вкусу. Вам не нравится одежда, которую я предпочитаю надевать на службу. Вы считаете, что она бесцветна и скучна. С другой стороны, у меня есть слабость к экзотическим нарядам — за стенами конторы. Эта слабость, видимо, и проявилась в выборе этой… «мерзости в оборках». Простите, сэр, но из этого можно сделать только один вывод: в вопросах одежды на меня полагаться не следует.

Сраженный ее логическими доводами, Филдинг, казалось, потерял дар речи.

— Черт побери, Кармоди! — наконец крикнул он, не найдя, что ей возразить. — Хватит спорить! Мы только даром теряем время.

И вдруг у него мгновенно изменилось выражение лица. Он заинтересованно приподнял бровь.

— А что вы имеете в виду под экзотическими нарядами, Кармоди? — со жгучим любопытством спросил он.

Ну конечно, нашел слабое место! В глазах у него заскакали чертики — он явно прикидывал, как будет выглядеть Энн, если вместо этого бесформенного костюма наденет что-нибудь вызывающее.