Неизвестные страницы истории российского флота - Виленов Влад. Страница 41

Когда-то моряк и писатель Джозеф Конрад сказал: «Море никогда не меняется, и его дела, несмотря на людскую болтовню, окутаны тайной». Тайна «Императрицы Марии», по-видимому, так и останется навсегда одной из тех многочисленных загадок, которые навсегда сокрыло от человека море. И все же, все же, все же…

В АДУ ВЗРЫВОВ

Во все времена противники старались и стараются нанести друг другу максимальный ущерб, чтобы еще до решающего столкновения максимально ослабить его. Во всех войнах были и шпионы, и диверсанты, только и искавшие случая, чтобы сделать какую-нибудь пакость врагу. Чем большими становились масштабы военных столкновений, чем дальше шел технический прогресс, тем изощренней становились методы и формы тайных войн враждующих сторон. Разумеется, не были исключением и морские войны. Однако настоящий прорыв в диверсионных операциях произошел в годы Первой мировой войны. Причем инициатором изощренной диверсионной деятельности была германская сторона. Понять немцев было можно, ведь им предстояло сражаться не только с самым сильным флотом мира — английским, но и с его весьма серьезными союзниками — Россией, Францией, а позднее и с Италией. Военно-морской мощи у Германии для одновременного противостояния всем им было явно недостаточно. А в смертельной схватке, как известно, хороши все средства. Именно поэтому еще задолго до начала мировой бойни кайзеровская Германия начала серьезную подготовку к тайным операциям по уничтожению вражеских кораблей непосредственно в их базах. Это было на редкость заманчиво: при минимуме затрат взрывать неприятельские линкоры и крейсера прямо у причалов, так чтобы они не успевали сделать даже и выстрела по флоту кайзера! Но каждую из таких операций следовало готовить долго и тщательно, ибо в каждом отдельном случае необходимо было не только шпионско-диверсионное мастерство, но и известное творчество. Увы, времена рыцарства давно ушли в прошлое, и теперь для победы считались приемлемыми все возможные и даже невозможные средства.

Легкая добыча агентов кайзера

К началу XX века боевые корабли представляли собой уже весьма сложные технические сооружения, буквально напичканные взрывоопасными материалами (боеприпасы, топливо). По существу, уничтожение их диверсионным методом сводилось лишь к тому, чтобы доставить на борт корабля некое подрывное устройство, разместить его в таком месте, чтобы взрыв вызвал детонацию имеющегося на борту данного корабля взрывоопасного материала и произвести этот начальный подрыв. Таким образом, вся задача морских диверсантов сводилась к организации проникновения на борт неприятельского корабля. Разумеется, речь здесь не шла о пловцах в масках, вскарабкивающихся по ночам на палубы линкоров. Время подводных диверсантов придет гораздо позднее, уже в годы Второй мировой. В ту же пору для таких дерзких атак не было еще необходимого технического оснащения. Поэтому в годы Первой мировой войны речь шла о вполне легальном проникновении на корабли. Вариантов здесь было тоже не слишком много: агенты из числа представителей промышленности или подкуп членов команды. При этом и тот и другой варианты требовали серьезной предварительной подготовки. Решением данного вопроса германская военно-морская разведка и занималась деятельно все предвоенные годы.

Задачу организации диверсий облегчал тот факт, что в предвоенные годы на флотах всего мира происходило немало случаев взрывов боеприпасов, часть из которых привела к гибели кораблей. Это было вызвано плохим качеством порохов, а так же неправильным обращением и хранением боеприпасов.

Именно такими были взрывы, приведшие к катастрофам на японском линкоре «Микаса» в 1905 году и на японском крейсере «Мицусима» три года спустя. Аналогичный случай произошел с бразильским броненосцем «Аквидабан» в 1906 году. Гремели взрывы и на французских линкорах «Иена» и «Либерте» в 1907 и 1911 годах. Помимо этих катастроф, имел место и ряд менее серьезных инцидентов, вызванных взрывами порохов и снарядов, имеющих какие-либо дефекты.

После гибели линкора «Либерте» из артиллерийских погребов французских кораблей были взяты образцы пороха, который, как было установлено после испытаний, оказался в очень плохом состоянии. Это был знаменитый порох «Б», имевший свойство очень быстро портиться, становясь при этом куда более страшной угрозой для собственного корабля, чем для неприятельского. После происшествия с «Либерте» порох «Б» был снят с вооружения, многие сотни тонн его сбросили в море. Но кто мог гарантировать, что в будущем ничего подобного не повторится?

Такое положение дел позволяло германской разведке надеяться, что, осуществляя диверсии, можно будет хотя бы на некоторое время пустить вражеских контрразведчиков по ложному следу, а значит, получить значительную «фору» в подрывной работе. Пока противник будет проверять свои пороха и снаряды, памятуя о предвоенных катастрофах, можно будет подорвать еще какое-то количество его кораблей. Когда в августе 1914 года раздались первые залпы начинающейся войны, было очевидно, что скоро в схватку вступят и морские диверсанты. И они вступили.

Поразительно, но и до сегодняшнего дня немецкая сторона не особенно щедро открывает свои архивы, чтобы поведать о действиях своих морских диверсантов в годы Первой мировой. Казалось бы, отгремели уже две мировые войны, в самой Германии сменилось множество режимов, но тайны давних диверсий так и остаются тайной. Этому есть свои причины. Деятельность секретных агентов от фильмов и книг, ибо включает в себя подкупы и шантаж, предательства и убийства. Зачем же лишний раз копаться в своем грязном белье? Однако кое-что все же нам теперь известно.

Трагедии Британского флота

Скорбный список кораблей, погибших от внутренних взрывов в своих базах во время Второй мировой войны, открыл британский линкор «Бульварк». Корабль погиб спустя всего четыре месяца после начала войны. До сих пор среди английских историков идут ожесточенные споры, был ли «Бульварк» жертвой германских диверсантов или же причиной его гибели стала неудовлетворительная организация хранения боезапаса на линкоре. Как это ни странно, но до сих пор в открытой британской прессе так и не опубликованы официальные документы о расследовании трагедии «Бульварка», а ведь минуло уже почти сто лет! Поэтому слухов, неизбежно возникающих в таких случаях, более чем достаточно. Однако все их следует подвергать проверке.

Утром 26 ноября 1914 года линкор додредноудного типа «Бульварк» (водоизмещением 15 000 тонн, экипаж 750 человек) находился в Ширнессе. Всю ночь команда занималась погрузкой боеприпаса. Предстоял выход в морс, и надо было торопиться, поэтому для ускорения работ с берега были затребованы рабочие. Таким образом, были созданы почти идеальные условия для работы германских агентов.

Около 8 часов утра погрузка боезапаса была закончена и рабочие отправлены на берег. Корабельный оркестр выстроился на шканцах, команда по бортам. Стоящие в базе корабли готовились к подъему флага. Буквально за две минуты до подъема линкор внезапно заволокло густой пеленой дыма. Затем над водой разнесся громкий взрыв. Когда дым рассеялся, никаких признаков линейного корабля не было видно. На месте, где еще несколько минут находился «Бульварк», лишь вскипали пузыри вырывающегося с глубины воздуха да плавали какие-то предметы.

Немногочисленные оставшиеся в живых утверждали, что взрыв сначала произошел в кормовом артпогребе главного калибра. Сам взрыв они описывали как серию фейерверков, вспыхивавших то в одном, то в другом конце корабля.

Лейтенант Кэролл, помощник начальника по погрузке угля в Ширнессе, проходил в момент взрыва «Бульварка» по причалу. Он видел, что на «Бульварке» взлетел на фалах «исполнительный» флаг, поднимаемый на кораблях перед поднятием кормового флага. Сразу после этого Кэролл внезапно увидел, как из-за кормовой 12-дюймовой башни вырвался огромный столб пламени. «Затем пламя как будто перебежало к кормовой трубе. Казалось, вся внутренность корабля взлетела на воздух. Все горело…» — вспоминал лейтенант. Ни он, ни другие наблюдатели не заметили никаких следов от перископа вражеской подводной лодки, ни от следа торпед. На корабле, по заявлению лейтенанта, имелось одиннадцать погребов. Все они, несомненно, взорвались.