Полуночники.Тайный час - Вестерфельд Скотт. Страница 3

— Привет, меня зовут Джессика.

— Ну, ясно, — сказала девочка таким тоном, словно иначе и быть не могло. Джессика пыталась вспомнить, не встречались ли они на каком-нибудь другом уроке. — А я — Десс.

— Привет.

Ну вот, она ляпнула «привет» второй раз подряд. Но, с другой стороны, а что тут еще сказать?

Десс глядела на нее в упор, словно пыталась что-то высмотреть. Она щурилась, будто освещение в классе было для нее слишком ярким. Ее бледные пальцы играли с прозрачными желтоватыми бусинками, висящими на одной из цепочек. Десс гоняла их то в одну сторону, то в другую, выстраивала в непонятные узоры. Бусинки негромко постукивали.

На стол Джессики легла книга. Чары, сотканные пальцами Десс, разрушились.

— Как только получите учебник, — объявил мистер Санчес, — внимательно заполните фор-

муляр, прикрепленный к внутренней стороне обложки. Очень внимательно, ребята. Если пропустите какой-то дефект, отвечать за него придется уже вам.

В этом Джессика упражнялась весь день. Видимо, учебники здесь, в городке Биксби, штат Оклахома, относились к исчезающему виду. Учителя заставляли всех учеников просматривать книжки от корки до корки и отмечать любые посторонние надписи или надорванные страницы. По всей вероятности, тех, кто наносил вред своим учебникам, в конце года ожидала какая-то страшная кара. Примерно тем лее самым Джессика занималась, когда помогала отцу осматривать арендованный их семейством дом. Там они замечали и записывали в блокнот каждую дырочку от гвоздя, проверяли каждую электрическую розетку, обращали внимание на то, что автоматическая дверь гаража стопорит, не поднявшись на последние полтора фута. Жуткая вещь — переезд. Не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

Джессика принялась перелистывать учебник, старательно проглядывая каждую страницу. Она вздохнула. Учебник ей достался не первой свежести. «Подчеркнутые слова, стр. 7. Пометки на графике, стр. 19…»

— Ну и как тебе Биксби на сегодняшний день, а, Джесс?

Джессика повернула голову. Десс рассеянно листала свой учебник. Видимо, ничего предосудительного ей не встречалось. Она по-прежнему внимательно поглядывала на Джесс.

«Тронная речь» была заготовлена заранее: «Народ здесь, в Оклахоме, вроде бы очень даже славный, и тут намного теплее, чем в Чикаго». Но почему-то Джессика догадалась, что Десс вовсе не это хочет услышать.

Она пожала плечами:

— У воды тут вкус непривычны и. Чудной какой-то.

Десс чуть было не улыбнулась.

— Шутишь.

— Да нет. Мне кажется — странный вкус. Но наверное, привыкну.

— Нет. Не привыкнешь. Я тут родилась, а все еще не привыкла.

— Здорово.

— И вкус воды — это еще не самое чудное в наших краях.

Джесс ждала, что последует продолжение, но Десс углубилась в работу. Она уже добралась до ответов, помещенных в самом конце учебника по тригонометрии. Ее ручка перепрыгивала от одного ответа к другому как попало, а пальцы другой руки все перебирали и перебирали янтарные бусинки. Время от времени она делала пометки в формуляре.

— Несколько тупых ответов, исправленных кем-то не тупым, страница триста двадцать шесть, — пробормотала Десс— Интересно, кто-нибудь их вообще проверяет, учебнички эти? Ну, если ты такой крутой математик, что пишешь учебники, так хоть посчитай ответы правильно…

Джессика сглотнула подступивший к горлу ком. Десс проверяла ответы к одиннадцатой главе, когда всему классу еще только предстояло приступить к начальному курсу тригонометрии.

— А-а-а… Ну да, конечно. В прошлом году мы нашли ошибку в моем учебнике по алгебре.

— Одну ошибку? — Десс посмотрела на нее, сдвинув брови.

— Э-э, может быть, две.

Десс перевела взгляд на учебник и покачала головой. Джессика поняла, что брякнула что-то не то. «Может быть, Десс так подшучивает над новенькими? — подумала она, — или просто пускает пыль в глаза?»

Джессика стала просматривать свой учебник дальше. Кто бы ни был его владельцем в прошлом году, этот ученик либо покинул группу, либо напрочь потерял интерес к предмету — страницы в конце остались совершенно нетронутыми. А может быть, весь класс одолел только половину учебника. Джессика очень надеялась, что все случилось именно так. От последних страниц, испещренных формулами и графиками, ей стало страшно.

Десс снова пробормотала:

— Прелестный портрет симпатяги мистера Санчеса, страница двести четырнадцать.

Она нарисовала упомянутый портрет в уголке страницы и аккуратно внесла его в список. Джессика вытаращила глаза.

— Знаешь что, Джесс… — проговорила Дездемона. — Вода в Биксби не просто чудная на вкус. От нее бывают чудные сны.

— Что?

Десс повторила медленно и внятно, будто говорила с тем самым тупицей, не удосужившимся хорошенько проверить ответы в учебнике по тригонометрии:

— Вода в Биксби. От нее бывают странные сны. Ты еще не заметила?

Она уставилась на Джессику в упор — так, будто ожидала самого важного ответа на свете.

Джессика заморгала, отчаянно пытаясь придумать какой-нибудь остроумный ответ. Но она уже так устала от всех этих игр, что в голову ничего не приходило.

— Пока нет. С этим переездом я к вечеру так выматываюсь, что сплю как убитая, без снов.

— Правда?

— Правда.

Десс пожала плечами и до самого конца урока больше не сказала ни слова.

Джессика была только рада, что соседка замолкла, — ей и без того было нелегко поспевать за ходом мысли мистера Санчеса. Учитель проскочил первую главу на всех парах, словно в ней не было и не могло быть ровным счетом ничего интересного, и сразу задал на дом примеры из второй. Каждый год, по закону подлости, Джессике попадался по меньшей мере один предмет, который словно бы нарочно поставили в расписание для того, чтобы ей школа медом не казалась. В этом учебном году ее ночным кошмаром наверняка станет начальный курс тригонометрии.

И вдобавок к этому неприятному открытию она весь урок ощущала на себе взгляд Десс. Когда прозвенел последний звонок, Джессика зябко поежилась и с превеликим облегчением вышла в шумный, запруженный учениками коридор.

Пожалуй, все-таки не все в Оклахоме были такими уж славными людьми.

Джессика проснулась из-за дождя. Из-за того, что его шум вдруг исчез.

Это произошло мгновенно. Не так, когда стихает дождь и его шуршание постепенно сходит на нет. Только что весь мир барабанил и шелестел под ливнем, и эти звуки убаюкивали Джессику. А в следующее мгновение наступила полная тишина, будто кто-то взял пульт от телевизора и нажал на кнопку отключения звука.

Джессика открыла глаза. Эхо внезапного безмолвия разносилось вокруг, словно отзвуки после грохота захлопнувшейся двери.

Джесс села на кровати, озадаченно обвела взглядом свою спальню. Она не могла понять, что разбудило ее, и ей понадобилось несколько секунд для того, чтобы вспомнить, где она находится. В темной комнате царил беспорядок, повсюду громоздились знакомые и незнакомые вещи. Ее старый письменный стол стоял не в том углу, на потолке откуда-то взялось застекленное окошко-люк. И вообще, окон тут было слишком много и они были больше, чем следовало бы.

Но еще кругом были навалены коробки, и из их полураскрытых пастей выглядывали одежда и книжки, и тут все стало на свои места. Джессика Дэй и ее вещи были тут чужими, они еще не успели толком прижиться на этом месте — совсем как первопроходцы посреди безлюдной равнины. Это была ее новая комната в новом доме ее родителей. Теперь она жила в Биксби, штат Оклахома.

— Ох, да… — грустно вздохнула Джессика.

Пахло дождем. Ну, правильно — ведь дождь лил всю ночь… Вот только теперь вдруг стало тихо.

Комнату заливал лунный свет. Джессика проснулась окончательно. Она не могла пошевелиться, зачарованная тем, как странно выглядело все вокруг. Дело было не только в незнакомом доме; что-то не то происходило с самой оклахомской ночью. Окна и прозрачный люк на потолке светились, и этот свет исходил как бы из ниоткуда, голубой и холодный. Не стало теней, и комната казалась плоской, будто старинная выцветшая фотография.