Токио не принимает - Дасгупта Рана. Страница 30

За столом, на котором стояли семь ящичков с пахлавой, сидел человек в мятых джинсах, очень похожий на Клауса, а в руках держал фотоаппарат…

– Полагаю, ты уже встречалась с Карлом.

Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попал?

– Эта встреча не делает Карлу чести, но он по крайней мере извинился.

Все смешалось в памяти Дениз. Клаус стоял и смотрел на сидящего за столом человека.

– Как ты можешь есть эту дрянь, Карл? Она лежит здесь несколько дней.

– Очень вкусно, Клаус. Попробуй.

В сознании Дениз розовые бабочки порхали по карте металлического цвета и смешивались точно так же, как в её родной пещере.

– Не знаю, что мне с ней делать, Карл. Просто ума не приложу. Может, ты посоветуешь?

– Расслабься. Вечно придумываешь себе проблемы. И с трудом находишь из них выход. Ты чертовски все усложняешь. У тебя слишком уединенный образ жизни. Большой дом с такими забавными компьютерами… Расслабься.

– Я рассказывал тебе, как познакомился с ней?

– О, прошу тебя, какое мне дело? Ты бы видел, как она трахается! Любой мужчина в здравом уме…

Дениз изо всех сил старалась не опускать голову, с трудом улавливая смысл разговора мужчин. Казалось, комнату наполняет легкий туман. Карта мерцает в нем, и на ней возникает новый, еще не различимый образ. А разговор словно туманом повис вокруг, и она не может найти в нем верный путь.

Мужчины все время возвращались к некой важной для них теме, которая, впрочем, представлялась ей совершенно иллюзорной. Просто какая-то цепь следствий и причин, связь между которыми просматривалась весьма смутно. Она не могла понять, говорят ли они о ней.

Образ становился все яснее, и девушка начала чувствовать, что он означает. Карл задумчиво произнес:

– Сколько жизней, по твоему мнению, можно спасти? Однако Дениз не услышала ответа. Внимание отвлек образ женщины, появившейся на карте в том месте, где должен находится Атлантический океан. Она стояла, одетая в японское традиционное платье, разрисованное изображением солнца, и смотрела прямо на них. Потом, слегка позируя, прошлась с забавной торжественностью на фоне Фудзиямы, напоминающей губы влюбленных. Неужели зеркало имеет память? Но…

Мужчины продолжали разговаривать. Они обсуждали фильм режиссера по имени Брессон под названием «Кроткая». По их мнению, произведение Достоевского, по которому снималась картина, было гораздо лучше. Карл смеялся, подшучивал над Клаусом и заводил разговор о сексе.

– Дениз, ты еще не забеременела? Или нам стоит попробовать еще раз?

Женщина на стене надела другое платье, превратившись в цыганку, и начала танцевать, словно маленькая девочка. Как высоко она подпрыгивала, лишь бы все могли её видеть!… Какие же еще картины может хранить зеркало? Дениз стало страшно. А мужчины заговорили о торговле, валюте и экономике.

Она более не понимала ни слова из их разговора. Какая-то тарабарщина:

«Сейчас средства массовой информации много шумят об эмбрионах, выставляемых на продажу. Рассказывают страшные истории об их происхождении. Журналисты ничего не понимают. Им не следует говорить о малопонятных вещах».

Клавдия. Что случилось с Клавдией?

«Городские легенды. Теории заговоров. У людей в головах полно мусора».

Многократно увеличенная на экране Дениз сняла с себя платье и теперь стояла абсолютно голая. Она не могла больше смотреть на это. А карта покрывалась все большим числом розовых бабочек, из-за которых уже с трудом различались континенты. «Кто они такие?», – спрашивала Дениз, будто не знала ответа на этот вопрос. (О, я больше ничего не понимаю.) Девушка внимательно посмотрела на трепещущие розовые крылышки. Однако это вовсе не бабочки.

Как мужчина должен вожделеть ее, увидев скрытое волнение трепещущих крылышек!

Дениз смотрела то на одного, то на другого. Они тоже поглядывали на нее. У них одинаковые лица. Карл шумно облизнул липкие пальцы и взял еще кусочек пахлавы. Дениз сказала, обращаясь по большей части к себе самой:

Какие невероятные вещи таятся на краю воображения цивилизованных людей.

Она бегом пересекла комнату и прыгнула на стеклянную стену.

Казалось, прошла вечность, пока она падала с высокой башни. Предостаточно времени, чтобы осмотреть окрестности: городские здания, сверкающие в отдалении, двое мужчин, едущие верхом на лошади по близлежащему полю (какую же пыль они подняли!). Несмотря на то, что мир развалился на части, кое-что осталось нетронутым. Например, предзакатное солнце, лучи которого ласкали её во время падения.

Два одинаковых человека стоят плечом к плечу и смотрят на отверстие в стеклянной стене. Яркий свет догорающего солнца пробивается в темную комнату.

– У тебя образовалась большая проблема в самом центре Атлантического океана, – говорит наконец Карл.

– Знаю. Надо её заделать – во вторник должны прийти гости. – Он подходит к дыре в стене и смотрит вниз. – Предупреждал я тебя – не связывайся. Она не для тебя предназначена. – Клаус вздыхает. – В любом случае сейчас она выглядит так, что ты вряд ли захочешь иметь с ней дело.

Он садится во вращающееся кресло и надевает на голову раму с линзами.

– Постарайся побыстрее убрать внизу. Знаешь, я очень брезглив.

– Хорошо, – говорит Карл.

Он берет большой пластиковый пакет и начинает спускаться.

На лестнице он сталкивается с мужчиной, похожим на него как две капли воды.

– А, Курт. Как раз вовремя. Пошли со мной. Мне нужна твоя помощь.

Непонятно, идет ли ночь на убыль. Окна совершенно невыразительны и не скрывают никаких тайн. По ту сторону стекла видна бетонированная площадка, залитая оранжевым светом прожектора. В его лучах безумно и эротично носится рой неведомых насекомых. В отдаленном ангаре периодически вспыхивает сварочный агрегат. А за ним, судя по бегущим вниз огонькам, начинается склон холма.

Чуть слышно доносится голос. Кто-то яростно кричит в мегафон, однако слов разобрать нельзя.

Магазин на Мэдисон-авеню

Пятая история

Однажды Роберт де Ниро рискнул покинуть Нью-Йорк и отправился в путешествие по сельскохозяйственным районам Америки. Разъезжая по захолустным местам, он как-то зашел в прачечную, где молодая китаянка стирала белье. Меж ними возникла страсть. Вскоре девушка закрыла дверь, сняла с себя одежду, прислонилась спиной к одной из стиральных машин, и они начали заниматься любовью. Большой член де Ниро затвердел, их совместное наслаждение все нарастало. Однако девушка не окончательно потеряла голову и успела натянуть презерватив на пенис партнера. Только он все равно лопнул от мощной струи спермы звезды киноэкрана, и китаянка зачала ребенка.

Поняв, что забеременела, она задумалась о том, что скажет муж, и решила с помощью хитрых уловок скрывать от него свой живот. Когда же родился мальчик, она аккуратно завернула его в тряпицу, положила в коробку, отнесла на стоянку грузовиков и поставила рядом с контейнерами, ожидающими погрузки. Помолилась о том, чтобы сын попал к добрым людям, и ушла домой.

Коробку с младенцем забросили в кузов грузовика «вольво», идущего к аэропорту. Там его поместили на грузовой самолет, который с ревом поднялся в воздух и вскоре приземлился в нью-йоркском аэропорту имени Джона Ф. Кеннеди. Коробку выгрузили и поставили среди другой всевозможной тары в одном из складов терминала.

Наступила ночь, и к этому месту пришли польские рабочие, которые тайно обитали в укромных уголках аэропорта. Днем они переносили деревянные ящики да металлические контейнеры и отлично изучили местность. Ночами после работы нелегалы жгли костры, пили водку и вели разговоры о Варшаве, Кракове и Квинсе, прежде чем забыться кратким сном на бетонных плитах, которые пьяным не казались такими уж жесткими.

А младенец, почувствовав, что попал в родные отцовские места, начал вытягиваться в своей коробке, не издавая при этом им звука. Рос он стремительно и наконец, подобно пенису отца, которому тесно было в презервативе, выбрался из места заключения и оказался под открытым ночным небом, тяжело нависшим над грузовым терминалом.