Кровь Зигмара (ЛП) - Келли Фил. Страница 22

— Мы потеряли девять хороших людей драквальдским племенам за последнюю неделю, Зинтлер, — мрачно сказал Вайссмунд. — Лучше бы тебе не шутить о людях, которые действуют как звери.

Зинтлер склонил голову в равнодушном извинении.

— Мы откликнулись на ваш зов, ваша честь, — продолжил Вайссмунд. — Где враг?

— Мой зов? — переспросил Волкмар.

— Сообщение от медных стражей, ваше святейшество, — ответил Зинтлер. — Император получил сообщение несколько дней назад, отправленное из Дозора Конигштейна. Ну, мы подкрепление, о котором вы просили, сэр. Мы чуть не загнали наших лошадей, пытаясь добраться сюда, но они ещё послужат нам.

Вайссмунд насмешливо фыркнул. Его демигриф отвлёкся на шум, в его покрытом перьями горле раздалось рычание, когда он огляделся в поисках чего-то нечеловеческого, чтобы убить.

— Я понятия не имею, о чём ты говоришь, Зинтлер, но буду честен — я очень рад вас здесь видеть. Моя благодарность Карлу Францу, — произнёс Волкмар. — Вы двое понимаете, на кого мы охотимся?

— Да, — грубовато ответил Вайссмунд. — На фон Карштайна. Так чего же мы ждём?

— C вашего позволения, капитан, подождите секунду, — сказал Зинтлер. — Ваше святейшество, могу я представить вам Солнечного творца.

Передние рейксгвардейцы разомкнули строй с безупречной точностью, открыв двух последних всадников из их числа. Каждая из боевых лошадей была запряжена в хитроумное устройство из трубчатых ракет и металлической рамы, установленное на артиллерийской колёсной повозке, которая была обращена назад к дороге. Талабхейский экипаж сошёл со своих мест на повозке и бойко салютовали.

— Ракетная батарея адский шторм, если я не ошибаюсь, — сказал Волкмар. — Ненадёжная.

— Только не эта, — ответил самый здоровый из экипажа, самодовольно поглаживая верхнюю часть своей машины. — Это последнее творение Юргена Багельштраусса. Солнечный творец не просто какой-нибудь Адский шторм, ваша светлость. Он вас не подведёт.

— Хорошо, отлично, — сказал Волкмар. — Любая помощь приветствуется. Но мы теряем время. Он посмотрел на авангард и поднял свой молот.

— Фон Корден! — закричал он.

— Что? — отозвался фон Корден, выходя из-за скрюченного дуба менее чем в десяти ярдах от Волкмара.

— А, вот ты где. Сообщение из Дозора Конигштейна, а? Хорошая работа. Я отлучу тебя за невыполнение моих приказов, когда мы вернёмся. Переделай порядок марша, чтобы мы смогли получить максимум пользы от вновь прибывших. И труби начало охоты.

Штернист

Маннфред фон Карштайн мчался по грязной дороге верхом на своём бессмертном скакуне. Тёмные облака гремели над головой, но ни одно живое существо не издавало ни звука. Даже щебечущие могильные жуки замолкли при его приближении.

Когда он галопом проскакал последний фарлонг по направлению к замку Штернист, граф-вампир обнажил клыки в безгубом оскале. Намного ближе к Варгравии, чем к Шварцхафену, замок был желанным видом. Он чувствовал, как реликварий становится ближе, и у него было достаточно времени, чтобы мобилизовать свои силы, прежде чем Дитя Молотодержца и его идиоты придут стучаться в его двери. В том, что они придут, не было сомнения. Эта фаза Великого труда была практически закончена.

С тех пор как его кузен Никлаус фон Карштайн встретил свой конец в морях Кладбища Галлеона, тёмные энергии, вытянутые его проклятым вихрем, свободно разлетелись по миру. Никлаус, или Граф Ноктилус, как вероломный дурак любил себя называть, никогда не заслуживал такой силы. С его последней кончины мастерство Маннфреда во владении эфирными ветрами стало более мощным, чем когда-либо. Просто сжав семейную реликвию, которой так дорожил его морелюбивый родич, граф мог трансформировать себя и своего скакуна в существ, не более существенных, чем сама тьма.

Однако для Маннфреда отсутствие следов противоречило цели его бегства. Вместо этого он вкладывал каждую унцию веса своего жеребца в дорогу, которая вела к замку Штернист, оставляя следы, которые смог бы выследить даже слепой.

Покатые холмики, которые олицетворяли округу Штерниста, появлялись на дороге всё в большем и большем количестве. Каждый из них был курганом из давно ушедшей эпохи. Маннфред чувствовал притуплённую, но мощную пульсацию тёмной энергии, которая словно поток протекала в каждой насыпи. Перемычки над каждым тёмным дверным проёмом было выдолблено настолько сильно, что оригинальные руны невозможно было разобрать, и двери склепов лежали на земле потрескавшиеся и заросшие мхом. Его стриганские агенты хорошо выполнили свою работу.

Скрестив руки на жёстком нагруднике, Маннфред направил своего скакуна через холмы силой мысли. Медленно, сознательно это привело его к могильникам Грабителей.

Возвышающиеся стены замка Штернист замаячили всего лишь в броске камня отсюда. Разваливающаяся цитадель была впечатляющей, почти такой же прекрасной, как вид Форта Оберстир. Хотя её разрушенные молниями башни вздымались ввысь, у древнего замка не было никаких естественных укреплений, как у крепости в западной Сильвании, никакого высокого плато или глубокого рва, чтоб защитить его. «Нет»-размышлял граф, постукивая длинным ногтем по бронированному ошейнику своего жеребца. «Укрепления Штерниста были далеко не естественными».

Маннфред спешился рядом с самым большим курганом, его жестокие черты напряглись от концентрации, когда он вонзил свой мерцающий меч в увядающую траву. Когда он заговорил, слова поползли у него изо рта, будто он выплёвывал насекомых.

— Nacafareh, Aschigar, vos maloth Nagashizzar…

Сверкая красными глазами, вампир поднял меч, держа его руками с обоих концов и поднимая параллельно земле, пока он не оказался у него над головой. Его песнопение повторилось трижды, достигнув крещендо, отразившегося от стен замка.

Через несколько секунд приглушённые звуки выкапывания раздались из могил вокруг него, звон металла обрывал шум шаркающих костей и шелеста древних слов.

Одна за другой костлявые тяжело вооружённые формы Штернитов выдернули себя из забвения и встали в полный рост. Зияли заплесневелые глазницы и сверкала чешуйчатая броня, открытые трухлявые кости отражали редкие проблески света, когда Моррслиб одобрительно посмотрела вниз. Полдюжины воинов восстало из могил, затем дюжина, затем две, затем ещё больше. Каждый повернулся к Маннфреду с открытыми словно от безмолвной радости челюстями.

Самый крупный из древних воинов вышел из самого большого кургана, как это было принято в доЗигмаровских племенах. Он носил высокую корону из бронзы и разорванный плащ из дырявой зелёной кожи, который трепетал и щёлкал на ветру, который не могли почувствовать смертные.

Шуршащий голос прогремел в голове фон Карштайна, когда древний король обратил к нему пустые глазницы.

«Что прикажите, о повелитель?»

— Подождите ещё немного, король Верек, — сказал фон Карштайн. — Пока не подойдут живые. А затем режьте, колите и убивайте.

«Для Штерниста будет исполнено»

Скелетообразный монарх поднял свой меч в судорожном салюте. Маннфред избавился от голоса в голове, оборвав ментальную связь с древним воином усилием мысли.

— На самом деле для Нагаша, — пробормотал он восставшим существам, растянувшимся во тьме. — И, что более важно, для меня.

Фон Корден наблюдал за горизонтом, пока крестоносцы Волкмара перетягивали боевой алтарь через Холм Личбург. Рейксгвардия и Альтдорфские грифиты сформировали почётный караул с обеих сторон — желанное подкрепление в важнейший час. Вдалеке на другой стороне долины замаячил замок Штернист. Его тройные башни торчали словно когтистые руки, готовые вырвать Маннслиб из сумрачной ночи, оставив только её болезненную сестру-близнеца бродить по небу.

Осматривая окрестности в поисках движения, фон Корден заставил солдат замолчать резким словом и тщательно прислушался к стону ходячих мертвецов. Ему показалось, что он увидел вспышку света среди холмов, но она исчезла до того, как он смог определить место. Вдалеке лишь слышался звон металла, который невозможно было отследить из-за густого тумана, искажавшего звуки в долине.