Желание близости (СИ) - Бонди Мила. Страница 97
Она обмякла в его объятиях, беспомощно прислонившись спиной к мужской груди. Его руки согревали её тело.
Затухающее удовольствие. Они оба упивались этим, не в силах произнести хоть слово.
Наслаждались этим чувством. Немного пьянящем. Тёплым. Нежным.
Одним на двоих.
Они успокаивались дольше, чем длился сам акт их близости. Лежали в полной тишине, прислушиваясь к звукам ночи и своего дыхания.
– Могу поспорить, что завтра Моджо будет весь день ворчать из-за ходовки, – усмехнулся собственным мыслям Марк.
– Почему?
– Машину придётся вести в сервис, – он ласково коснулся губами её лба. – После наших с тобой здесь акробатических трюков... Детка, мы раскачали тачку по полной!
– Й-оу, чувак! – подражая жаргону, проворковала Серинда. – Ты был нереально крут!
– Не повторяй этого больше! – смеясь попросил Марк. – Лучше шепчи мне на ухо свои пошляцкие словечки...
Серинда улыбнулась и попыталась освободиться из его объятий. Марк не стал сопротивляться в этот раз, уловив едва заметные изменения в поведении девушки. Её спина выпрямилась, напряглась, подбородок устремился вверх, взгляд стал блуждать по салону, старательно избегая его самого.
Этот неловкий момент... после секса в машине...
Растерянность блуждала по её лицу.
– Всё хорошо? – на всякий случай решил уточнить он, заправляя рубашку в брюки.
– Нет... да... – вздох. – Нет... то есть, да! Да-да, конечно же, всё хорошо, – она прикусила зубками нижнюю губу. – Всё просто замечательно! – её голос дрогнул.
– А по тебе не скажешь, – медленно протянул Марк. – Прогуляемся?
Он не дал ей время подумать над ответом, первым вышел из машины. Да, собственно, он и не ждал от неё никакого ответа.
Серинда попыталась поправить свою прическу или точнее то, что от неё осталось от мужских ласк и их страсти.
– Распусти волосы, – склонившись к ней, сказал Марк. – Ненавижу, когда ты их прилизываешь.
– Ненавижу, когда мне указывают, что делать, – инстинктивно возразила Серинда в довольно резком тоне.
– Я заметил, – Марк помог ей выйти из машины. – А если я тебя попрошу распустить волосы? – мягкий тембр голоса, пленительный взгляд карих глаз, очаровательная соблазнительная улыбка. Как женщина может устоять, когда на неё брошен такой арсенал мужской хитрости?
Марк стал сам по одной вытягивать шпильки из её пучка. Движения его были медленными, сконцентрированными. Попутно он гладил подушечками пальцев кожу её головы. Ей пришлось ухватить его за лацканы пиджака, дабы не упасть.
Волосы тяжёлой волной легли ей на спину. Марк провёл рукой по ним, от макушки до самых кончиков. Сжал их руками и стал мять.
– Кажется, у меня появился новый фетиш...
– М-м-м?..
– Твои волосы, – он поцеловал её в висок.
– Марк?
– Да, сладкая?
– Нам надо остановиться...
– Никак не могу тобой насытиться, – она почувствовала, как он улыбается. – Твоя кожа, словно пропитана каким-то волшебным афродизиаком... у меня встаёт всякий раз, как я на тебя посмотрю... – он заманчиво улыбнулся.
– Пошляк...
– Угу... у тебя научился...
Серинда уступила. Отклонила голову назад, раскрывая свои губы для него. Поцелуй был жадным и стойким. Яркий, сочный и неимоверно вкусный!
– Знаешь, какое самое экстравагантное украшение есть у женщины? – оторвавшись на секунду, на одном дыхании задал свой вопрос Марк. Серинда смотрела на него из-под полуопущенных ресниц. Взгляд затуманен, разум её витал где-то далеко. Он улыбнулся, проведя большим пальцем по нижней губе девушки. Они припухли и раскраснелись. Так вызывающе и дерзко! – Губы... они способны свести с ума мужчину, а их вкус – подчинить.
Уголки её рта застенчиво приподнялись.
– А знаешь, какое самое экстравагантное украшение у мужчины? – промурлыкала нежно она, медленно проводя пальчиком по его губам, а затем едва касаясь, по ключице, груди, до пряжки ремня.
– Гх-м-м... – не нашёлся с ответом Марк.
Её смех проник ему под кожу. Так тепло и нежно...
– Мужчину прежде всего украшает... – драматическая пауза. – Интеллект!
– О, Боже, как банально! – он рассмеялся вместе с ней.
– Ты – очень умный! – сказала она, сделав шаг назад.
– Признаться, я редко за свою жизнь слышал от женщин подобный комплимент, – он растерянно улыбнулся.
– Охотно верю, – подмигнула она. – Чаще всего ты наверное слышал их стоны.
– Откуда в тебе такая язвительность?
– Наследственное, – она махнула рукой, оглядевшись по сторонам. – Куда ты меня привёз?
В сумерках место казалось нереальным, заколдованным. Осень уже проникла на улицы города, обосновалась и «расцвела» яркими красками. Их окружали деревья от лиственных до хвойных. За ними виднелись очертания дома, построенного в экостиле. Но вся эта красота и гармония меркли перед сияющим изображением Манхеттена, разливаемым миллионами огней в водах вечернего Гудзона. От вида панорамы небоскрёбов, озаряемых солнечными лучами, у Серинды захватило дух.
– Впечатляет?
– Не то слово... – прошептала она. – Потрясающе!
– Потрясающе! – повторил Марк, вот только он не смотрел на закат, а наблюдал за реакцией девушки.
Что больше всего ему нравилось в ней? Пожалуй, её естественная реакция на, казалось бы, самые простейшие вещи. Она, как ребёнок, радовалась отражению солнца на зеркальной поверхности небоскрёбов. Никакой наигранности. Никакого жеманничества. Никакого притворства.
– Эта земля досталась мне от отца. По-крайней мере, до недавнего времени я считал её своей, – он неуклюже пнул листья под ногами.
– Почему? – Серинда поёжилась от ветра. Обхватила руками себя за плечи.
– Недавно я нашёл письмо, написанное отцом незадолго до катастрофы, – Марк со свистом выдохнул воздух из лёгких. – Он написал его той женщине... – Марк едва заметно скривил лицо.
– Ты злишься на него?
Серинда понимала, что расспрашивая его об этом, вступает на очень зыбкую почву, но желание узнать правду было нестерпимым. Оно жалило и словно разъедало её изнутри.