Подарок (СИ) - Блинов Юрий Николаевич. Страница 12
— И еще — у меня есть план…
3
По мокрой улице на самой окраине города, наскоро умытым теплым, душистым, и, таким коротким, майским дождем, шла девушка. Одета она была в темную куртку и джинсы, а за плечами у нее висел небольшой рюкзачок. На вид ей было едва больше двадцати лет. Волосы девушки, схваченные в длинный хвост, словно бойкие ручейки, светлыми струйками спускались по спине.
Как вы могли догадаться, дорогие читатели, эта девушка станет еще одним важным персонажем в нашей невероятной истории. О том, какую роль ей предстоит сыграть, мы с вами очень скоро узнаем.
Сегодня рано утром, отец, наконец-то, дал о себе весть. Кто-то из проходящих мимо парней в университете молча сунул в руку девушки записку. Все произошло так быстро, что Алиса даже не успела разглядеть в толпе лица незнакомца. Будучи уверенной, что кто-то из ВУЗовских шутников, наверное решил таким вот дурацким образом с ней познакомиться, девушка отошла в сторонку, подальше от любопытных глаз сокурсниц, и развернула листок бумаги.
Сердце бешено заколотилось, так как она узнала почерк отца:
«Алиса, выходи из университета незаметно. Сделай так, чтобы тебя нельзя было узнать и приезжай по адресу… Со мной все в порядке»
Ниже была нарисована подробная схема, из которой становилось ясно, что отец ждет ее в домике, расположенном на территории одного из дачных поселков, расположенных на окраине города.
Медлить было нельзя. Мгновенно оценив обстановку, девушка незаметно улизнула с занятий на ближайшей перемене.
Ей вовсе не нравился тон записки. Что с отцом? И почему он на чьей-то даче? Вдруг его захватили в заложники, а ее саму тоже заманивают в сети? Однако ниже ведь было написано, что у того все в порядке, и Алиса не увидела дрожания руки отца, выводившего эту надпись, а значит записке можно было относительно доверять.
«Да уж, папа, умеешь ты успокоить дочь» — думала Алиса, ерзая с момента прочтения письма, будто сидя на иголках.
Для начала, чтобы стать незаметной, девушке пришлось поменяться куртками со своей подругой по группе. У другой своей знакомой, Маринки, которая вечно таскала в своей сумке разные парики, Алиса потихоньку выпросила один с темными волосами. В завершение маскировки девушка достала из своей сумки очки, которые надевала довольно редко. Она носила их чаще всего тогда, когда с заднего ряда аудитории необходимо было что-нибудь разглядеть на доске, однако не надевала их постоянно. Ее новый наряд был настолько обычным и неприметным, что совершенно не выделял Алису на фоне пестроты остальных студенток университета.
Глубоко вздохнув перед тем, как выйти на улицу, наша юная героиня, переодетая, словно заправский конспиратор так, что ее нельзя было узнать, слегка сутулясь, и, нарочно кривя ноги, решительно толкнула входную дверь. Не спеша, чтобы не привлекать внимания, девушка вышла из здания университета, и направилась вдоль улицы…
Профессор Светлов неоднократно предупреждал дочь, что той, вполне возможно, когда-нибудь придется заняться искусством изменения внешности. В связи с тем, что Алиса была прекрасно осведомлена о той работе, которую проводил Николай Михайлович в лаборатории ВУЗа, она также попадала в зону риска, как и ее отец.
— Это не шутки, поверь — говорил он с серьезным видом, обращаясь к хихикающей дочке, которая никак не желала в серьез воспринимать причуды отца. — Вполне возможно, что однажды умение вовремя скрыться в толпе, может спасти тебе жизнь — терпеливо объяснял он.
В течение нескольких последних лет, словно предчувствуя сегодняшнюю ситуацию, Николай Михайлович проводил с Алисой своеобразный ликбез. Сильно не нажимая на девушку, профессор, тем не менее, много времени потратил на занятия с дочерью по науке переодевания. Вместе они отрабатывали с ней различные модели поведения, а также умение не оставлять за собой следов.
Отца радовало то обстоятельство, что девушка практически самостоятельно открыла для себя кинофильмы про Джеймса Бонда. А книги про известных детективов, наряду с трудами Кастанеды занимали изрядную долю времени в периодических чтениях Алисы.
Бедная мама. Она вздыхала, прятала слезы, временами просила мужа забросить свои исследования, однако ее преданная любовь к профессору не ведала границ. Николай Михайлович всячески старался уберечь жену, чтобы она знала как можно меньше из того, чем ему приходится заниматься в лаборатории, но все же их дочь время от времени скупо информировала свою маму.
«Эта чертова штука погубит тебя» — тихо говорила Лариса Петровна дрожащим голосом, обращенным к своему супругу — «Если она не взорвется, уничтожив при этом половину вселенной, то всегда найдутся те, кто захочет уничтожить из-за нее тебя самого. Так или иначе — я этого не переживу, Коля!»
Николай Михайлович тихо улыбался, и целовал жену в лобик, бережно держа ее при этом за плечи, успокаивая:
— Все будет хорошо, моя сладкая Лорочка» — ласково говорил он, и супруга на некоторое время действительно успокаивалась.
— Но как же наша дочь? — говорила Лариса Петровна в следующий раз, когда тема разговора вновь касалась работы профессора — Ты совсем замучил бедную девочку. Мало того, что она пошла по твоим стопам, фанатично ударившись в физику, так ты еще пичкаешь ее этой жуткой литературой.
— Поверь, дорогая, — невозмутимо отвечал профессор — ее увлечение наукой явилось для меня не меньшей неожиданностью, чем для тебя. А то, что ты считаешь «жуткой литературой», однажды, вполне возможно, здорово всех нас выручит.
В университете парни, очарованные милым лицом и стройной фигурой Алисы, безусловно, поначалу пытались проявлять к ней интерес, но когда очередной «ухажор» узнавал, что папа его избранницы — вузовский преподаватель — мрачный профессор Светлов, того словно ветром сдувало.
«Ну, значит не время еще для моего принца» — вздыхая, думала девушка, и снова, оставаясь одна в тишине своей комнаты, садилась за книги и учебники.
…Метнув по стронам из под очков внимательный взгляд, Алиса нетвердой, но уверенной походкой направилась к ближайшей автомашине с шашечками на крыше. Спокойно поторговавшись с водителем и без спешки усевшись на заднее сидение, Алиса отправилась в другую часть города.
Слежки не было, потому что ни одна из припаркованных около университета машин не тронулась за ней следом. Доехав до многолюдного центра, девушка, как можно более оперативно, сменила авто. На втором, взятом ею такси, она, время от времени оглядываясь назад и по сторонам, направилась в сторону дачного поселка, по указанному отцом адресу.
Дождь недавно кончился, сделав асфальт мокрым и придав ему свойства неравномерно отражать дома и деревья. Капли воды больше не рассекали поверхности луж, и теперь те совершенно успокоились, став зеркально ровными. Лишь разводы от скоплений весенней пыльцы тут и там плавали в них, создавая иллюзию тотального экологического бедствия.
Алиса внимательно огляделась. Затем, стянув ненавистный парик, и встряхнув светлыми волосами, она натянула на плечи свой рюкзак, который она так же одолжила сегодня у одной из подруг. Решительно перейдя на быстрый шаг, девушка направилась в сторону заветного домика, где по описанию ее ждал отец, с которым она не виделась аж со вчерашнего утра.
— «Седьмой», подтвердите, что девушка не выходила из здания. — раздался голос в микрофоне переговорного устройства.
— Подтверждаю — ответил оперативник.
— Хорошо, ждите дальнейших инструкций.
Голос в микрофоне замолчал, и вновь наступила тишина, изредка нарушаемая лишь шумом проезжающих мимо автомобилей.
В «Мерседесе», припаркованном невдалеке от университета, сидели двое людей. Стекла автомобиля были сильно тонированы, что отлично скрывало от прохожих тех людей, что находились внутри. В руках у пассажиров «Мерседеса» были сложные приборы, с помощью которых они старательно отслеживали входящих и выходящих из здания людей. Оснащенные сложной программой, устройства реагировали на малейшие соответствия внешних признаков тех личностей, которые попадали в поле зрения сложных объективов. Сейчас оба прибора были настроены на идентификацию всего лишь одного человека. А если быть точнее — на дочку профессора Светлова — студентку местного ВУЗа.