Перемещенцы (СИ) - Успенская Ирина. Страница 44

— Это другое!

— Знаю я твое — другое! Тебе лишь бы в постель бабу затащить.

— Хотен, ты мне друг. Прошу тебя по-хорошему, отступись, — с тихой угрозой в голосе произнес Жан.

— Она сама решит кто ей больше мил, — упрямо набычился гигант.

Арине надоело это слушать.

— Да пошли вы…., оба! — в сердцах воскликнула девушка. — Я не вещь, чтобы меня делить и никогда ею не стану. И я сама выбираю себе мужчин, — эти слова она произнесла, глядя на Жана.

Как часто бывает у выпивших людей, настроение резко пошло вниз. Стало тоскливо. Сэм понимающе протянул ей гитару. Корчма притихла. Даже охотники перестали ругаться. Арина окинула взглядом людей и поймала внимательный, уважительный взгляд Кента. Наемник улыбнулся одними глазами и вдруг подмигнул ей задорно, по-мальчишески. Настроение опять поползло вверх. Сами собой в памяти всплыли стихи.

— Эту песню я хочу посвятить всем наемникам, а особенно тебе Кент, — объявила Арина, усаживаясь прямо на помост.

Народ и в корчме и на улице притих. В тишине раздавался только негромкий голос девушки. Она, опустив голову, перебирала струны, а перед глазами вставали кадры военных хроник.

Кто-то тихонько всхлипнул. Сэм обнял за плечи и прижал к себе Сагрессу, а травница во все глаза смотрела на Арину и думала, откуда в таком юном создании столько боли? Кого она потеряла в великих и малых битвах? Эльфийка опять попыталась прочесть память Чужой, но вновь была отброшена мягким, но сильным импульсом. Вот зараза, даже сейчас киборга не расслабляется!

Военные хроники… Кадры войны вжились в память так, словно она сама побывала в этой мясорубке. Взлетающая земля, дым, подбитый самолет, люди с перекошенными в крике ртами. Вокзал, эшелон с ранеными и молоденькая медсестричка с охапкой подснежников. Поколению Арины тоже не удалось избежать войны. Афганистан. Скольких однокашников и друзей они так и не дождались, сколько ребят изломала эта чужая война.

Голос у девушки был не сильный, знала она всего три аккорда и поэтому играла далеко не профессионально, но пела с чувством, вкладывая в слова страсть, что полностью компенсировало все огрехи исполнения. Пока Арина пела, к помосту подтянулись остальные наемники, оттеснив купцов и прочих клиентов Домина. На последних словах песни в оглушающей тишине Кент встал и низко поклонился. Один из наемников протянул женщине стопку водки. Все подняли кубки, кружки, стопки и выпили, поминая погибших товарищей. А Арина вновь подивилась магии этого мира. Пела-то она на русском, но о чем песня поняли все.

— Ну, где там твой столик, Кент? Приглашай! — Арина улыбнулась и, принципиально игнорируя дернувшегося к ней Жана, протянула руку Кенту. Тот бережно принял узкую ладошку и, в окружении восхищенных и вооруженных до зубов мужчин, Арина направилась к столу в дальнем от помоста углу. Идя под уважительными, завистливыми, похотливыми и боязливыми взглядами она чувствовала себя всесильной императрицей. И ей это нравилось! В голове слегка шумело, и девушка подумала, что нужно быть аккуратнее со спиртным. Но где там! Когда несет, остановиться уже тяжело.

— Ни-ни, градус понижать нельзя! — авторитетно заявила она, когда ей налили вина. — Мне водку! Эй, Домин! Штоф водки!

Наемники уважительно загудели. Довольный, как мартовский кот, Кент придвинул девушке большое деревянное блюдо с мясом и овощами.

— А чему это ты так радуешься? — подозрительно поинтересовалась Арина, достав под удивленные взгляды наемников нож из-за голенища сапога и отрезая себе кусок мяса.

Наемники весело заржали, а Кент прижмурившись от удовольствия, пояснил:

— Какое это наслаждение увести такую удивительную девушку из-под носа Черного. Это стоило проделать хотя бы ради того, чтобы увидеть его выражение лица. А сейчас он вообще бесится, вон, как желваки ходят.

Наемники засмеялись, дружно подняв кружки, а Арина повернула голову и увидела, что Сагресса что-то втолковывает понурившемуся Хотену, а Жан, посадив на колени какую-то девицу, пьет самогон из ее — Арининой стопки!

— Вот гад! Он пьет мою водку! — пожаловалась она Кенту, продолжая нарезать мясо.

— И, правда, гад! — поддержал обиженную девушку кто-то из наемников. — Но мы сейчас при злотых, так что можем угостить девушку. Эй, корчмарь! Еще водки!

— И угостить, и развлечь, — Кент внимательно посмотрел на Арину, ожидая ее реакции.

— Ты рассчитываешь на продолжение? — Арина и трезвая всегда была прямолинейна, а уж когда в крови бурлит алкоголь…

— А ты бы хотела?

Девушка оценивающе окинула взглядом крепкую фигуру, зацепилась глазами за сильные, с мозолями от меча, ладони.

— Возможно.

— Командир, не прозевай свое счастье, — посоветовал один из наемников с интересом прислушивающихся к беседе.

Кент откинулся спиной на стену и, с блаженной улыбкой щуря глаза, мечтательно произнес, растягивая слова:

— Как заманчиво это звучит, яресса. Позволь быть с тобой откровенным, не думаю, что мои слова оскорбят тебя, ты не похожа на этих высокородных бабенок, которые по каждому поводу падают в обморок. Прости меня, но как бы мне ни хотелось продолжить наше знакомство более тесно, жить я хочу больше. Одно дело увести девушку из-за стола Черного, а другое — увести ее из его постели.

Арина чуть не поперхнулась. И этот туда же!

— С чего это ты решил, что я собираюсь в его постель? Я, между прочим, с Хотеном планировала провести ночь!

Арина отправила в рот кусок ветчины. Как же вкусно! Натуральное мясо, в меру присоленное безо всяких примесей. Наемник, что сидел рядом с нею оторвался от созерцания дна своей кружки:

— Гельтруда, ну ты даешь! Чем тебе Хотен не понравился, что ты его погибели хочешь?

— Не поняла! Почему это?

Наемники расхохотались.

— Те, кто переходит дорогу Черному, обычно утро встречают в канаве с множественными порезами на теле.

— Он настолько хорош? — не поверила Арина.

— Настолько, что связываться с ним никто из нас не желает, — серьезно заверил ее Кент.

— Даже ты?

— Даже я. Возможно, бой на мечах я и смог бы выиграть, но на ножах — никогда. Он орудует длинным ножом, словно родился с ним вместо рук. Даже ради тебя я не стану вызывать Черного в круг.

— А мое мнение, значит, никого не интересует? — возмутилась Арина, поигрывая ножом и еле сдерживаясь, чтобы не отправить его в спину Жана.

— Интересует, яресса. Иначе я был бы уже мертв, а Меча пользовала бы травница.

Арина скептически хмыкнула, но призадумалась. Тут Домин принес еще штоф. Все выпили. Потом еще раз. Затем наемников заинтересовал метательный нож. Они долго его рассматривали, пробовали на остроту и на баланс, пока кто-то не поинтересовался, зачем девушке метательный нож, если мясо можно резать и обычным. Арина обиделась и метнула нож через весь зал. Пролетев метров восемь, он впился в стену как раз над головой Жана. Девица, самозабвенно расчесывающая ему в этот момент волосы, завизжала, сам же охотник не обратил на нож никакого внимания, не отрываясь от приятного поглаживания пышных бедер подруги. Взгляд его при этом скользнул по Арине с полным безразличием.