Призрачный двойник - Страуд Джонатан. Страница 32

Возле ветхой Спиритуалистской церкви на Уимпол-стрит шла потасовка. Одетые в черное приверженцы культа призраков — Потусторонники — столкнулись с одной из местных группировок Лиги «Защитим свой дом!», которые пытались посыпать ступени церкви лавандой. Мужчины и женщины средних лет, седые или седеющие, внешне вполне респектабельные, кричали, хватали друг друга за горло, выкручивали руки. Когда мы с Джорджем приблизились, они расступились, пропуская нас, и молчали, пока мы проходили мимо. А как только мы прошли, толпа сомкнулась вновь, и стычка разгорелась с новой силой.

Что вы от них хотите — взрослые! Это были всего лишь взрослые, ничего не понимающие ни в призраках, ни в защите от них. Придет вечер, и все они — и Потусторонники, и их противники, попрячутся по домам, начнут дрожащими от страха руками запирать за собой окованные железом двери.

— Этот город катится прямо в ад, — сказал Джордж. — Тебе так не кажется?

Первые несколько кварталов мы прошли молча, мне совершенно не хотелось разговаривать. Однако прогулка на свежем воздухе заметно улучшила мое настроение, и теперь я весело стучала по асфальту своими коваными каблуками.

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Хочу сказать, что все посходили с ума, и вконец разучились правильно ставить вопросы. А без них и правильных ответов не получишь.

Мы зигзагами спускались к Оксфорд-стрит, где раскинулся огромный блошиный рынок с его лавками, в которых торговали железными и серебряными оберегами, с будочками предсказателей судьбы, магов и прочих шарлатанов. Мы миновали рынок, пересекли площадь Оксфорд Сёркус и направились по Риджент-стрит. Отсюда до Архива было уже рукой подать.

— Я знаю, почему ты пошла со мной, — неожиданно сказал Джордж. — Не думай, будто я не понимаю.

Поскольку в эту минуту я мрачно размышляла о «вафельках с отрубями», то, может быть, именно поэтому от слов Джорджа у меня первым делом забурчало в животе.

— И по какой же причине я отправилась с тобой, как ты думаешь?

— Думаю, не потому, что тебе так уж приятна моя компания. Скажешь, нет? — искоса взглянул он на меня.

— Ты не прав, Джордж, я люблю ходить с тобой.

— Брось, не надо. Знаешь, Люси, нет ничего легче, чем читать твои мысли. Однако будь осторожнее, они могут не понравиться Локвуду.

Мы с Джорджем дружно переступили через канавку с проточной водой — такие канавки в мостовой защищали от призраков магазины модной одежды на Риджент-стрит. Это был один из самых безопасных районов города, и здесь стало гораздо оживленнее.

— Мне очень жаль, — сказала я, — но я не думаю, что у него есть какое-то право быть недовольным. Он сам виноват. Я об этом не просила.

— Так и Локвуд не просил.

— Но это же он взял ее на работу, не я.

Джордж посмотрел на меня, но за стеклами очков я не могла понять выражение его глаз.

— Вообще-то я имел в виду то, как ты увлеклась призраком того мальчика, Малыша Тома. А ты о чем?

— О, да. Да. И я о том же, — неловко попыталась выкрутиться я. — Из-за этого призрака я и решила пойти с тобой, очень уж мне хочется раскопать эту историю до конца.

— Ну, хорошо… — с десяток метров мы прошли молча. Прямо перед нами вырастало, как айсберг, здание агентства Ротвелл — сверкающая глыба из пластика и серебра. На флагштоке у входа в здание развевался флаг агентства — красное полотнище со вставшим на задние лапы золотым львом. И здесь Джордж внезапно спросил меня. — А как тебе Холли?

— Я к ней… привыкаю. Постепенно, понемногу, — ответила я. — Зато ты, по-моему, вне себя от счастья от того, что она у нас появилась.

— Ну, с ней мы стали работать намного эффективнее, и это очень хорошо. Но я не в восторге от всего, что она делает. Представляешь, я на днях застукал ее, когда она хотела избавиться от нашей скатерти для размышлений. Сказала, что с этой скатертью не на кухню заходишь, а словно заглядываешь кому-то в мозги. Ну, так оно и есть, для того мы и завели эту скатерть.

— Да, — сказала я. — Мне тоже не нравится ее страсть к порядку, к соблюдению всяких разных правил. И потом, она мне кажется такой… Не знаю даже, какое слово здесь лучше подобрать.

— Блестящей, — с чувством предложил Джордж, желая мне помочь. — Или, если предпочитаешь модные словечки, «гламурной».

— Да нет, не совсем так… Я хотела сказать, что она слишком… ну, «прилизанная», что ли.

Джордж поправил очки у себя на носу, посмотрел на меня и заметил.

— Ну, да. Что-что, а расческой она пользоваться умеет.

— Что ты хочешь сказать? И почему ты так уставился на мои волосы? Какие проблемы?

— Никаких. И ничего такого я не хотел сказать. Абсолютно ничего. Э… — Джордж внезапно съежился, сгорбился, поморщился, как от зубной боли, и сказал. — Наклони голову, Люси… Прямо перед собой не смотри, ладно?

Поздно. У входа в здание агентства стоял Квилл Киппс, а рядом с ним двое оперативников из его команды, Кэт Годвин и Бобби Вернон.

При дневном свете Киппс выглядел еще более тощим, чем обычно. Одет он был, как всегда, с претензией на роскошь, но лицо у него посерело, подбородок зарос рыжей щетиной. На рукаве у него была надета черная траурная повязка, а под мышкой он держал толстую папку с документами. Киппс уже заметил нас, деваться нам было некуда. Теперь уже на другую сторону улицы не перейдешь и в подворотне не спрячешься.

Мы поравнялись с Киппсом и его командой. Вернон был удивительно маленьким и щуплым. Такое впечатление, будто кто-то вырезал из полена нормального агента, а из отколовшейся при этом чурки — Вернона. Годвин, как и я, умела слышать, а в общении была холодной, как иней, и твердой, как асфальт. Они кивнули нам. Мы кивнули им. Все мы немного постояли, словно обменялись, как обычно, колкостями и злыми шуточками, только на этот раз молча, чтобы сэкономить время.

— Мы слышали про Неда, нам очень жаль, — сказала я, наконец.

— Жаль? Вам? Да вы его всегда терпеть не могли, — взглянув на меня, ответил Киппс.

— Нет. Впрочем, да. Но это не значит, что мы желали ему смерти.

Киппс пожал своими худыми плечами, скрытыми под роскошной серебристой курткой.

— Да? Может быть. Не знаю, — Киппс показался мне погруженным в свои переживания. Сегодня его враждебность к нам прорывалась не так сильно и откровенно, как обычно, а в голосе чувствовалась горечь.

Я ничего не стала отвечать. Джордж открыл было свой рот, но подумал, и снова закрыл его. Кэт Годвин взглянула на свои часы, затем посмотрела вдоль улицы, словно ждала кого-то.

— Как это с ним случилось? — спросила я, наконец.

— Типичная ошибка по вине ДЕПИК, — ответил Бобби Вернон.

Киппс потер бледной рукой свой затылок, вздохнул, и принялся рассказывать.

— Там было здание на Уолпол-стрит. Офисное, с открытой планировкой. Мы работали на своем участке, снимали показания, пытались прослушивать здание на парапсихологическом уровне, а этажом выше болтались бездари из агентства Тенди. Зачем их послал туда ДЕПИК, ума не приложу. Короче говоря, эти идиоты потревожили Спектра, не справились с ним, конечно, и просто погнали его вниз по лестнице, то есть к нам. Тот Спектр выскочил из стены прямо перед Шоу, и схватил его за голову прежде, чем Нед успел что-нибудь понять.

— У него не было ни единого шанса спастись, — кивнула Кэт Годвин.

— Мне очень жаль, — сказала я.

— Да, спасибо, конечно, но ведь это случится снова. Не с нами, может быть, так с кем-нибудь другим, — сказал Киппс. Глаза у него всегда были покрасневшими, но мне показалось, что сегодня они покраснели сильнее обычного. — Сегодня ночью мы опять выходим на задание. Опять «срочное и чрезвычайное». Барнс заставляет нас плясать под его дудку, как дрессированных медведей. Нашествие в Челси — это что-то страшное. А самое главное, в этом нашествии призраков нет никакой системы — или, может быть, я не вижу ее.

— Нет, какая-то система быть должна, — сказал Джордж. — Ведь что-то будоражит призраков именно в этом районе? Будоражит. Значит, должны быть и закономерности во всем, что там происходит, причинно-следственные связи, только нужно четко понимать, что ты ищешь.