Тенепад (ЛП) - Марильер Джульет. Страница 52

- И ты стал Поработителем, - пусть конец истории будет таким, что я смогу его вынести. – И Силовиком. Когда ты научился сражаться?

- Я встретил Регана. В Тенепаде он не говорит о своем прошлом, как и все. Но я встретил его на островах, когда мы были юны. Его семья предложила мне учиться с их сыном. Там тренировали и сражаться. Мой наставник одобрял это. Мы с Реганом были хорошими соперниками, учились друг у друга. Незадолго до того, как я ушел ко двору, была… катастрофа. Это рассказывать Регану, не мне. Но в тот день он стал таким, какой он сейчас. Он получил тысячи причин делать то, что начал делать в Тенепаде. И это жало мне причину предложить свой дар Кельдеку. Снаружи – верный воин и владелец дара. Внутри – нечто совсем другое. Король верит мне. Он понимает, что некоторые вещи я предпочитаю делать один.

- Флинт, - выдавила я, - разве тогда король не ждет, что ты будешь использовать дар для его целей? Зачем еще ты ему при дворе?

Молчание.

- Я делал это, да, - тяжко сказал он, мое сердце екнуло. – У него есть Поработители, но никого не учили, как меня. Два раза из трех у них получается завоевать верность человека, удерживая сознание жертвы. На третий раз… не мне рассказывать тебе, что случается, если процесс совершать неосторожно, Нерин. Я рассказываю тебе всю правду. Я никогда не делал того, что случилось с твоей бабушкой, мой учитель убедился, что я овладел даром, и только тогда отпустил. Пару раз я делал человека верным королю. Мы с Реганом давно говорили об этом. Чтобы у Регана было окно в сердце двора Кельдека, мне нужно полное доверие короля. Я должен исполнять некоторые приказы. Иначе Кельдек будет сомневаться в моей верности. Делать такое сложно. Груз таких поступков со мной каждый день. Но свобода Олбана мне кажется важнее. Если я начну противиться его приказам, король уничтожит меня. Он знает, как я силен, что позволяет мой дар. Он не отпустит меня. Я слишком сильный враг.

- И, - я разрывалась между ужасом и сочувствием, - если не ты исполнишь порабощение, это сделает тот, у которого один раз из трех делает человека… таким, какой стала моя бабушка. Боги, Флинт. Это кошмарно. Реган просит от тебя больше, чем можно просить с человека.

- Я хочу увидеть Олбан свободным. Я хочу место, где мы с тобой сможем сидеть у костра и говорить обо всем, спать спокойно под звездами. Если для этого нужно пройти по темному пути, я это сделаю. Не ради Регана. Не ради себя. Но другой вариант нельзя допустить.

- Но, - я пыталась понять, - если твой дар меняет убеждения людей, их уверения, почему нельзя применить порабощение к Кельдеку? Сделать его хорошим королем, что будет править справедливо? Или можно ведь его…

- Убить? – Флинт мрачно улыбнулся. – Я могу это сделать, но вот поработить его будет куда сложнее. Но если уберешь так тирана, вскоре вместо него появится другой тиран. У Кельдека есть влиятельные вассалы. Я говорю не только о Силовиках, но и о советниках, семье. Мы с Реганом обсуждали это. Мы хотим свергнуть его честно, публично, с поддержкой вождей Олбана. На это уйдет время. Сегодня была маленькая победа. Освобождение Олбана – работа многих лет, многих людей. Мы лишь в начале.

Мы поднялись еще выше, но склон уже выравнивался.

- Почти на месте, - сказал Флинт. – Ты в порядке?

- Флинт.

- Мм?

- Ты не порабощал меня?

- Нет, Нерин, хотя ты можешь не поверить мне теперь, когда я говорю это. Люди в Олбане верят, что Поработители носят на шеях украденные сны. Эти слухи пустили люди Кельдека, и эти кулоны пугают людей. Но на самом деле большая часть Поработителей носит стеклянную копию традиционного флакона сна, он ничего не держит. Некоторые добавляют себе по флакону за использование силы, словно ведут подсчет, - он коснулся пальцами вещицы, раскачивающейся на его шее. – У меня не копия. Это кристалл из особой пещеры на островах, места с духовной силой. Ты видишь движение воды, тумана, облаков. В давние времена каждому исправителю давали такой кусочек из пещеры, когда он заканчивал обучение. Мы несли в мир амулеты света и добра. Наставник отдал мне это, когда я его оставил, - Флинт замешкался. – Вряд ли я его увижу снова, - сказал он. – Но пока я ношу это, я чувствую его мудрость, и это придает мне сил идти. Порой он приходит ко мне во сне, и я просыпаюсь с новым сердцем, - он взглянул на меня. – Ты плачешь, - сказал он.

Я не могла говорить. Всего было слишком много. Я подняла руку и вытерла слезы.

- Почему тогда там повязана прядь моих волос? – спросила я, взяв себя в руки.

Флинт покраснел. Это было удивительно.

- В ту ночь на ферме я бы бросил прядь в огонь, но что-то заставило меня спрятать ее в карман, - он говорил с трудом, словно слова его не слушались. – Я и забыл об этом. А позже, пока ты приходила в себя после болезни, я нашел прядь. Может… я предугадал, как ты воспримешь правду. И после этого навсегда отвернешься от меня, - он коснулся пальцами маленького талисмана. – Я обвязал прядью твоих волос подарок моего наставника. Я думал, что даже если ты уйдешь, у меня останется частичка тебя. Но не мне это решать. Если хочешь, я верну прядь тебе, - он замешкался. – Я взял ее не в магических целях, Нерин, но… из-за того, кто я, талисман помог открыть мой разум тебе, а твой – мне. Мы приснились друг другу, мы часто понимали друг друга без слов, понимали чувства. Я этого не ожидал.

Мы шли в тишине. Вскоре путь стал ровным, перед нами раскинулось пространство. Мы оказались на высоком холме, на севере была вершина горы, коронованная снегом. На юге под нами виднелась река, и мост казался ниточкой, а еще множество камней. Дым все еще поднимался, но уже слабел, словно огонь утолил первый город и потерял аппетит. Внизу была и долина, по которой я шла, вдали виднелись пики Трех Карг. А там, хоть я и не видела, была долина, путь в Летний форт, леса и озера, что вели в Темноводье, где сгорел мой отец. Путь был длинным и не только в милях.

- Все хорошо? – спросил Флинт.

- Угу.

Остальные собрались неподалеку и ждали, пока все догонят их. Реган подошел к нам, щуря глаза, оглядывая меня.

- Мы почти там, Нерин. Дальше будет путь проще, но опаснее. Справишься?

- Да, - путь впереди казался ровным и не опасным.

- Смотри под ноги, - только и сказал Реган. – В Сгибах легко потеряться.

Сгибы. Добрый народец говорил об этом. И кстати о них… Что там такое? Существо, притворяющееся кусочком лишайника? А выше был не обычный камень, там блестели глаза-бусинки в трещине, пернатый хвост покачивался у кривого старого дерева…

- Тебе лучше одеть это, Нерин, - Тали выудила кусок темной ткани из-за пояса. – Замри, я повяжу ее.

Она зашла за мою спину и завязала мне глаза, крепко затянув. Сердце испуганно сжалось.

- Нет, Тали, - голос Регана. – Нерин – одна из нас.

Напряженная пауза.

- Это правило, - сказала Тали. – Чужаки заходят только с завязанными глазами.

По ее голосу было слышно, что правило никогда не нарушали.

- Флинт говорил за нее, - сказал Реган. – Будешь спорить? Сними повязку.

Ее пальцы поймали меня за волосы, возможно, намеренно причиняя боль. Она сняла тряпку, и я не видела ее лица, пока она прятала ткань.

Все собрались на склоне холма. Люди несли тела погибших товарищей на плечах, раненые опирались на друзей. Гарвен на носилках лежал, закрыв глаза, лицо было бледным. Шло время. Холмы вдали темнели, небо было цвета кожи тюленя.

- Вперед! – крикнул Реган. – Нерин, смотри только вперед, сосредоточься. В Сгибах земля меняется в некоторых местах.

Конечно. В Сгибах все было другим. Открытое пространство было лабиринтом кочек, где голые деревья и колючие кусты возникали без предупреждения, ровная земля трескалась под ногами. Вдруг с холма полилась вода, исчезая в трещинах, широкое озеро появилось на миг, а потом камни и трава снова были сухими.

Реган вел нас уверенно, но не беспечно. Остальные следовали, словно вереница горных козлов. Люди с носилками, парень со сломанной рукой, женщина с перемотанной ногой двигались вперед с решимостью. Я не знала, видели ли они то же, что и я: что на каждой поверхности, под каждым камнем странной формы и в каждой тени под небом без солнца был добрый народец. Они следили за нами. Это место было полно осязаемой магии. Даже без них я бы ощутила ее гудение костями и пульсирование крови. Сила и мощь Олбана, его древняя мудрость.