Номера: 927. Хиро (ЛП) - Донер Лорен. Страница 14

- Что?

- Ты исцелил бы мою боль, как только нам позволили бы быть вместе. Мы утешали друг друга. Я знала, что хотела только тебя, а не кого-то другого. Думала, что тоже самое ты думаешь обо мне. - Она едва сдерживала слезы. - Знала, стоит тебе обнять меня, и я забуду обо всем на свете, кроме тебя. Вот что мы делали друг для друга. Я верила, что наша любовь слишком сильна, им не по силам ее сломать.

Слезы блестели на его глазах, и он быстро сморгнул их.

- Мы были молоды.

- По возрасту может быть, но повзрослели мы быстро. Они не относились к нам как к детям.

Он глубоко, прерывисто вздохнул.

- Я не знаю, как забыть об этом.

Замелькали детские воспоминания. Он перетерпел побои, когда они забирали ее на медицинское обследование. Дрался с техниками, защищая ее, думая, что они причинят ей боль. Тогда его первый раз приковали цепями к стене, а потом она вернулась в клетку. Он даже на смотрел на нее, только рычал.

На ее попытки подойти к нему и обнять он рычал и скалился, сверкая клыками и не позволяя ей пересечь зону поражения, отмеченную людьми. Даже после того, как они отпустили его, не хотел находиться рядом с ней. Спал на полу, а не разделял их коврик. Не говорил с ней. Она плакала и умоляла, но все без толку. Тогда, доведенная до отчаяния, она придумала план. Он сработал тогда и должен был сработать сейчас.

Хиро просто необходимо было пространство. Он не мог думать ясно рядом с Кенди, вторгшейся в его дом. Она отказалась уходить - значит нужно уйти ему. Единственная проблема заключалась в том, что она заблокировала дверь. А он не хотел к ней прикасаться. Это было слишком, и он не мог с этим справиться. Не сейчас.

- Почему бы тебе не пойти в ванную и не одеться? - Она жадно оглядела его тело. - Нечестно сверкать передо мной голым телом, когда я не могу к тебе прикоснуться.

Он видел, как она смотрела на него, и сопротивлялся собственной реакции. Мысли о сексе напомнили ему, что она отдалась другому мужчине. Это укоренилось в его сознании, ее предательство годами сжигало его изнутри. Он унюхал вонь другого самца на ней, едва она шагнула в клетку. Лучше бы они снова избили его. Осознание, что кто-то еще целовал ее, видел ее обнаженную, остудило его. Он зарычал от стремительно нарастающей ярости. С яростью он мог справиться лучше, чем с болью.

Хиро наклонился и схватил джинсы. Даже вспомнил, что нужно достать рубашку из шкафа. Затем сбежал в ванную и запер двери, отгораживаясь от нее. И то, что он забыл про нижнее белье, не имело никакого значения. Быстро оделся. И замер, не желая выходить и встречаться с ней. Постоял несколько минут, умылся и почистил зубы. Даже взял расческу и расчесал свои мокрые волосы.

Затем глубоко вздохнул и открыл дверь. Он должен заставить ее дать ему время все обдумать. Она позволила другому мужчине спариваться с ней, думая, что спасает его жизнь. Ему просто нужно переварить эту информация, что бы боль немного угасла. Сейчас все слишком болезненно. Он вошел в комнату, ожидая увидеть ее возле двери. Она была там, но в каком виде. Хиро замер в шоке.

Позаимствованная в Медицинском Центре одежда кучкой валялась на полу рядом с ней. Ее тело, вплоть до середины бедра, едва прикрывала его майка танк топс. Из-за вытянутых высоко над головой рук рубашка, одетая поверх майки, распахнулась в стороны; в больших, практически до середины бедра проймах рукавов проглядывала обнаженная кожа. Затем он увидел, почему ее руки были подняты вверх. Она использовала два его ремня: связала свои запястья, концы ремней перекинула через верх дверного полотна и закрыла дверь, таким образом зафиксировав их.

- Что... - Он не мог понять, зачем она это сделала.

- Здесь нет цепей, но принцип тот же самый. Они такие толстые, что я с трудом закрыла дверь. Они действительно крепкие. - Кенди слегка согнула колени и повисла, отрывая ноги от пола. - Я никуда не уйду, пока ты не освободишь меня.

- Зачем ты делаешь это? - Это возбудило его. То, как она эффективно связала себя.

- Это срабатывало раньше.

- О чем ты говоришь?

- Я приковала себя к стене. Помнишь? Думала, на этот раз приковать себя к твоей кровати, но побоялась, что ты просто развернешься и уйдешь. Ты не сможешь выйти из этой комнаты, не прикоснувшись ко мне.

- Вот черт, - зарычал он, сделал к ней навстречу несколько шагов и остановился.

Кенди усмехнулась:

- У тебя на лице явно отражалось удивление, ты был встревожен, когда проснулся на полу и обнаружил, что я оказалась прикована цепью, так же как ты.

- Мне пришлось вызвать техников, чтобы они развязали тебя. - Вспомнил он. - Надо было оставить тебя так. Но никто не захочет быть прикованным к стене цепью.

- Ты больше на меня не злишься.

Дрожь возбуждения пронзила его, слегка снижая раздражение. Он и забыл, что у нее был талант попадать в затруднительные ситуации, что заставляло его смеяться.

- Что ты будешь делать, если я оставлю тебя здесь в таком виде?

- Мы на третьем этаже. Ты не сможешь вылезти в окно. Дверь - единственный выход.

- Я мог бы прыгать с балкона на балкон, пока не добрался бы до земли, - усмехнулся Хиро.

Кенди выпрямила ноги, упираясь голыми ступнями о ковер.

- Ты мог бы, но не станешь.

- Почему ты так уверена в этом?

Она перестала улыбаться и облизнула губы.

- Ты не сделаешь этого. Будешь волноваться, думая о том, что, в конце концов, у меня заболят руки.

Он закрыл глаза:

- Кенди...

- Посмотри на меня, - прошептала она. - Помнишь тот день, когда они попытались растоптать твою гордость и унизить в моих глазах. Ты подумал, что после этого я буду смотреть на тебя как на животное, которым они тебя считали. Тогда я показала тебе, насколько мы одинаковые, и что у тебя нет причин чувствовать себя так. Ты же не думал обо мне как о животном, увидев прикованной к стене.

Хиро открыл глаза, мрачно посмотрев на нее. И просто не знал, что ответить. Кенди заговорила, опередив его:

- Я забрала у тебя нечто особенное, сделала свой выбор. Я действительно всего лишь хотела спасти твою жизнь. Знаю, что причинила тебе боль. И ничего нельзя изменить. - Она замолчала. - Я в твоей власти. Уйди или прикоснись ко мне. Теперь у тебя есть выбор.

- Ты, должно быть, рехнулась.

- Ты еще весьма вежливо обвинил меня в том, что я свихнулась. С моей головой все в порядке. Хоть я и провела столько лет в психушке, будучи совершенно здоровой. И сейчас расплачиваюсь за свои плохие поступки.

Она сводила мужчину с ума. Хиро приблизился. Ее надо освободить. Он молча, стараясь не прикасаться к ней, схватился за один из ремней. Дернул, но кожаный ремень оказался основательно зажат между дверью и косяком. Он нахмурился, потянув сильнее.

- Это не сработает.

Хиро взглянул вниз. Она оказалась слишком близко. Он чувствовал запах шампуня на ее волосах, знал, что она чистила зубы зубной пастой с ментолом, и несмотря на это ощущал ее взывающий к нему женский аромат. Так было всегда.

- Почему нет?

Ее прекрасные глаза искрились от озорства.

- Я выбрала два самых крепких ремня, с массивными пряжками, чтобы они не выскользнули. Так что тебе придется сначала убрать меня, а потом открыть дверь и вытащить ремни. Почему у тебя так много ремней? Разве одного тебе не достаточно?

- Я оставил тебя одну всего на пять минут.

- Я быстро соображаю.

Он помнил это. Она всегда была вдохновителем во всех их шалостях. У него же была сила и рост, и он помогал ей во всем. Однажды она сделала тонкую веревку из собственной одежды. Привязала к ней кусочек мяса и подвесила над дверью на старый гвоздь. Когда доктор С. пришел с очередным обходом, как бы невзначай упомянула, что над ним висит паук. Врач посмотрел наверх и завизжал, как женщина. А потом понял, что его разыграли, и впился взглядом в них обоих. Это было смешно. Она знала, что доктор С. боялся этих восьминогих существ.

Было так много хороших воспоминаний. Они возвращались вспышками, разгоняя жар по его телу, а он все продолжал смотреть на нее сверху вниз. От некоторых препаратов, которые испытывала на нем "Мерсил", боль разрывала его на части, а она сидела рядом, уложив его голову к себе на колени, тихо пела и играла с его волосами. Рассказывала ему истории, отвлекая от страданий.