Свет в оазисе (СИ) - Дельта Марк. Страница 60
Мануэль точно знал, где в этот момент находились трое преследователей, ведь он видел их в предыдущем сценарии реальности. Выглянув из зарослей, он убедился в том, что не ошибся. Трое индейцев уже шли вниз по открытому склону, приближаясь к его убежищу.
Ему не хотелось лишать человека жизни, но он точно знал, что остановить преследователей сможет только огонь.
Мануэль зарядил пистолет, не боясь выдать металлическим лязгом свое присутствие, в это самое мгновение прогремел гром. Тщательно прицелился и выстрелил. Индеец упал на землю, раскинув руки. Двое других поспешно ретировались обратно под укрытие сосновых стволов.
Мануэль стремительно бросился вниз по склону, не обращая внимания на острые сучья и бьющие по лицу ветви. Вскоре он оказался в лесу, и, как выяснилось, это произошло очень вовремя. Земля в очередной раз подверглась яростной атаке урагана с дождем. Густой древесный полог и плотное переплетение толстых ветвей и длинных прочных лиан создавали шатер, ослабивший силу бури. Правда, здесь тоже постоянно что-то звенело и капало с листьев, но это не шло ни в какое сравнение с тем, как буйствовали стихии на открытых участках земли.
Казалось маловероятным, что воины Каонабо продолжат преследование в такую погоду, и все же желательно было отойти от мест их обитания как можно дальше. Мануэль продолжал двигаться вниз, придерживаясь направления, представлявшегося ему более или менее верным.
Он вздрогнул, увидев вдруг под скалистой террасой чью-то руку, между пальцами которой пузырилась бурая дождевая вода.
Осторожно подойдя поближе, саламанкский идальго к своему огорчению обнаружил, что Тальярте так и не удалось выжить. В боку у мертвого англичанина зияла рана. Самой стрелы видно не было - по всей видимости, Тальярте выдернул ее до того, как добрался до этой скалы.
Теперь Мануэль почти не сомневался, что у "гвардейцев" Каонабо все стрелы были отравлены.
Ему хотелось похоронить убитого британца, но нечем было копать. К тому же задержка могла стоить жизни.
Мануэль продолжил бег, борясь с зарослями и в то же время пытаясь придумать, как бы помочь Тальярте. Затем до сознания дошло, насколько абсурдна эта мысль. Как уж тут поможешь...
И тотчас же пришло новое понимание, от которого у идальго перехватило дыхание: в его нынешнем положении, когда он знал про свой дар, в ней не было ничего абсурдного!
Он действительно мог оживить не только Тальярте, но и всех остальных!
Мануэль чуть не закричал от радости.
Надо было только добраться до безопасного места, где можно спокойно сосредоточиться и изменить реальность последних дней. Он пока не знал, как именно следует это делать. Предстояло тщательно продумать все сценарии и выбрать наилучший из них. Но то обстоятельство, что это вообще возможно, придало Мануэлю силу. Ликующий рассудок не желал считаться с усталостью тела!
Когда лес наконец закончился, Мануэль уже не знал, сколько времени он бежал. Впереди виднелось море, однако путь к воде преграждали мангровые заросли, образовавшие прямо на берегу настоящее болото. Ветер стих. Солнце деловито принялось за свой обычный труд и с успехом уничтожало следы только что прошедшего тропического дождя.
По расчетам Мануэля, форт должен был находиться на западе. Но как далеко он был отсюда, Мануэль не имел никакого представления. Да и идти напрямик на запад было невозможно из-за болотистой местности. Необходимо было вернуться в лес и уже там как-то пробираться в нужном направлении.
Мануэль сел под навесом, образованным небольшим холмом и растущими повсюду деревьями, на самой кромке леса. Несмотря на обуревавшую его жажду деятельности, тело все сильнее требовало отдыха.
Взгляд упал на камушек, который Мануэль по рассеянности подобрал, усаживаясь на землю. Улыбнувшись сходству камушка с маленькой лягушкой, Мануэль запустил его, что было сил, в сторону поблескивающей впереди воды, и голыш, булькнув, утонул в мангровой топи. Можно было вообразить, что он квакнул.
Настроение у Мануэля было приподнятым. Он понимал, что заблудился. Он понимал так же, что семеро колонистов убиты и что Каонабо непременно нападет и на оставшихся в форте. Понимал, что в обычной ситуации ему следовало как можно быстрее добраться до своих.
Но ситуация не была обычной.
Мануэль был волшебником, и поэтому ему не надо было искать форт. Ему не надо было сообщать Аране о гибели стольких людей.
Вместо этого, у него была возможность изменить случившееся!
И тогда все останутся в живых!
Не только Эсковедо и остальные шестеро, убитые сегодня по приказу Каонабо.
Но и астурийцы!
И андалусцы!
И те, кого сразила лихорадка! Бедному Гонсало совсем не обязательно было умирать в расцвете лет!
Вот, наконец, наступил миг, когда можно было превратить "если бы" в "так и было".
Если бы "Санта-Мария" не напоролась в ту злосчастную ночь на рифы из-за ошибки рулевого, все эти люди могли сейчас быть в живых. Более того, все они, включая Мануэля, могли находиться сейчас в Кастилии. Матушка не беспокоилась бы о нем. Он уже нашел бы свою возлюбленную Лолу. Диего де Торпа и Педро из Талаверы не совершали бы гибельных глупостей из-за потребности в женской ласке.
Если бы "Санта-Мария" не разбилась, все было бы намного лучше!
Мануэль вспомнил только что отправленный на дно камушек. Решил провести небольшой опыт, просто ради удовольствия лишний раз почувствовать себя всесильным чудотворцем.
Он зажмурился, окунулся на мгновение в ткань бытия, быстро настроил ум на другой сценарий и снова открыл глаза.
Камень, несколько секунд назад лежавший на дне, был теперь у него в руке!
И он действительно очень напоминал маленькую лягушку. "Лягушонок", - подумал Мануэль и тихо засмеялся. Ему захотелось сохранить этого маленького свидетеля своих первых побед над неповоротливой явью, и он положил "лягушонка" в мешочек на поясе.
Итак, решение принято! Никто из колонистов не должен был остаться в форте Ла Навидад и погибнуть. Да и самого форта не должно было существовать, ибо в той яви, которую Мануэль переживал в данный момент, собираясь превратить ее в бледную несбывшуюся возможность, Ла Навидад строился из обломков флагманского корабля. Если нет крушения "Санта-Марии", то нет и форта Ла Навидад!
Устроившись поудобнее, Мануэль закрыл глаза. Для начала он просто погрузился в воспоминания о ночи, когда корабль сел на рифы. Незадолго до этого эскадра во время бури на полтора месяца потеряла "Пинту".
Как же изменить случившееся?
Мануэль задумался.
Можно было, например, выйти ночью к рулевому и уговорить его держаться от берега на том же расстоянии, на котором находилась вторая каравелла "Нинья". Ведь она уцелела.
Или, еще лучше, убедить адмирала не плавать ночью. Впрочем, нет, старый опытный мореход, Колон не стал бы прислушиваться к мнению человека, для которого это было первое в жизни плаванье. С юнгой, стоявшим за рулем, договориться будет проще. Если же он начнет спорить... Действительно, что делать, если юнга проявит характер?
Мануэль оборвал себя - зачем гадать обо всем этом? Ведь войдя в нужное состояние, он мог просто увидеть разные варианты развития событий и выбрать из них наилучший.
Войти в нужное состояние оказалось совсем не трудно, хотя никакие слова не объяснили бы это человеку, не ведающему подобного опыта.
Мануэль начал исследовать разветвление сценариев с того момента, когда наступила та памятная ночь. Сюжетов было огромное множество, и рассудок приходил в замешательство, не зная, как зацепиться за один из них, не спутав его с другими. В некоторых витках хозяину "Санты-Марии" Хуану де ла Косе, который очень дорожил своим имуществом, удалось убедить адмирала отказаться от идеи плавать по ночам. В других - штурман корабля Пералонсо Ниньо лично стоял всю ту ночь за рулем, вместо того, чтобы поручать это задание юнге. В третьих - юнга справился с управлением. И каждый из этих вариантов порождал бесчисленное множество новых.