Потерянные царства - Ситчин Захария. Страница 36

Рис. 79

Один из величайших исследователей Южной Америки Александр де Гумбольдт осветил этот вопрос в своем главном труде «Vues des Cordilleres et Monuments des Peuples Indigenes de PAmerique» (1824). «До недавнего времени, — писал он, — ставилось под сомнение, что перуанцы, помимо кипу, были знакомы также с символьным письмом. Отрывок из «L'Origin de los Indios del Nuevo Mundo» (Валенсия, 1610) не оставляет никаких сомнений на этот счет». Упомянув о мексиканских иероглифах, Гумбольдт добавляет: «В начале Конкисты индейцы Перу рисовали символы, перечисляя десять заповедей и наказания за их нарушение». Из этого он делал вывод, что перуанцы могли пользоваться пиктографическим письмом, однако их символы были грубее мексиканских иероглифов, и обычно они предпочитали кипу, или узелковое письмо.

Гумбольдт также сообщал, что, будучи в Лиме, он слышал о миссионере по имени Нарцисс Гильбер, который нашел у индейцев племени панос, живших в районе реки Укаяли к северу от Лимы, книгу из листьев, похожую на те, которыми пользовались ацтеки в Мексике. Однако ни один человек в Лиме не смог прочесть ее. Индейцы сказали миссионеру, что в книге рассказывается о войнах и путешествиях древности.

В 1855 году Риберо и фон Чуди сообщили о новых находках и пришли к выводу, что в Перу действительно существовала другая письменность, помимо кипу. В рассказе о своих собственных путешествиях фон Чуди («Reisen durch Sudamerica») описывает волнение, которое он испытал, когда ему показали фотографии пергамента с иероглифическими знаками. Сохранившийся пергамент он обнаружил в музее боливийской столицы Ла-Паса и сделал с него копию (рис. 80а). «Эти знаки производят ошеломляющий эффект, — писал он. — Я часами стоял перед пергаментом, пытаясь расшифровать «лабиринт» этих записей». Он определил, что запись начинается слева, затем продолжается на второй строке справа налево, на третье строке вновь идет слева направо, и так далее — подобно змейке. Чуди также пришел к выводу, что эта надпись была сделана в эпоху поклонения Солнцу; дальше в своих исследованиях он продвинуться не смог.

Чуди отправился к тому месту, где была найдена рукопись — на берега озера Титикака. Священник из прибрежной деревушки Копакабана подтвердил, что подобные надписи встречаются в окрестностях, но он относил их к периоду после Конкисты. Это объяснение выглядело неубедительно, поскольку, если бы у индейцев не было своей письменности, они позаимствовали бы у испанцев латинский шрифт. Даже если иероглифическое письмо развилось после прихода испанцев, отмечал Хорхе Корнехо Боронкль («La Ido-latria en el antiguo Peru»), «оно должно было иметь более древнее происхождение».

Артур Познански («Guia general Illustrada de Tiahua-nacu») нашел надписи, сделанные тем же шрифтом, на скалах двух священных островов на озере Титикака. Он указал, что они очень похожи на загадочные письмена с острова Пасхи (рис. 80Ь), и с его выводом согласны большинство современных ученых. Однако общеизвестно, что письмена с острова Пасхи принадлежат к семейству индоевропейских шрифтов, к которым относятся письменность долины Инда и хеттов. Их общей особенностью (в том числе и надписей с озера Титикака) является система записи: первый ряд слева направо, второй справа налево, следующий снова слева направо, и так далее.

Даже не углубляясь в вопрос, каким образом сходные с хеттскими письмена (рис. 80с) попали на озеро Титикака, можно с уверенностью утверждать о существовании на территории Перу одной или нескольких видов письменности. Следовательно, и в этом аспекте информация Монтесиноса оказалась верной. Если читателю все еще трудно принять неизбежный вывод о том, что в 2400 году до нашей эры в Андах существовала цивилизация, похожая на цивилизации Старого Света, тому есть дополнительные свидетельства.

Рис. 80

Очень важным ключом, который полностью игнорируется современными учеными, является тот факт, что в легендах индейцев Анд повторяется история об ужасной тьме, окутавшей землю в доисторические времена. Никто не задался вопросом, не о той ли тьме рассказывается в мексиканских мифах о Теотиуакане и его пирамидах. Если данное явление действительно имело место — солнце не всходило, и ночь не кончалась, — то его должны были наблюдать на всем американском континенте.

Похоже, коллективная память народов Мексики и Анд в этом отношении совпадает, усиливая достоверность почерпнутых из различных источников сведений — как показания двух независимых свидетелей одного и того же события.

Но если и этого недостаточно, можно призвать в свидетели Библию и самого Иисуса Навина.

По свидетельству Монтесиноса и других хроникеров, это в высшей степени необычное событие случилось в эпоху правления Титу Уйапанки Пачакути II, пятнадцатого правителя Древней Империи. На третий год его царствования, когда «добродетель была забыта и люди предавались всевозможным грехам», «солнце не всходило в течение двадцати часов». Другими словами, ночь не закончилась в обычное время, и восход солнца задержался на двадцать часов. После великого плача, признания своих грехов, после жертв и молитв солнце, в конце концов, взошло.

Это не могло быть затмением: тень не закрывала сияющее в небе солнце. Кроме того, ни одно затмение не продолжается так долго, а перуанцы были знакомы с этими периодическими природными явлениями. В легенде не говорится и о том, что солнце исчезло — оно просто не всходило на протяжении двадцати часов.

Как будто солнце — где бы оно ни находилось — внезапно остановилось.

Если воспоминания народов Анд верны, то где-то в другом месте — на противоположном конце земли ~ день должен был продолжаться столько же времени, то есть на двадцать часов больше.

Невероятно, но факт — это событие зафиксировано в письменных источниках, причем не где-нибудь, а в самой Библии. Это случилось после того, как израильтяне под предводительством Иисуса Навина перешли реку Иордан, вступили на землю обетованную и захватили укрепленные города Иерихон и Гай. Тогда все цари аморрейские заключили союз и совместно выступили против израильтян. В долине Аиало-на неподалеку от города Гаваона состоялось великое сражение. Оно началось ночной атакой израильтян, обративших ханаанское войско в бегство. К утру союзники перегруппировали свои силы около Вефорона, но Господь «бросал на них с небес большие камни до самого Азека, и они умирали; больше было тех, которые умерли от камней града, нежели тех, которых умертвили сыны Израилевы мечом».

Иисус воззвал к Господу в тот день, в который предал Господь Аморрея в руки Израилю, когда побил их в Гаваоне, и они побиты были пред лицем сынов Израилевых, и сказал пред Израильтянами: стой, солнце, над Гаваоном, и луна, над долиною Аиалонскою!

И остановилось солнце, и луна стояла, доколе народ мстил врагам своим. Не это ли написано в книге Праведного: стояло солнце среди неба и не спешило к западу почти целый день?

Многие поколения ученых бились над загадкой этой истории, изложенной в 10 главе Книги Иисуса Навина. Некоторые считали ее просто вымыслом, другие видели в ней отголоски мифа, а остальные пытались представить это событие как необычно продолжительное солнечное затмение. Но таких длительных затмений не бывает, и, кроме того, в библейской истории не говорится об исчезновении солнца. Наоборот, в Библии рассказывается о событии, когда солнце продолжало оставаться в небе «почти целый день» — возможно, двадцать часов.

Событие, уникальность которого признается и в Библии («И не было такого дня ни прежде, ни после того»), произошло на противоположном по отношению к Андам краю Земли, и поэтому было противоположно тому, что наблюдалось в Андах. В Ханаане солнце не заходило около двадцати часов, а в Америке его восход задержался на такое же время.