Свобода Маски (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик. Страница 72

Мэтью посмотрел на небо, с которого падала мелкая морось, и замер на несколько секунд. Там, в небесах, на фоне темнеющих серых облаков летело несколько ворон.

С трудом заставив себя сосредоточиться, Мэтью вновь обратился к Кину.

— Это ведь от нее вы получаете «Белый Бархат», так?

Очевидно, настало время прояснить этот момент.

— Да, — ответил он, процедив ответ сквозь плотно сомкнутые челюсти.

— Тогда тебе следует знать, что это пойло приходит в Семейство от Профессора Фэлла.

— Что? Нет, Мэтью, ты ошибаешься. У Матушки Диар свое предприятие.

Мэтью поднял свою татуированную руку, призывая возницу к терпению.

— Она работает на Фэлла, в этом я тебе могу поклясться. А ты работаешь на нее. Видишь, какой круг замыкается? Я так понимаю, что Семейство — не единственная банда, которую Фэлл использует, чтобы «Бархат» оказывался на улицах.

— Хорошо, допустим, все обстоит, как ты говоришь. Но она, так или иначе, когда-нибудь прибудет, чтобы свериться с книгой. Я думаю, что, раз ты прикончил одного из людей Фэлла, Матушка Диар тебе не очень обрадуется? Если она, конечно, тоже тебя знает лично.

— Знает. Она узнает меня с первого взгляда.

— Пожалуйста… послушай… у меня думать не так хорошо получается, как у тебя. Черт, да ни у кого из Семейства так не получается!

— Ты себя недооцениваешь.

— Нет. Выслушай. Просто вернись со мной и помоги состряпать историю, на которую она поведется, и эта история должна быть безупречной. Затем — можешь идти и встречаться со своим другом, да хоть с самим Папой Римским, мне все равно. Если старуха появится раньше, чем ты уйдешь, мы тебя прикроем, клянусь.

Что нужно было сделать, чтобы поступить правильно? — этот вопрос Мэтью задавал самому себе. Он, как сказала Эстер Ратледж, был заперт в шипованной клетке, в которую, похоже, утянул с собой и Рори Кина. Теперь, чтобы им обоим выпутаться из этой истории, нужно было маневрировать с ювелирной аккуратностью. Стоит ли бросить все силы на это, или продолжить расследование дела Альбиона, которое он невольно взялся вести?

Мэтью решился и сказал вознице:

— Едем Уайтчепел. Мы скажем, когда остановить.

Он забрался внутрь и закрыл дверь, затем уселся на треснутое кожаное сидение и досадливо уставился на своего попутчика. Мысль о том, что этот «Бархат» — скорее, наркотик, чем напиток, снова всплыла в его мозгу, как навязчивое видение.

Имя давно почившего доктора Джонатана Джентри, которого Мэтью видел во время его казни с отрубанием головы — которую позже выбросили на съедение осьминогу — никак не шло из памяти.

По указке Фэлла доктор Джентри собрал и описал в книге целую коллекцию ядов и наркотиков, один из которых он назвал Эликсиром Отсутствия. Он применил его на самом себе и был под его действием, когда ему медленно отрезали голову в обеденном зале Фэлла на Острове Маятнике.

Мэтью вспомнил, как Джентри описывал это зелье: Эликсир Отсутствия устраняет личность. Уносит ее прочь. Облегчает разум и усыпляет нервы. Человек покидает этот мир досадной дисгармонии и выходит в иной, куда более приятный…

— Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что знаешь о «Белом Бархате», - сказал Мэтью. — И говоря «все», я подразумеваю вообще все. Ничего не утаивая, ты понимаешь?

— Это какое-то гребаное пойло, вот тебе и «все»! Говорят, что джин. Я очень сожалею, что Джош на нем повернулся и расстался с жизнью, но это… просто пойло.

Мэтью покачал головой.

— Нет, это гораздо больше. Это наркотик.

— Да… ну… я думаю, что каждое пойло — это в какой-то степени наркотик, разве нет?

— Не настолько. Есть кое-какая разница. Кое-какие добавки, ингредиенты, которые заставляют человека хотеть «Бархат» снова и снова, — Мэтью вспомнил отчаянную девушку, которая готова была залезть в тюремный экипаж и отдаться за глоток этого адского напитка. И то, как Пай говорила о Джошуа: очень скоро стал похож на ходячий скелет, и готов был все отдать за еще один глоток этого дерьма.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Кин, неуютно поежившись.

— Я хочу сказать, — Мэтью ошеломленно передернул плечами. — Что Профессор Фэлл задумал новое мероприятие, целью которого ставит отравление целой нации.

Часть четвертая. На что мы готовы ради любви

Глава двадцать третья

Мэтью стоял в подвале логова Семейства, глядя на ящики с синими бутылками и на бочонки, которые — он был совершенно уверен — являлись новыми взглядами Профессора Фэлла на этот мир.

— Но ты ведь не можешь… как бы… поставить на это свою жизнь, ведь так? — спросил Кин, стоя подле него рядом с Пай. Каждый из присутствующих держал поднятым фонарь, освещая содержимое склада. — Я имею в виду… ты не можешь быть настолько уверен, что… ну, в том, что все это наркотики. Разве можно вот так это сказать… Пай, помоги подобрать правильное выражение, я что-то совсем слов не нахожу…

— На сто процентов, — подсказала она. — Нельзя быть уверенным на сто процентов.

— Позвольте мне задать вам обоим один вопрос, — спокойно сказал Мэтью. — Вы бы захотели выпить целую бутылку этой гадости?

Никто не ответил.

— А почему нет? — хмыкнул Мэтью. — Если это просто джин, просто с высоким содержанием алкоголя, то почему вы не хотите его выпить?

— Не хочу выблевывать свои внутренности, — буркнул Кин.

— Ты знаешь, что дело не только в этом. Ты сказал мне, что никогда не пробовал ни капли. Ты сказал мне, что видел, что этот напиток может сделать с человеком… что он уже сделал с Джошуа Оукли. Пай рассказала мне то же самое. Есть причина, по которой вы запрещаете всему Семейству пить это.

— Этот запрет пришел не от меня, а от Матушки Диар. Она не хочет, чтобы мы урезали ее прибыль.

— Она не хочет, чтобы ее продавцы стали зависимыми безвольными тварями и испортили ей всю игру, — возразил Мэтью. Он перевел взгляд с Рори на Пай, затем обратно и заметил, что оба его собеседника внутри себя ведут ожесточенную борьбу между моралью и привычками, которые были с ними долгие годы. — Я думаю, план состоит в том, чтобы выпустить эту штуку и расширить рынок сбыта на весь город — и, не побоюсь предположить, что на всю Англию. Джин, продающийся по низкой цене, но имеющий высочайший спрос. Этого вполне достаточно, чтобы со знанием дела обманом продать людям наркотик и превращать их в безумных маньяков, которые готовы будут сделать что угодно, чтобы получить очередную порцию.

— Мы этого не знаем! — лицо Кина побагровело от злости, глаза сузились в тонкие щелочки, а взгляд его, казалось, мог разжечь из мелкой искорки большое пламя.

— Да, — согласилась Пай. — И, так или иначе, я уже тебе говорила… если мы не будем продавать «Бархат», то кто-нибудь другой будет, — она повернула фонарь, чтобы выхватить из темноты лицо своего обвинителя. — Дело в деньгах, Мэтью! Ты просто не понимаешь этого! Ты не можешь! Ты никогда не был частью Уайтчепела и не имеешь понятия, что человеку приходится делать и на что идти, чтобы просто выжить тут! Хорошо, возможно «Бархат» — действительно наркотик в каком-то плане и вызывает сильное привыкание, но мы не отвечаем за выбор всех тех дураков, которые находятся там, снаружи! Мы это дерьмо не трогаем, и Рори никому из нас не позволит это делать, он всем вбил в башку, что эта гадость нужна только для заработка, не более того. Это — единственное, что имеет значение.

— Это неправильно, — твердо сказал Мэтью. — Рори, ты говорил, что хотел бы держаться как можно дальше от Профессора Фэлла. Но посмотри на себя: вот он ты, фактически сидящий в кармане его жилета! Все Семейство находится там же с тех самых пор, как Матушка Диар пришла к Мику Эбернати и заключила сделку. Сколько лет назад, ты говорил, это было? Четыре?