Свобода Маски (ЛП) - Маккаммон Роберт Рик. Страница 95

— Еще одно упрямое чудовище, — хмыкнул Нодди. — Глубоко засел.

… наша беседа легка, солнце сверкает в окнах, не о чем волноваться, совершенно не о чем, ничто не мешает беседе, ее рука скользит в мою ладонь, и в мире не существует никакого Профессора Фэлла…

— Ах! — зуб был вырван последним яростным поворотом запястья дантиста. Еще больше крови наполнило рот Мэтью. Боль начала пульсировать в такт сердцебиению. Он закашлялся и лихорадочно схватил ртом воздух, опасаясь задохнуться собственной жизненной жидкостью.

— Глотай, — настоятельно посоветовал Нодди. — Маленькими глотками, понемногу за раз. Да, это тот самый зуб, который мне был нужен. Видишь небольшую точку прямо здесь? Со временем она могла тебе доставить множество неудобств.

… я держу Берри за руку, мы неспешно идем с нею по Бродвею, разговариваем о пустяках, ни о чем особенном, но при этом движемся к совместному будущему… хорошему будущему… свободному от ужасов и насилия… да, это будет хорошее будущее…

— Перед тем, как мы продолжим, — обратился Нодди к Матушке Диар. — Могу я получить свое вознаграждение немного загодя? Это бы сняло мое напряжение.

Сквозь расплывчатую красную пелену Мэтью увидел, как женщина жестом дала знак своим людям, один из которых послушно покинул комнату. Нодди не торопился, вытирая клещи о зеленую ткань.

— Теперь, когда у нас есть нужные лунки, — сказал он, любовно рассмотрев свои пыточные орудия. — Мы можем исследовать их более тщательно.

Он принялся один за другим поднимать угрожающего вида инструменты с ручками из слоновой кости.

— Тебе есть, что сказать, Рори? — спросила Матушка Диар.

Мэтью постарался выкрикнуть «Нет!», но сконструировать такое простое слово у него не получилось: звук вышел похожим на тот, что издавал бы лишенный языка воин Га.

Рори молчал.

— Твое время тоже близится, юный сэр, — насмешливо сказала она ему. — Мы не убьем Мэтью, потому что Профессор Фэлл захочет с ним поговорить. Для полновесного развлечения у нас есть ты, кусок уличного мусора, не представляющий никакой ценности. Мы можем совершенно не сдерживаться в том, что будем делать с тобой, и после того, как развлечемся всласть, мы с тобой покончим. Если будешь сотрудничать, то умрешь быстро, тебе просто пустят пулю в мозг. Если же нет, тебе придется пройти через адское пламя и молить самого Дьявола о смерти. Слышишь меня?

Рори ничего не сказал.

— Ты всегда был идиотом, — фыркнула она. — Ах, вот и ваше утешение, Теодор!

Мужчина вернулся, держа в руке маленькую синюю бутылочку, которую на вытянутой руке протянул дантисту. Нодди откупорил «Бархат» и сделал большой глоток. После этого он закрыл глаза и приложил бутылку к сердцу.

— Превосходная партия, — блаженно произнес он.

— Да. С прошлого вторника.

— Я мог бы поинтересоваться, что за химикат делает его таким… лучшим успокоительным в мире, но я…

— Но вы должны работать, — многозначительно оборвала его Матушка Диар.

— Соверрррршенно верррно, — ответил Нодди с радостным энтузиазмом. Он сделал еще один большой глоток ядовитого пойла, закупорил бутылку и отставил ее в сторону. — Ну, хорошо… давай-ка посмотрим… думаю, надо использовать вот это.

Мэтью не мог разглядеть, какой инструмент выбрал его мучитель. Пот жег ему глаза и капал с подбородка. Он чувствовал запах собственного страха — горький и животный. Жидкость, льющая из открытых ран в деснах прямо ему в горло, вновь заставила его закашляться и поперхнуться. Капли крови вылетели изо рта.

— Это просто неприемлемо! — злобно воскликнул Нодди. — Это один из лучших моих костюмов! Если ты мне его испортишь, тебе придется заплатить за чистку!

Матушка Диар сквозь зубы процедила:

— Я куплю вам новый чертов костюм! Не отвлекайтесь!

Инструмент остановился напротив передних зубов Мэтью.

… Бродвей прекрасен осенью… на холмах легкий туман… лодки на реке… и Берри, идущая прямо рядом со…

Его подхватил и унес черный смерч. Это был толчок агонии, разлитый по черепу и простреливший шею и плечо. Стул затрещал, когда тело его содрогнулось, стянутое ремнями, причем дернулся он так, что едва не вывихнул обе руки. Он услышал умирающее эхо сдавленного крика.

— Похоже, я достал до кости, — сказал Нодди. — В этот раз возьмем немного правее.

И снова — ужасная, горящая боль пробежала по челюсти, черепу и плечам. Это заставило тело Мэтью выгнуться и задрожать так сильно, что стул, похоже, вот-вот мог разломаться на части. Эхо крика снова долетело до него, его угасающий разум воспринял это как далекий, чужой звук. Ему показалось, что кто-то поднял его и сбросил в яму, у которой не было дна.

— … приходит в себя, я полагаю, — он услышал, как Нодди произносит эти слова. — Да, он очнулся. Открой глаза, Мэтью. Мне нужно узнать твое мнение.

Глаза Мэтью открылись, но тут же закрылись снова, обожженные потом. Когда он постарался снова, мир показался ему игрой угасающего света и пляшущих теней. А на деле перед ним был лишь блестящий кусок металла в форме миниатюрной лопатки, который держали у него перед лицом.

— Стоит ли попробовать вот это? — спросил Нодди. — Это нужно, чтобы убрать абсцесс из десны.

— Я все скажу, — услышал Мэтью голос Рори. Друг жалобно всхлипнул.

Мэтью попытался покачать головой из стороны в сторону, но это было невозможно. Он постарался закричать: «Нет!», но у него вышло нечто среднее между воем воина Га без языка и неким прусским ругательством… или элементом некоего мертвого, никому ныне неизвестного наречия.

— Кто такой Альбион? — голос Матушки Диар звучал грубо и отрывисто, как удары дубинкой.

Мэтью услышал собственные рыдания. Его рот горел огнем, все лицо словно было охвачено пламенем.

— Вы перестанете пытать его, если я расскажу?

— Говори.

— Его зовут… прости, Мэтью, ради Бога, прости. Его зовут Арчер. Он судья.

— Арчер? Уильям Атертон Арчер?

Рори промолчал. Но своим измученным болью воображением Мэтью представил, что друг кивнул в знак согласия.

Молчание длилось долго. Мэтью слышал, как дантист снова откупоривает бутылку с «Бархатом» и делает глоток.

Матушка Диар тихо произнесла:

— Я не знаю, откуда ты взял это имя. Я подозреваю, что Мэтью со своим высоким образованием и хорошим знанием законов и нужных людей мог упоминать его при тебе. Но если ты ожидаешь, что я поверю, что нацепивший на себя маску правосудия псих, прозвавший себя Альбионом и расхаживающий по городу, убивая шестерок Профессора, это Арчер, то я, скорее прыгну в Темзу, полную шоколада с вишневым сиропом! Будь проклят ты, твоя мертвая мамаша, твои чертовы оболтусы из банды и каждый дюйм твоей гребаной кожи, который я живьем с тебя сдеру! — в своей едва контролируемой ярости она нависла над ним своей огромной фигурой. — Тео, на этот раз прекращайте игры и покажите, что такое больно.

Инструмент снова скользнул Мэтью в рот. Он нашел одну из кровоточащих дыр, оставшихся на месте зуба.

— Богом клянусь, это правда! — закричал Рори. — Альбион — судья! Я клянусь всеми…

Очень легкое движение стержня с наконечником в виде лопатки заставило нервы Мэтью ощутить такую боль, которую он не испытывал никогда в жизни. Его тело изо всех сил рванулось в своих путах. Кости его челюстей словно обожгло сатанинским огнем. Он позволил себе издать мучительный крик, который эхом вернулся к нему десяток раз, отразившись от холодных каменных стен. У него было ощущение, что железный шип загнали глубоко в челюстную кость, и теперь он крутится там, кроша ее на кусочки. Его безумные усилия убежать в мир своего воображения, где он прогуливается по Бродвею рука об руку с Берри, на этот раз оказались тщетными. От этого — нельзя было сбежать.

Голоса угасали, затем становились снова четкими. Глаза Мэтью приоткрылись, возвращая его в этот искаженный мир.

— … говорю правду, — упорствовал Рори. Его голос звучал так, словно он вот-вот разрыдается. — Это судья Арчер. Идите в больницу на Кейбл-Стрит и сами увидите.