Мертвые тоже хотят жить (СИ) - "Ангара". Страница 2

   Он что-то шептал, что-то говорил, но вдруг замолчал и яростно крикнул... Что? Я не слышу, не хочу слышать, не хочу видеть, не хочу зна...

   Острая сталь резко вошла в тело, куроча отбитые внутренности, что-то хрустнуло, добавив чуточку незаметной боли к бесконечной агонии, и я задохнулась кровавой пеной, пытаясь последний раз спросить:

   - За что...

   Я часто задумывалась, что там за гранью? Какая она, смерть? Это черта, за которой нет ничего, и душа просто растворяется в пространстве, моментально, мгновенно, навсегда? Это перерождение, когда я вдруг очнусь в теле новорожденного и все забуду - боль, надежды и неудачи, любовь и ненависть? Или это длинный белый туннель, с ярким светом в конце, о котором так любят судачить выжившие? Яркий, белый, прекрасный свет, ведь там рай, а рай обязательно должен блистать. И ангел. Непременно должен быть ангел! Ведь кто-то же должен вести к свету. Кто-то должен поддержать, обнять, успокоить, позвать в новый мир, разбудить, вырвать из оков старого... Кто-то... где ты, этот мифический кто-то? Где?

   Я судорожно оглядывалась, ища хоть что-то знакомое, понятное, кого-то надежного, и не находила. Только темнота вокруг и маленькое светлое пятно, казавшееся тут таким же чужеродным как и я. Всхлипнув, обхватила себя руками, пытаясь согреться и понять, я умерла? Когда? Вот только сейчас, буквально мгновение назад почувствовала противный вкус крови на губах.

   Даже сейчас я чувствовала ее - кровавую пену, затыкающую рот, нос, мешающую вдыхать необходимый ледяной воздух.

   Рука метнулась к губам, судорожно стараясь стереть противную пену, но замерла, не находя. Провела языком по зубам - ничего. Чисто, только непонятный, тревожащий привкус. Пальцы рванули к волосам, путаясь в прядях, массируя виски, стараясь натолкнуть на ускользающую мысль. Глаза шарили по сторонам, ища подсказку и натыкаясь на безмолвную тьму.

   Нож? Да. У него был нож, во мне был нож. Вот тут, и тут, а здесь он старательно выводил буквы. Кончиками пальцев, осторожно касаясь живота, наконец, нашла их - тонкие аккуратные разрезы и восклицательный знак. Это не сон, не кошмар, он на самом деле сделал это со мной.

   - Сволочь... Какая ты сволочь, любимый!

   До конца не понимая и не принимая, закусила губу, чтобы сдержать слезы.

   Я умерла, да... глупо, как же глупо, закрыть глаза, не выдержать и умереть...

   Истерически расхохотавшись, вновь оглянулась. Никого, пусто. Никто и ничего мне, как оказалось, не должен. Никто и ничего. Нет зовущего света, нет туннеля, нет розовощеких младенцев, готовых принять и исцелить мою душу, нет ангелов и нет смерти, есть только я. Одна. Нет даже моего трупа, ведь я то жива, ведь правда?? Так где же труп, где тело, над которым можно вволю порыдать, где лес и притоптанная трава? А пятна крови на земле? Я с ними сроднилась! Верните немедленно!

   Внутри, глубоко в сердце непонимание перерождалось в злость.

   Так не должно быть! Почему мое 'Я' существует? Почему я не чувствую покоя и не стремлюсь к новой жизни?! Меня вполне устраивала старая, хотя сейчас, я бы кое-что подкорректировала в ней! Например, наличие бывшего 'любимого' мужа. На маленькой планетке под названием Земля двоим явно было бы тесно.

   Сжав кулаки, с трудом выдохнула и медленно вдохнула, удивляясь новой мысли - хочу отомстить. Мстить, медленно, как и он, выдавливая жизнь, капля за каплей, минута за минутой. Даже пойду дальше, день, неделя, месяц...

   Коротко хохотнув, представила мучения некогда обожаемого мужа. Как просто, предательство - и обожание смыло волной, как не бывало. Раньше я бы никогда даже не помыслила о мести, но то было раньше, давно, в другой жизни, не со мной. А сейчас, сейчас надо выбраться отсюда. Повод более чем серьезен - жизнь и месть. Остался последний вопрос - как? Захотеть? О, поверьте, я очень хочу! Пожелать? Я желаю! Мечтаю, приказываю... Надеюсь!

   - Я хочу жить! Хочу! - громко заорав, прислушалась с детской надеждой, а вдруг кто ответит? Ничего, ни эха, ни отзвука, ничего.

   - Я хочу мстить! - зубы от злости заскрипели, а в уголках глаз вновь стали собираться предательские слезинки. Быстро сморгнув, всмотрелась в черноту, так же разглядывающую меня миллионами глаз, будто затаившуюся за малым, бледным кругом света, окружающем меня. Напряженная, я стояла будто на сцене, участвуя в театре одного актера, где главный и единственный персонаж - это я, освещенная бледным светом прожектора. Шаг - пятно незаметно последовало за мной, еще шаг, затаила дыхание в ожидании ответа притаившегося за краем зрителя. Ничего, только чернота, пустая, наполненная, мертвая, дышащая, насмешливая, бесконечная.

   Шаг, еще один, быстрее, еще быстрее. Бег, безудержный бег, помогающий вырваться, исчезнуть, добраться до той единственной точки, где тьма расколется на миллиарды кусочков и исчезнет, где она не будет с любопытством юного натуралиста наблюдать за каждым моим шагом, каждым словом, мыслью, действом.

   Сколько я так бежала? Месяц? Год? Не знаю, но в один момент колени вдруг подогнулись, и я упала, упираясь на ладони. Голова склонилась, волосы рассыпались, закрыв от чужого внимания, а горло рвал истерический смех, переходящий в рыдания. Хотела жить? Живи, что мешает, только не сойди с ума. Хотела отомстить? Кому? Кому здесь можно мстить? Вечности? Тьме? Или этому маленькому пятнышку света, преданной собакой бегущему за мной? Кому?

   Пальцы сжались, впиваясь ногтями в плоть ладоней, образуя кровавые лунки, по щекам текли соленые слезы.

   Как же я устала, устала! Я хочу домой! Хочу, чтобы прекратился этот кошмар.

   Кулаки с силой ударили по невидимой твердой поверхности, и били, не прекращая, разбивая костяшки, а горло, сжатое рыданием, проталкивало наружу одно единственное слово - 'Домой', повторяя его как мантру снова и снова.

   Закрыв глаза, я представила коридор, теплый паркетный пол и дверь из темного дерева с дымчатым стеклом, украшенным воздушным рисунком. Представила каждую линию, черточку, зазубринку, льющийся и преломляющийся свет, падающий на пол причудливыми узорами. Вспомнила бронзовую ручку с практически незаметной царапиной, как вдруг кулаки провалились, застыли в воздухе как в киселе. Медленно открыв глаза, замерла. Темнота кругом бесновалась, рвалась словно живая, языками пламени смешиваясь с разгорающимся вокруг меня светом.

   - Домой! - губы беззвучно шептали, не прекращая, волшебное слово, глаза смотрели вперед, пытаясь не замечать меняющейся реальности, - Домой.

   Чернота, разбавленная яркими полосами белого, закружилась в вихре, сжимая мое тело, и внезапно опала, исчезла без следа, расползаясь по углам, оставляя меня на теплом, безумно знакомом паркете из светлого дуба перед приоткрытой дверью с бронзовой ручкой.

   Я дома?

  Неверяще оглянувшись, покачала головой. Я дома. Ну надо же. Тихий смешок сорвался с губ и тут же был заглушен двумя ладонями, крепко к ним прижатыми. Глаза испуганно обшарили помещение - не услышал ли кто? Умереть во второй раз? Нет, я точно не готова к такому подвигу.

   Осторожно поднявшись, заглянула в приглашающее открытую дверь. Библиотека. Знакомая до мелочей. Ну конечно же, сама выбирала дизайн и интерьер. Большая комната обшита деревянными панелями из итальянского ореха, тяжелые , перекрещенные балки того же дерева на головой, создающие четко выверенные квадраты. Стеллажи во всю стену с книгами, безделушками, вазами. Посреди всего этого великолепия диван с парой кожаных кресел цвета топленого молока, и напротив камин. Настоящий, с живым огнем -произведение искусства, украшенное медными коваными деталями.

   Сразу после свадьбы Вадим заказал портрет, так сказать запечатлел момент триумфа нашей любви, и повесил этот момент над камином. На память. Короткая как оказалась у бывшего мужа память. Триумф был пройден и благополучно выкинут, на месте же моего любимого лика с бывшим любимым мужчиной красовался новенький телевизор, с которого вещала озабоченная всемирными проблемами блондинка.