Младший брат дракона (СИ) - Шевченко Андрей Вячеславович. Страница 2
Дилль попробовал убежать, но ноги будто приросли к земле. В его голове крутилась дурацкая мысль, что саблезубый медведь по сравнению с этим чудовищем - пушистый малыш, которого можно держать в роли домашнего животного. Второй мыслью, пробившейся в охваченный ужасом мозг Дилля, было неутешительное "медведю не удастся попробовать меня на вкус, потому что сейчас меня сожрёт дракон".
Однако дракон странным образом не отреагировал на стоящего столбом человека, а продолжал дёрганые попытки взлететь. Внезапно дракон издал оглушительный рёв и выпустил сгусток оранжевого огня, тут же воспламенившего соседние кусты. Дилль совершенно непроизвольно рухнул на землю, молясь всем известным и неизвестным богам. В этот момент зелёный ящер повернулся, и Дилль понял, почему тот никак не может взлететь: в груди у дракона торчал обломок ствола высохшей берёзы.
Ядовитая драконья кровь толчками била из раны, и там, куда она попадала, трава на глазах жухла и дымилась. Огромные когтистые лапы свирепо скребли землю, оставляя глубокие борозды, шипастый хвост яростно бил из стороны в сторону, но теперь Диллю было понятно, что дракон уже не жилец на этом свете. Ящер испустил ещё один леденящий душу рёв, в последний раз вяло взмахнул крыльями и тяжело рухнул.
Сколько Дилль простоял, не шелохнувшись, он не помнил. Дракон уже давно не шевелился, его изумрудная чешуя стала матово-зелёной, а парень всё ещё изображал лиговый столб. Наконец он стряхнул с себя оцепенение, потихоньку начал отступать, а затем бросился бежать. Однако, удалившись шагов на сто, остановился.
- А чего, собственно, я бегу? - слегка дрожащим голосом спросил он себя. - Ящерица сдохла и сожрать меня не сможет. Или не сдохла?
Нерешительно постояв, он двинулся обратно. Дракон по-прежнему лежал без движения, но Дилль предпочёл обойти его со всех сторон, прежде чем приблизиться. Он завершал уже, наверное, четвёртый круг, когда понял, что попросту боится подойти к мёртвому дракону.
- Ну же, смелей! - подбодрил он сам себя и опасливо приблизился к спинному шипу ящера.
Вблизи дракон оказался ещё страшнее, чем смотрелся издали. Зелёная чешуя, покрывавшая тело, выглядела настоящей бронёй; спинные шипы были, как лезвия топора, только что не блестели; острые клыки в пасти чудовища длиной с ладонь Дилля сверкали яркой белизной. От дракона остро несло чем-то жжёным, а от запаха его едкой крови у парня уже начали слезиться глаза. А, может, это от дыма - ведь ближайшие кусты и деревья до сих пор тлели.
- Да-а, дружище, тебя хоть сейчас на костёр - вон, и вертел уже готов!
Пытаясь подбодрить себя такой незатейливой шуткой, Дилль внимательно осмотрел обломок берёзового ствола, всё ещё торчащего в груди зелёного крылатого ящера.
И тут он осознал, что только что стал человеком, сразившим дракона. И не какого-нибудь замшелого сухопутного, какие, говорят, обитают в южных степях на пограничье Ситгара, а настоящего - летающего и огнедышащего. И здоровенного, к тому же! Ведь никто не видел, что дракон пикировал на лося и попросту напоролся на торчащий сухостой!
- Ну, вот, теперь я настоящий герой! - ухмыльнулся Дилль, и принялся раздумывать, что он сможет прихватить с собой в качестве доказательства своего подвига.
Голова дракона была слишком большой, чтобы отделить её от шеи при помощи обычного ножа. К тому же, унести её Дилль всё равно не смог бы - башка ящера была размером с приличного телёнка. После недолгого размышления он склонился к мысли, что когтя вполне хватит для доказательства, и принялся кромсать лапу чудовища, стараясь, чтобы едкая кровь не попала ему на руки.
*****
Стены Тригорода Дилль увидел, когда солнце уже опускалось на покой, и направился прямиком в "Кухарку и петуха". Едва он появился на пороге таверны, как кто-то из завсегдатаев тут же завопил:
- Глядите, никак это гроза медведей вернулся!
Все обернулись, послышались смешки, переходящие в дружный хохот. Не обращая внимания на насмешки, Дилль важно прошествовал к стойке и небрежно сказал хозяйке таверны:
- Мамочка, налей-ка мне кружку твоего лучшего тёмного пива. И, пожалуй, большую тарелку жареной свинины с овощами.
Хозяйка таверны, дородная Августина, которую все звали мамочкой, уперев руки в бока, подозрительно уставилась на рыжего прохвоста.
- Дилль, ты мне должен уже за три вечера, а вчерашний оплатил только наполовину.
- Вот, держи! - Дилль положил ей в ладонь десяток медных грошей. - Остальное отдам после.
- Когда? - уже не так сердито спросила мамочка.
- Как только продаст шкуру неубитого медведя! - крикнул кто-то, и на Дилля посыпались новые насмешки.
Он не спеша обернулся и нарочито небрежно сказал:
- Шкуру, но только не какого-то занюханного медведя, а настоящего дракона.
Несколько мгновений царила полная тишина, а потом таверна взорвалась бурей воплей.
- Оп-па, новая байка! Давай, рассказывай!
- Дилль, куда медведя подевал? Дракону скормил?
- А рыжий-то наш, оказывается, драконоборец!
Дилль с высокомерным видом слушал выкрики, потом, выбрав момент затишья, сказал:
- Хотите - верьте, хотите - нет, но только я завалил огромного огнедышащего дракона вот этими самыми руками. Я оставил его у дороги на Моховую падь на том самом месте, где у нас произошла битва. Там, между прочим, все деревья изломаны...
После этих слов некоторые из присутствующих от смеха попадали на грязный пол таверны. Те, кто усидел на скамьях, держались за животы, стонали и кудахтали. Даже мамочка, обычно почти серьёзно воспринимавшая россказни рыжего плута, утирала выступившие от смеха слёзы.
Дилль невозмутимо ждал, когда закончится всеобщая истерия, а потом сунул руку в суму, что была перекинута у него через плечо, и вынул большой и зелёный комок, при ближайшем рассмотрении оказавшийся листьями лопуха. Он осторожно развернул лопухи и, достав что-то длинное и изогнутое, швырнул его на один из столов.
- Хотели доказательств? Что скажете на это?
Тяжёлый драконий коготь снёс деревянную кружку и перевернул тарелку с остатками жареного мяса. Сидевший за столом водовоз по кличке Водяной вылупил глаза на иссиня-чёрный предмет, с одного конца которого всё ещё сочилась едкая сукровица. Постепенно один за другим завсегдатаи "Кухарки и петуха" начали собираться у стола Водяного, за ними подтянулись прислужники и сама "мамочка".
- Что это? - спросил Водяной.
- Коготь с передней лапы дракона, с которым я бился, - как можно небрежнее ответил Дилль. - И которого, конечно, убил. Башку ящерицы, как понимаете, приволочь не смог - ибо слишком она велика, а вот эту костяшку - пожалуйста.
Люди не сводили глаз со страшного изогнутого когтя, длиной почти в локоть.
- Если он не врёт, и это действительно коготь, то какой же величины должен быть дракон?
- Да, перестаньте, рыжий где-то нашёл эту штуку и приволок сюда, чтобы оправдаться за то, что побоялся убить медведя-людоеда! - возмутился скорняк Явиг. - Он просто в очередной раз выдумал историю!
- Явиг, я прощаю твоё невежество! - высокомерно заявил Дилль. - Чтобы убедиться в моей правоте, предлагаю завтра же с утра отправиться по дороге в Моховую падь на место схватки. Там вы собственными глазами и увидите убитого мной дракона.
- Да врёт он, не слушайте его! - завопил Явиг, но собравшиеся не стали слушать как раз таки его самого.
На Дилля посыпался град расспросов.
- Давай, не томи, рассказывай!
- А какой был этот дракон?
- Как ты одолел такую громадину?
- Он, вправду, плевался огнём?
Дилль поискал взглядом Августину.
- Мамочка, где моё тёмное пиво? После этой ужасной битвы у меня в горле пересохло.
Большая кружка пива была принесена мгновенно. Дилль не спеша отпил несколько глотков и сказал:
- Дело, значит, было так...
*****
С того памятного дня прошло больше трёх месяцев, и на замёрзшую землю уже падали первые снежинки. Дилль, одетый в новенький полушубок, который его упросил принять в дар скорняк Явиг, важно шествовал по тесным улочкам Тригорода. Встречные мужчины раскланивались с ним, а дамы кидали на парня лукавые многозначительные взгляды. Дилль в полном сознании собственной значимости небрежно кивал мужчинам и ласково улыбался женщинам. Особенно симпатичным.