Артиллерист (СИ) - Егоров Валентин Александрович. Страница 18
Но началась эта война, она так внезапно ворвалась в его жизнь, полностью ее изменив. Самым непонятным образом в его сознании вдруг сохранился образ немецкого офицера, которого же сам убил своими собственными руками. И с этого момента его жизнь полностью изменилась, с ним, с его мнением, по крайней мере, начинают считаться люди с обеих противоборствующих сторон. Васька, не понял, как это случилось, но он добился некоторого взаимопонимания с этим немецким офицером, стал распоряжаться его жизненным опытом и знаниями. От этого он как бы повзрослел, он уже не смотрел на жизнь глазами ничего не понимающего двадцатилетнего крестьянского парня! Василию такой образ жизни нравился, это же замечательно, стать заместителем самого немецкого гебитскомиссара целой области, но и не нравилось, так как он теперь зависел не только от самого себя, но от многих окружающих его людей. Ведь, люди большей частью ошибаются именно в том, что неправильно понимают установившиеся дружеские взаимоотношения, или в том, что друзей или соратников ищут не там, где надо!
Вот и сейчас перед Васькой все более и более выкристаллизовывается дорога организации подпольной борьбы с немецкими оккупантами. Но именно в этом деле его юный возраст и мог его подвести. Он не имел жизненного опыта для такого, чтобы вести такую жизнь и такую борьбу. Ему следует покинуть должность заместителя гебитскомиссара, найдя себе достойную замену и вместе с Альфредом Нетцке попытаться изыскать новую возможность совместной жизни!
В этот момент ожил интерком, в динамике которого послышался голос Надежды Федоровны:
- Господин капитан, вы хотели встретиться и поговорить с Маминым Юрием Савельевичем! Он только что пришел!
Видимо, в его приемной были и другие люди, поэтому Надежда Федоровна не стала вдаваться в подробности касательно того, кто же это такой Мамин. Но единственный человек, с которым, как он говорил своему секретарю о том, что хотел бы с ним сегодня встретиться, был бывший начальник милиции сморгоньской области. Василий протянул руку, нажал клавишу ответа интеркома и спокойный голосом произнес:
- Хорошо, Я его жду! Пусть он заходит!
Человек на пороге остановился и начал как-то нерешительно переминаться с ноги на ногу. Васька сидел за столом, он сделал вид, что в данную минуту занят какой-то писаниной, поэтому скрипел пером по листу бумаги, не отрывая взгляда от того, что писал! За это время человек не сделал ни единого шага вперед, все еще стоял у порога!. Он был среднего росточка, но не очень-то толстоват, по крайней мере, живот, болезнь всех мужчин среднего возраста не проглядывался и через поясной ремень не переваливался. Но одна деталь на его лице вводила Василия в полное смущение. Это были очки, на его носу торчали самые настоящие советские очки в металлической оправе.
Васька даже поморщился, он не понимал того, как это могло случиться так, чтобы бывший начальник советской областной милиции был самым настоящим очкариком?
- Ой, вы меня извините! Совсем заработался! - Тут Васька оторвал голову от письменного стола, поднял ее на вошедшего мужчину, и зачастил на немецком языке. - Да, вы не стойте там, у порога. В ногах правды нет, так что проходите к столу и садитесь! Я сейчас закончу свою работу, и мы тогда сможем поговорить по интересующим нас делам.
Мужчина ничего не ответил, но тронулся с места и через весь кабинет, осторожно ступая по ковровой дорожке, направился к столу, где также очень осторожно присел на стул. На этом стуле всего какой-то час назад сидел майор НКВД Демченко!
- Дмитрий Николаевич Семенов. - Тут же проговорил он.
- Что? - Не понял Василий!
- Меня зовут, Дмитрий Николаевич Семенов! - Повторил мужчина.
- Ну, и кто вы? Я же вас и о вас ничего не знаю!
- Сегодня Надежда Федоровна прислала записку, в которой говорилось о том, что вы хотите встретиться и переговорить со мной по вопросу о моем назначении начальником областной полиции. Надежду Федоровну я давно знаю, полностью доверяю этой женщине, поэтому пришел, чтобы дать согласие! Меня зовут Синичкин Михаил Михайлович, в советские времена исполнял обязанности первого заместителя руководителя областной милиции!
- Но, прежде чем предложить вам эту должность, мне хотелось бы из ваших уст услышать вашу автобиографию, узнать некоторые ваши мысли по тому или иному вопросу? А главное, я хочу понять, готовы ли вы стать предателем своей родины. Ведь на этом посту, вам придется бороться за немецкие, наши интересы! Причем в вашем распоряжении должен быть целый батальон полицейских со всем вооружением и транспортом. Вооружение и транспорт мы предоставим, ну а где вы найдете такое количество людей, которые душой и сердцем должны будут служить Великой Германии, Великому Фюреру?
- Господин капитан, не смотря на вашу молодость, я понял вашу предосторожность, высказанную этим вопросом?! Но, не забывайте, одного, что человек рожден для того, чтобы жить и продолжать свой род, а не сражаться за родину и какие-то другие идеологические слоганы. Поэтому я полагаю, что не будет большой сложностью среди сегодняшних военнопленных красноармейцев набрать тысячу человек, которые за хлеб и воду пойдут служить в полицию. Главным для нас будет заключаться в том, чтобы их удержать от желания снова вернуться на сторону, которую они только что предали!
Где-то глубоко в душе Василия вдруг родилось понимание того, что этот человек сейчас ему говорил, что он не собирается предавать интересы своей родины! В тот же вечер, Василий долго разговаривал с Надеждой Федоровной. После чего они вместе съездили в областную больницу, откуда забрали раненого лейтенанта Юрьева, все еще находившегося без сознания после операции на животе. Они его перевезли в особняк и поселили в одной из спален на третьем этаже! Когда все уже спали, в особняке появился младший лейтенант Василий Дымок, который успел в пух и прав разругаться с майором НКВД Демченко, отказавшись оставаться под его командованием, когда тот заявил о том, что артбатарею берет под свое командование. Приняв ванну, Василий Дымов устроился в комнате, которая располагалась рядом с комнатой, в которой находился Михаил Юрьев.
3
Когда Васька проснулся после ночных треволнений, то он сразу же догадался о том, что капитан Нетцке вернулся и снова по-хозяйски расселился в его сознании. Как только Василий раскрыл свои глаза, немецкий офицер в больших подробностях рассказал о своих действиях, по поводу вывода из окружения батареи Юрьева. При этом он подчеркнул, что этой батареи на тыловых территориях противоборствующей стороны особо делать нечего, рано или поздно воздушной разведкой она будет обнаружена и уничтожена. Эти орудия лучше всего было бы использовать на линии фронта, где они могли принести наиболее полную пользу! Именно по этому вопросу он и разругался с Демченко, который дальше носа своего не видит в тактических вопросах построения партизанского боя. Тот решил батарею подчинить непосредственно себе, оставить для ведения партизанских боев на тыловых территориях противника.
Все, за исключением лейтенанта Юрьева, собрались позавтракать в столовой третьего этажа. Завтрак приготовила и подала сама Надежда Федоровна, к которой все, за исключением самого Василия, почему-то уже обращались, как к Наденьке. Войдя в столовую, Васька сразу же обратил внимание на несколько квелый вид, неразговорчивость Василия Дымова.
- Что с ним? - Он мысленно поинтересовался у Альфреда.
- Парень пока не совсем понимает, что именно с ним сейчас происходит?! Я переговорил с Наденькой, мы договорились о том, что она попросит одну из своих девчонок за ним присмотреть! Со временем мы его переведем поработать заместителем к Демченко, тот поможет ему выработать характер настоящего мужчины!
Перед самым началом работы перезвонил Хайнц Зиммель и попросил господина капитана Нетцке приехать к нему на совещание в гебитскоммисариат. Перед самым его отъездом к нему незаметно, бочком протиснулся Синичкин и в руки вложил небольшую папочку, прошептав: