Ранчо «Неизвестность» (ЛП) - Каллинан Хайди. Страница 21

Я твердо решил быть очень, очень хорошим мальчиком.

Потом он нагнул меня над скамьей, привязал к веревкам, которые сначала закрепил на противоположных стенах стойла, и пристегнул мои конечности к самому приспособлению.

Как я понял, к задаче Лавинг подошел с чувством, толком и расстановкой, причем многое предназначалось специально для моей персоны. Соорудив из сена некое подобие платформы, он водрузил на неё скамью и, прежде чем привязывать меня, отрегулировал ножки. Подстроил агрегат под мой рост, но не до конца. Так вот для чего понадобились веревки: чтобы те принимали на себя основной вес тела. Ну а напряжение в пояснице снимало сиденье. За следующие несколько минут я успел сообразить, что оно также предназначалось для того, чтобы фиксировать мою пятую точку в нужном Трэвису положении, но сейчас выполняло чисто косметическую функцию.

Веревки, однако, тот принес из дома. Нейлоновые, мягкие, чтобы не натирали. Кто часто имеет с ними дело, знает, о чем я. Разница ощутимая, должен сказать. Веревки удерживали меня широко раскрытым, связанным и беспомощным, но не врезались в кожу. Я теперь сам был как сплошная кожа, потому что вместе с тем, первым тросом, Лавинг избавил меня и от рубашки, и от джинсов, и от трусов.

Впрочем, ботинки снова нацепил. А на башку нахлобучил ковбойскую шляпу. Шляпа такая прикольная - фетровая, темно-шоколадного цвета, почти черного. Не чета моей стетсоновской соломе, которую я носил на работе. Хотя проливные дождички в этих краях выпадали редко, все же я не рисковал - ничто так не портит хороший фетр, как вода. В общем, шоу ожидалось интересное.

То есть, со мной в главной роли.

Трэвис не стал тратить времени даром и перешел прямо к главному – к траху. Не раздеваясь, принялся ощупывать меня руками, шаря по всему обнаженному телу, избегая, однако, ануса и члена. А вот губам внимание уделил, даже скользнул между ними пальцами. Вкус отдавал веревкой и кожей, и я с силой всосал, оглаживая фаланги языком, пока те исследовали мой рот. Выразительно поглядел на Лавинга из-под шляпы, давая понять, как они мне нравятся, и очень надеясь, что тот поймет, как я хочу, чтобы их поскорее заменил член. На секунду я прямо возгордился, потому что его глаза потемнели и он даже приблизил к моему лицу свой пах. Я с жадностью понюхал ширинку и посмотрел на своего мучителя самым красноречивым взглядом, на какой только был способен. Но Лавинг лишь погладил меня по щеке и отошел.

Обогнув скамью и пристроившись с арьергарда, он учинил моей заднице настоящий маленький праздник.

Сначала вылизал там так, как меня еще никогда в жизни не вылизывали. Потом без лишних прелюдий, ни слова не говоря, даже не погладив мимоходом, раздвинул половинки и быстрым решительным движением вонзился внутрь. Ну, под «внутрь», я подразумеваю дырку. Его язык обрабатывал ее не хуже члена. Я прогнулся, поставляясь. И незамедлительно получил звонкий шлепок по ягодице, от которого аж подскочил, так что Лавингу пришлось приструнить меня еще разок. Вскоре он облизывал, сосал, трахал, шлепал так усердно, что я извивался, корчился на скамье и стонал, страстно молясь, чтобы тот никогда не останавливался.

Палец оказался для меня почти такой же неожиданностью, он и трех раз не двинулся, как за ним воткнулся второй. Меня обожгло болью. Дыхание невольно перехватило, вырвался вскрик. Но деваться некуда – давление не уменьшалось, - я потел, пыхтел и охал, а потом жжение переросло в удовольствие. Развлечение на сухую продолжалось еще некоторое время, пока постановщику не наскучило. Я гадал, что меня ждет следующим.

Ага. Большой силиконовый пенис с хвостом.

Предварительно дав полюбоваться, Трэвис велел облизать новое орудие. Оно было фиолетовым, с узким кончиком и толстым основанием, но меня особенно впечатлила длина. Ни дать ни взять – конский хвост. Однако едва только конец достал до глотки в самой тревожной глубине, я обо всем на свете забыл, думая только о том, как далеко этот шельмец способен проникнуть в прямую кишку.

Трэвис с улыбкой трахал мой рот:

- Из тебя получится очаровательный пони, - заметил он.

Меня охватила дрожь – его голос звучал так развратно. Не верилось, что это тот самый джентльмен, который еще недавно в баре рассыпался в любезностях перед Хейли, уважаемый владелец ранчо, вызывающий восхищений чуть ли не у всей округи. Сейчас я никак не мог вообразить его перед студентами колледжа, особенно преподавателем математики. Ведь в настоящий момент он обучал меня ничему иному, как технике заглатывания фиолетового пениса из силикона, и я знал, что скоро тот погрузится в мою задницу.

Лавинг смазывал девайс, сидя передо мной на табурете. Не спеша, обстоятельно.

- Куда эта штучка нацелилась, мальчик? - спросил он.

– Ко мне в зад, сэр, - ответил я, не спуская с него глаз.

Тот не прекращал работу.

- Как считаешь, поместится?

- Да, сэр. - Я заелозил на скамье.

- И в кого ты тогда у нас превратишься?

- В вашего пони, сэр.

Трэвис хмыкнул. Перепачканная лубрикантом рука картинно застыла над жирно поблескивающим пенисом. Вот садюга. Хочет удостовериться, что от меня ничего не ускользнуло, включая то, как он доволен уготованным для меня амплуа и с каким наслаждением собирается таранить этой игрушкой мою дырку.

Я приложил все усилия, демонстрируя, что всей душой желаю поскорее заполучить подарочек в себя.

Принять такой презент оказалось тяжело, даже тяжелее, чем я думал. Он весь был украшен кучей ребристостей, и к тому времени, когда Лавинг загнал его наполовину, у меня уже почти не осталось сил. Но тот был неумолим, так что я поневоле брал и брал, пока наконец не почувствовал шелковистые волосы хвоста. Трэвис наградил меня шлепком по заду, от которого я чуть не сиганул с лавки, если б не веревки. Потом он обратился к моему разгоряченному лицу и поднес что-то ко рту.

Мундштук. Не совсем обычный, из мягкого упругого материала, чтобы я не прокусил себе язык во время ударов. Мысль о том, что мне действительно понадобится такая вещь, сильно возбуждала. А кожаные поводья на концах вообще привели в восторг, особенно когда Трэвис взялся за них и потянул, запрокидывая мне голову.

Это позволило увидеть в его другой руке хлыст. Я закрыл глаза и тихо застонал от нетерпения.

- Зажми мундштук зубами, - распорядился Лавинг, - но если станет совсем невмоготу, выплюнь и скажи «стоп». Если по каким-то причинам не сможешь, просто отрицательно мотни головой. Иначе я не остановлюсь. Нам предстоит знатная скачка, пони. Ты поскачешь на этой надежной скамье, а я буду погонять тебя и всю дорогу нахлестывать твои чу́дные полупопия. Кивни, если уяснил условия.

Я поспешно кивнул, хотя плохо представлял, как это, «скакать на скамье». Наверное, он имел в виду, что мне просто предстоит дрючить её как собака тапок.

Срань господня! Как же я ошибался.

Я и не подозревал, что в скамье есть отверстие, пока Трэвис не пристроил в него мой член. Поначалу я забеспокоился, потому что сразу подумал о том, что непременно натру себе причиндалы об эту проклятую деревяшку, но когда мой дружок оказался в норке, я стиснул мундштук и застонал. О, боже! Словно в заднице. Даже так же тепло. Отверстие заканчивалось чем-то вроде телесного мешочка, ну, или имитации вагины. Да уж, какие тут шутки - если трахать лавку, то по-настоящему. Я замычал и толкнулся несколько раз на пробу. Как же приятно...

На поясницу обрушился удар хлыста. Я взвыл, не выпуская мундштук изо рта, и тут же замер.

- Ничего не предпринимай без команды, пони, - велел Трэвис. Я сокрушенно опустил голову - самому следовало догадаться. Да, я волновался, но это не оправдание.

Трэвис снял с меня ковбойскую шляпу и успокаивающе провел ладонью по волосам:

- Ну тихо, тихо. Просто стой смирно, пока я не скажу. Тогда поскачешь. Понял?

Я кивнул и попытался ткнуться носом ему в руку.

Он не возражал, потом вернул шляпу на место. Взялся за поводья, встал позади и расставил ноги, прижимаясь пахом, чтобы дать почувствовать грубость своих джинсов. Любовно огладил круп. Затем, потянув за уздечку, заставил меня поднять голову и хлестнул.