Руки вверх! или Враг №1 - Давыдычев Лев Иванович. Страница 52

— У меня их с собой, конечно нет, — невозмутимым тоном проговорил Фонди-Монди-Дунди-Пэк, — но они ждут тебя там, за проходной. — Спрячешь меня — получишь денежки, не спрячешь — будешь висеть рядышком со мной под потолком за левую ногу.

Врач Супостат выскочил из-за стола, нажал в стене кнопку, стена раздвинулась, и за ней оказался стол, а на столе большой свинцовый гроб. Врач Супостат нажал кнопку на столе, крышка приподнялась. Он шепнул:

— Залезай. Запас кислорода на четыре часа.

Фонди-Монди-Дунди-Пэк забрался в гроб, крышка опустилась, половинки стены соединились, врач Супостат выпил пол-литра валериановых капель и сел в кресло с таким видом, словно приготовился умереть.

В кабинет с тремя офицерами и пятью собаками из сверхспецразведки ворвался генерал Шито-Крыто, заорал:

— Где Бокс-Мокс? Где этот негодиссимо, этот наглиссимо, будь он драйбман проклятиссимо?

Если бы врач Супостат даже и захотел ответить, то не смог бы: от дичайшего страха и наисильнейшего ужаса челюсти ему свело судорогой, он стоял как столб.

— Если ты через четырнадцать секунд не ответишь, висеть тебе под потолком за левую ногу! Приготовить приспособление!

Трое офицеров свирепого вида быстренько укрепили в потолке верёвку с острым крюком на конце.

— Начинайте счёт!

— Раз!.. Два!.. Три!.. — хором начали считать свирепого вида офицеры из сверхспецразведки, и с каждой цифрой врач Супостат всё сильнее ощущал при… при… приближение своей смерти. Левую ногу от предчувствия свело сулорогой, и он бухнулся в кресло.

— Четырнадцать! — рявкнули свирепого вида офицеры, а страшенные собаки завыли шпионский похоронный марш.

— Эуамаы… — еле шевеля сведёнными судорогой челюстями, произнёс врач Супостат. — Ауыю…

— Ну, ну!.. Подвесить его! Ап!

Врач Супостат дико замычал и выпученными до предела глазами показал на кнопку в стене. Генерал Шито-Крыто вдарил по кнопке кулаком, стена раздвинулась.

Он сквозь зубы процедил:

— Попался, голубчик… нет, я не подвешу тебя за левую ногу к потолку… я тебя изрежу перочинным ножиком на мелкие-мелкие-премелкие частички и зажарю на комбижире… И скормлю своим шпиончикам… Отвечай, что ты успел сделать?

— Я оставил тебя в дураках, — раздался голос Фонди-Монди-Дунди-Пэка. — Ты не успеешь разрезать меня перочинным ножиком на мелкие-мелкие-премелкие частички. Ты лопнешь от дикой злобы.

Генерал Шито-Крыто с превеликим трудом удержался на ногах; он мгновенно побагровел, ещё мгновеннее посинел и, мигом став совершенно чёрным, прохрипел:

— Это ты взял балдин?

— Я, конечно. Офицера Лахита я переправил ТУДА, понимаешь, оболтуссимо, что это значит? И Стрекоза твоя ТАМ. Жалкий специалистишка ты, а не генерал! Точнее, провал-генерал или генерал-провал! Сейчас я буду хохотать над тобой…

Генерал Шито-Крыто побелел, пошёл коричневыми пятнами, заРРРРычал, заХРХРХРХРипел и заколотил по гробу кулаками, сплющил его в лепёшку, сложил вдвое, ещё раз сплющил и заорал в отчаянии:

— Где, где правда? Справедливость где? Кругом одни предатели и надуватели! УУУУУУУУУ!!! — И его затрясла такая трясучка, что три офицера страшного вида повисли на нём, но унять его не могли — долго тряслись вместе с ним, пока не отлетели в стороны и не ударились затылками о стены, да так ударились, что остались валяться на полу.

Страшенные собаки вместе с врачом Супостатом спрятались от страха под столом.

Трясучка понемногу затихала, и генерал Шито-Крыто бормотал, борясь с ней:

— Ни совести… ни стыда… ни у… кого… нетуУУУУУУ! — завыл он. — Все предатели! Надуватели все! Ни одного порядочного человека! Негодяи! Креста на вас нетуУУУУУ!!! Честности ни у кого ни на грош… совесть у вас давно прокисла… в душах у вас моль завелась…

Конечно, это был бред. Уж если генерал Шито-Крыто заговорил о желании иметь рядом порядочных людей, значит, с головой у него было что-то крупно не в порядке. Свихнулся генерал Шито-Крыто.

Врач Супостат вылез из-под стола и поставил в огромную, без единого волоска генеральскую голову несколько уколов.

— Где правда? — жалобно бормотал начальник «Гроба и молнии». — Справедливость где, Супостат? Я всю жизнь работал, трудился, не жалея ни себя, ни людей… недосыпал… недоедал… недопивал… стыдно сказать, даже в туалет ходил редко… а они… предатели… а они надуватели… Где, где правда? А?

— Правды нет, шеф, и быть не может. Справедливости тоже нет…. Сорока тысяч в хорошей валюте и то нет.

— Какие сорок тысяч? Какая хорошая валюта?

— Эту сумму обещал мне расплющенный вами Бокс-Мокс, если я предам вас.

— И ты не предал?! — поразился генерал Шито-Крыто. — Что с тобой?

— Вас… никогда… ни в коем случае… ни за какие валюты… Я специально спрятал его в гроб, чтобы он не убежал. Вы знаете, кто такой был Бокс-Мокс?

— Предатель, проходимец и приятель проныры Лахита!

— Это ещё далеко не всё, шеф, — предельно осторожно выговорил врач Супостат. — Это был… ЫХ-три нуля.

Генерал Шито-Крыто очень нервно хихикнул, совсем нервно кряко-хрюкнул, и спросил:

— Ты осмелился меня разыграть? С какой целью? — И он в высшей степени неуверенно выговорил: — ЫХ-три нуля давно нет на свете…

— Шеф, это был он, уверяю вас! Я его сразу узнал! Да он и сам потом в этом признался!

— Пошли вон, — вяло приказал генерал Шито-Крыто свирепого вида офицерам, которые к этому времени уже почти очухались, те скомандовали страшенным собакам, и когда вся опергруппа из сверхспецразведки поспешно убрались, продолжал: — Может получиться скандальный крах. Финитка комедитка! Драйбалд!.. Значит, Лахита выкрали. Значит, выкраден и план операции «Братцы-тунеядцы»… Балдин тоже спёрли… Ну, я теперь…

— Но ведь я не имею к этому никакусенького отношения! Шеф, я чист, стерильно честен! — Врач Супостат бухнулся на колени. — Я никогда никому нигде ни за что не предавал вас и даже не продавал!

— Значит, не было подходящего случая. Почему ты сразу не сообщил мне, что у тебя в гробу спрятан ЫХ-три нуля?

— У меня судорогой свело челюсти от ужасного страха перед вами. Ведь вы мне дали всего четырнадцать секунд, и я растерялся. Плохо у меня с нервами. Устал. Измотался. Видно, пора отдыхать.

Генерал Шито-Крыто согласно, понимающе и вроде бы даже сочувственно покачал своей огромной, без единого волоска, похожей на арбуз, футбольный мяч и глобус головой, проговорил:

— Я тоже устал. У меня тоже с нервами плохо. Но отдыхать мне некогда. Много срочной работы. А я остался без помощника… Но не всё ещё потеряно. Нет, нет!.. Главное — в сохранности! Только не раскисать! Не медлить! — Он резко вскочил. — А этот негодямиссимус, ЫХ-три нуля не рассказывал тебе, каким образом он смог проникнуть обратно к нам?

— Никак нет, шеф.

— Мне понятно, почему он выдал «Фрукты-овощи», — начальник «Гроба и молнии» впился взглядом в сверхперепуганного врача Супостата. — Это вполне естественно. Но… если он вернулся к нам, то почему не предал тех, кто его послал сюда? А? Что его заставило вернуться к нам? А?

— Понятия не имею, шеф.

— Все вы одинаковы. Понятия не имею, понятия не имею… Один я здесь только головой и работаю. — И генерал Шито-Крыто направился к вызоду.

— Ше-е-е-еф… — тихонько позвал врач Супостат. — А не прикажете ли убрать это? — И показал на верёвку, закреплённую под потолком и с острым крюком на конце.

— Пригодится ещё, понадобится!.. Кстати, идея! Сейчас же прикажу устроить такие штучки во всех отделах… А? Где провинился, тут же тебя и вздёрнут! Ве-ли-ко-леп-но! — генерал Шито-Крыто очень удовлетворённо хрюкнул и вышел.

Врач Супостат крестился левой рукой вместо правой и не пальцами, а кулаком и бормотал упоённо:

— Пронесло, господи! Пронесло, господи! Господи, как пронесло!

— Нет, не пронесло! — раздался голос Фонди-Монди-Дунди-Пэка, и он сам собственной персоной оказался перед столом. — Зачем же так легко отказываться от сорока тысяч в хорошей валюте? Тем более, другого выхода у тебя нет. Одно тебе осталось, если ты не совсем уж окончательный дурак, — иметь дело со мной.