Предай их всех (СИ) - Пекальчук Владимир Мирославович. Страница 36

Еще одной проблемой был сам Малантус. Ученик не понимал самого принципа захвата Сангарии, полагая, что демон-захватчик ограничится насаждением своей религии и кровавыми жертвами. Увы, он всегда был весьма недалек. Простой ответ у него под носом: никакое поклонение не покроет такие затраты, а жертвы слишком быстро кончатся. А когда Кхейл протащит сквозь портал все десять тысяч, математика станет еще менее реальной. Цель Кхейла, или того, кто за ним стоит - не смертные Сангарии, а сама Сангария. И если Малантус это поймет... Вряд ли ему понравится такая перспектива, страшнейшая месть ценой даже собственной жизни - цель Норлаша, но не его ученика.

А отряд продолжал свое победоносное шествие. Затем была очередная стычка, так и не переросшая в битву: другой местный барон собрал серьезное войско, тысяч на двадцать, и Норлашу уже даже стало интересно, как Кхейл намеревается с ним сражаться. Однако на деле все случилось несколько иначе: воины Кхейла в полном молчании ринулись в атаку, смяли и втоптали в землю авангард лучников и пращников, разделились на два крыла и разбили легкую конницу, которая пыталась охватить их с флангов. Сразу после этого остальное войско просто бросилось наутек.

Кхейл же не стал их преследовать и на вопрос, почему, ответил:

- Пустая трата сил и времени. Лишь конечная цель имеет значение.

Оставляя за собой только ужас и смерть, демон-захватчик пересек Кадорию и ступил на землю Далмады. Первая ключевая цель - Ламедия и хранящийся в этом городе запретный манускрипт - была впереди в нескольких дневных переходах.

***

Подготовка к церемонии шла полным ходом, и, казалось, даже людишки решили уважить уходящего князя, не давая о себе знать и не причиняя беспокойств. Хотя Торубаэль прекрасно понимал, что дело в страхе, уважение людей - нечто эфемерное и неуловимое. И вроде бы слово такое у них есть - да только этого самого уважения древнейший из Старших народов от людишек так никогда и не добился. Когда они тысячелетия назад только-только перебрались во владения высших эльфов из-за океана, это были слишком примитивные существа. Позднее, многократно приумножив свое число и ошибочно приняв доброту эльфов за слабость, они обнаглели, были жестоко за это наказаны - и с тех давних-давних пор между ними и Старшим народом только ненависть и война. Знали бы те добрейшие князья, впустившие мягкосердечно этот говорящий скот на свои земли, что обрекают собственный народ на упадок и вымирание - истребили бы людишек, пока могли. Однако же увы, даже легендарная сила эльфийских князей, многократно приумноженная Обителью Достойных, не позволяет предвидеть будущее.

На плечи лидера карателей легли дополнительные заботы по охране паломников. Многие эльфы в преддверии Приношения начали посещать древние руины на самом краю Вечного Леса, молясь Восьми и беседуя с духами предков. Конечно, Торубаэль прекрасно знал, что людишки навряд ли сунутся даже на версту под Сень Леса, мощь чар настолько велика, что путает мысли не только магов, но и обычных людей иногда. Потому у самого края периодически попадаются останки этих убогих существ, заблудившихся и умерших от жажды порою в сорока шагах от опушки.

Однако даже самая мизерная опасность жизни эльфа не может быть проигнорирована: эльфов осталось слишком уж мало, риск недопустим.

Появились также и кое-какие тревожные сведения. Один из лесных сородичей, живущий в городе людей, в Валиноре, каким-то образом прознал, что Гристол и Валинор имеют намерения, действуя сообща, отнять у народа Вечного Леса земли, прилегающие к собственно Вечному Лесу, вместе с парой рек. Кольцо людских королевств медленно, но неумолимо сжимается вокруг последнего пристанища высших эльфов, вот теперь Гристол и Валинор, давно враждующие, решили сговориться и угрозой войны оттяпать еще кусок от их равнинных владений... Идиоты. Пора бы уже понять, что эльфы ничего не отдадут без боя. Если вокруг тебя сомкнул свои кольца питон и душит - единственный разумный выход заключается в ударе кинжалом. Любые уступки питону - суть помощь в удушении самого себя.

Однако старого князя он в известность не поставил: пускай присоединится к предшественникам спокойно, а проблему Торубаэль будет решать уже под началом новой княгини.

Еще его беспокоили странные воины-гиганты. О том, что едва полусотня их наголову разбила войско людей, Торубаэль знал, он лично расспрашивал лесного эльфа, который видел битву и позже насчитал около тысячи убитых. Впрочем, кем бы те воины ни были, пока они крушат людей, а под Сень Леса не сунутся, значит, сейчас это проблема людишек.

Вот и священные руины. Древность их настолько глубока, что в голову смертного укладывается с трудом. Когда-то это был город великого народа, возвышающийся посреди равнин - еще до того, как высшие эльфы стали лесными обитателями. Теперь же это город мертвых: многие его жители, по каким-то причинам не уйдя в Послежизнь, бестелесными призраками остаются в священных руинах, сюда же многие живые ходят поговорить и с теми, кто умер много позже. Пропитанный древней магией город, частично слившийся с лесом - последнее пристанище давно умерших.

Торубаэль периодически посещал это место и раньше, теперь, когда на нем забота о паломниках, ом может совместить полезное с полезным. Он медленно шагал по улицам, обходя пробившиеся сквозь старый мрамор деревья и развалины, вслушиваясь в шепот, который тут иногда слышится тем, кто умеет слушать и слышать. Своих родственников найти не удалось, но здесь и так есть с кем пообщаться.

Вот и нужное место, большая площадка, где когда-то давно тренировались воины Старшего народа... И один из них - все еще здесь.

Торубаэль бросил свою котомку, лук и колчан на замшелую мраморную плиту и стал вглядываться в колышущиеся тени. Призраки почти лишены возможности влиять на мир живых, но сильнейшие периодически накапливают достаточно сил, чтобы явиться своим потомкам для разговора или урока.

Прямо перед ним появилась прозрачная, едва различимая фигура высокого воина с волосами, собранными в узел по моде давным-давно ушедших тысячелетий. Годы идут, королевства возникают и гибнут, поколения меняются - но этот древний воин все еще служит своим потомкам, обучая некоторых из них своему бесценному опыту.

Торубаэль поклонился призраку и обнажил клинки сабель. Тот скользит навстречу, атакуя, и резко меняет направление движения с грацией и изяществом, которыми обладал при жизни. Начинается полезнейшая тренировка, в которой Торубаэль может выложиться на полную, сражаясь без опасений поранить партнера, который тоже сражается с невиданным мастерством.

Шаг, выпад - промах! Уклониться от призрачного клинка, развернуться, метнуться в сторону - но там уже второй меч древнего воина. Бой занял лишь две секунды, и будь это живой противник с осязаемым оружием - Торубаэля уже бы не стало.

Они вернулись на исходные, чтобы начать все снова. Безымянный призрак скользит бесшумно и стремительно, вращая парой призрачных мечей, легко уклоняется от выпадов своего ученика, вот уже Торубаель пытается уклоняться - но куда там. Его мастерство - ничто против мастерства древнего воина. Он прыгает, мечется, уворачивается и хитрит, но тот, кто обучал сильнейших воинов древности, отлично знает все эти увертки и хитрости! Тут не метаться по арене надо, а скользить и порхать - хотя и этого окажется недостаточно.

Все это повторялось раз за разом, с Торубаэля уже давно пот градом. Один-два раза в месяц он приходит сюда, чтобы сразиться с невероятно искусным оппонентом, и кое-чего уже достиг: именно этот призрачный наставник помог лидеру карателей прослыть одним из искуснейших воинов. Торубаэль позаимствовал у него многие хитрые пируэты и особо изощренные приемы, но как же велика разница в мастерстве между ними!

Как же много утрачено, если даже искуснейший из ныне живущих оказывается совершенным неумехой против древнего воина?! Удастся ли Торубаэлю вернуть хоть малую толику мастерства предков? Он очень надеялся, что удастся: призраки, на самом деле, очень редко обучают живых, выбирая для этого только достойнейших. В конце концов, поначалу ему вообще не удавалось продержаться и пары вздохов - сейчас бои длятся по две-четыре секунды, а иногда и все восемь.