Душа грозы (СИ) - Беренс Лилия. Страница 35

— Теперь он поправится и оборотнем не станет. Моя кровь извела скверну.

— Слава Единому! — осенил себя кругом староста. — Мы-то к горшему готовились, матушку его упредили, что сына, могет быть, придется того.

— Сообщите ей, что обошлось. Я пойду, посмотрю следы. Нужно найти стаю, узнать, откуда она пришла. Как бы следом еще оборотни не объявились.

— Усе сделаем, мастер. О том не беспокойся, — поклонился староста.

Дарий вышел из дома, рассматривая свои татуировки. Похоже, теперь они не дадут ему просто так общаться с людьми. Везде в нем мастера признавать будут, а это создавало своеобразную дистанцию между ним и людьми. Быть может, заматывать их? Достигнув пастбища, на котором произошло нападение, парень обратился. Следы шли из леса и уходили в лес, но с другой стороны. Значит, они пришли с запада. Интересно. От них шла остаточная аура страха и надежды. Оборотни от кого-то бежали? Нужно их найти.

Запомнив запах, парень вернулся в человеческий облик и последовал за скрывшимися за деревьями босыми отпечатками ног. Днем они — люди, так что уйти далеко не могли. Лес здесь был гористым, деревья то возносились к небу, закрывая своими ветвями солнечный свет, то росли низкими, с виднеющимися над каменистой почвой голыми корнями. Наконец, Дарий остановился. Впереди был овраг и оттуда доносился тяжелый запах страха и скверны. Он медленно приблизился.

Оборотней было двенадцать. Обнаженные люди занимались самыми обычными делами, которые, разумеется, применимы к одичавшим существам. Кто-то спал, свернувшись клубком на широком ворохе листьев, кто-то доедал остатки коровы, жадно обгрызая сырое мясо с костей, пара женщин играла с детьми. Мальчик, лет шести и девочка двенадцати. Все были смуглыми, с раскосыми глазами, что выдавало в них выходцев их Ларанского ханства. Крайняя к нему женщина открыла глаза, встревожено принюхиваясь.

— Ярко… — проговорила она с беспокойством на имперском языке, что очень удивило Дария. — Страшно, слишком ярко, слишком страшно!

В конце ее речь перешла на визг, оборотни проснулись. От них дохнуло волной паники, готовностью бежать, от мужчин послышался угрожающий рык, который, будучи исторгнутым человеческим горлом, звучал не так уж убедительно. Игравшая с детьми женщина ринулась к девочке, прикрывая ее собой, готовая защищать до последней капли крови.

Дарию хотелось попробовать поговорить с ними, выяснить, почему бежали и от кого. Они не тронули пастуха, ограничившись коровой, значит, шансы были. Пройти мимо человеческого мяса для обычной нечисти было почти невозможно. Но он должен был предусмотреть, что в них осталось очень мало человеческого.

Медленно выйдя из-за деревьев, парень показал руки, надеясь, что они поймут знак и немного успокоятся.

— От тебя разит силой богов, а на руках метки мастера. Жрец? — неожиданно осмысленно заговорил обнаженный мужчина лет сорока со все еще крепкой фигурой.

— Не совсем, но близко, — удивлено ответил Дарий. — Я не нападаю. Если вы готовы говорить — я тоже готов.

— А потом убьешь нас? Когда узнаешь все, что хочешь?

— Это зависит от того, какие цели вы преследуете. Вы напали на пастуха, убили корову. Я не могу позволить, чтобы местным людям что-то угрожало.

— Нет! — вскрикнула женщина, все еще заслоняя собой девочку. — Она не хотела, просто она еще ребенок и не справилась с собой! Пожалуйста, не убивайте мою дочь!

Все так же медленно Дарий подошел к ним. Женщина уже билась в истерике, выставив перед собой грязные обломанные ногти.

— Я не дам! Не дам убить ее!

— Успокойся, женщина! — громовым голосом осадил он ее, посмотрев на девочку. — Так это ты укусила пастуха?

— Я не хотела его превращать! — заплакала она. — Простите меня! Я не хотела!

— Я тебе верю, — кивнул он в ответ и вновь повернулся к мужчине. — Ты вожак?

— Как заметил? — Изумился оборотень. — Я ничем себя не выдал. То, что я первым с тобой заговорил — ничего не значит, вожаком мог оказаться любой из находящихся здесь мужчин.

— Чувствую инстинктивно. Можно сказать, что мне ваша ситуация достаточно близка, — хмыкнул Дарий.

— Ты не оборотень, — покачал головой вожак. — Слишком разит светом. Словно возле пожара находишься. Честно признаться, у меня поджилки трясутся от твоей близости. Умом понимаю, что в любой момент, если захочешь, ты можешь перебить нас всех, особо не напрягаясь, но инстинкт все равно велит бежать.

— Как оказалось, боги тоже любят пошутить. Присядем?

Выбрав место почище, Дарий опустился на край лиственного вороха. Остальные оборотни опасливо от него отползли. Вожак присел рядом.

— Не холодно? — спросил парень, намекая на их наготу.

— Мы привыкли. Каждый раз при превращении одежда рвется. Звери не заботятся о том, чтобы прихватить с собой вещи, если снять их заранее. В общем, так проще.

— И так, вы напали на стадо, и человек оказался укушен. Объяснишься?

— Стая бежала два дня. Мы были голодны. У меня не было выбора, кроме как отдать приказ на охоту. Здесь кто-то успел вывести большую часть дичи. — Дарий смущенно отвел глаза. В этом-то как раз был виноват он, существенно сократив поголовье травоядных животных за последние годы. — Насчет пастуха. Малышка Айри вошла в стаю недавно и еще не привыкла. Сорвалась. Этой ночью мы собирались звать новообращенного в стаю. Мы бы научили его жить, не нападая.

— Никого не нужно звать. Я очистил его, оборотнем он не станет.

— Как очистил?! — воскликнул вожак. — Это невозможно! Только боги могут простить грехи и избавить от скверны! Мы много лет живем, надеясь на их милость!

— Я очистил. — Дарий прямо посмотрел в глаза вожака. — Ты же чувствуешь ложь, верно? Наверное, это особенность любого оборотня.

— Ты говоришь правду… — вожак умолк, благоговейно таращась на своего собеседника. Даже дыхание у него стало частым и прерывистым, так напряжен он сейчас был. — А можешь… Можешь ли ты… — Он упал на колени. Следом за вожаком упали и остальные оборотни. — Помоги нам! Освободи от этого существования! Каждую ночь мы испытываем невероятную боль, превращаясь в диких кровожадных зверей! — Из глаз его лились слезы. — Никто из нас не хотел такой судьбы! Сколько бед мы натворили до того, как научились сдерживаться! Здесь женщины, крестьяне, торговец. Я — воин! Я сражался, как мог, стараясь не дать себя обратить, хотел умереть в схватке, но сам видишь — не вышло! Помоги нам, кем бы ты ни был!

Дарию стало некомфортно. Эти люди искренне мечтали освободиться от скверны, они плакали, стоя на коленях, они многое пережили, действительно страшно мучились, а сейчас от них веяло такой надеждой… Но имел ли он право решать за богов? По какой-то причине ведь они их не избавили от тьмы? Что, если он вмешается в их замыслы и что-то важное разрушит? Да и сможет ли его кровь одолеть скверну уже состоявшихся оборотней?

— Я должен подумать, — тихо проговорил он, поднимаясь. — Не ходите за мной.

Дарий медленно побрел вглубь леса. Как спросить? Кого? Реакцию Дилая на проклятых можно было предугадать без лишних раздумий. У воина всегда один ответ на вопросы, касающиеся нечисти. Риала? Когда-то она назвала его сыном. Ответит ли? Парень прижал руку к мощному древесному стволу, ощущая идущее от него тепло жизни, чувствуя движение энергии вверх и вниз. Он закрыл глаза.

«Госпожа моя, Риала. Мать всего живого, Дарительница милосердия. Ответь мне, Матушка, имею ли я право что-то делать?»

Неожиданно поднялся сильный ветер. Кроны деревьев шумно терлись друг о друга, словно живые. Гибкий кустарник мягко коснулся высокого сапога громового волка.

«Ты — рука богов в мире живых. Тебе решать, как поступать с теми, кто тебе встречается, сын мой», — прошептали травы и ветви, нежно, словно ласкаясь, прикасавшиеся к его телу.

Дарий вздрогнул, ошарашенно завертев головой. Он совсем не ожидал, что Риала действительно ответит. Шумно выдохнув, он постарался избавиться от шока и оцепенения, охватившего его из-за близости богини. На негнущихся ногах он повернулся к лагерю оборотней. Обнаженные люди стояли на коленях, прижав к земле лбы.