Диктатор (СИ) - Шахов Борис Федорович. Страница 131

  - Ты! Ты! ТЫ!!! - в ужасе и ярости заорал я. "Моя прелесть!"

  - Я. Я! Я!!! Ты ничего не можешь мне сделать! Ну же, - Крэбб приглащающе широко развел руки в стороны. - Попробуй. Ты никто! И даже не посмеешь мне сделать что-нибудь! Вот смотри, я сейчас изгоню тебя из рода, потом возьму вот этот вот нож для жертвоприношений и прямо тут, на родовом алтаре, вырежу сердце получившемуся недоноску! Круцио!

  То ли я уже попривык к круциатусу, то ли Крэбб бы доволен сломанной моей палочкой и подсознательно слегка подостыл, по принципу - сделал гадость, сердцу радость, но в этот раз меня болью едва зацепило, а не накрыло с головой, как волной девятого вала. Приятного, конечно же, все равно было мало, но скрипя зубами вполне терпимо. Тем временем Крэбб внимательно посмотрел на меня, немного молча подумал, бросил в меня какое-то неизвестное мне заклинание, вербальная форма которой звучала приблизительно как "Фурорет", и продолжал издеваться надо мной.

  - А может быть, после того, как я тебя изгоню, будет лучше отдать тебя Малфоям? Или просто разделать тушку на ингридиенты и продать в Лютом, а? Круцио! Индинатио! Круцио!

  Слушая оскорбления и получая пыточные проклятия, я постепенно приходил в пограничное психическое состояние, а говоря по-простому, в крайнее бешенство. Безумие. Амок. Они все ближе и ближе подступали ко мне. Каждое новое проклятье Крэбба, казалось, подтачивает цепи где-то глубоко-глубоко у меня в душе, на которых внутри каждого человека пристегнут загнанный и прикованный, но до так конца и не побежденный, безжалостный кровожадный зверь. Вокруг постепенно исчезло все, кроме насмехающегося надо мной Крэбба. Впрочем, его слова вроде: "Хотя кому такой мусор нужен? Даже десятка кнатов за тебя не выручишь! Или же..." - звучали с каждой секундой все тише и тише, зато все отчетливее слышался тоненький, набирающий с каждым новым проклятьем и оскорблением голосок, нашептывающий такие приятные сейчас слова: "Разорви его! Вцепись в горло! Убей! Ты же готов к этому! Убей! Враг! Убить! УБЕЙ! "

  Мутная, сквозь застилающую глаза красную пелену фигура Логана Крэбба в очередной раз кинула в меня пыточное, и сдерживающие Зверя в моей душе цепи с коротким слышным лишь мне звоном разлетелись в клочья.

  - Ты выбрал! - прорычал я голосом, в котором уже практически ничего не осталось человеческого, и рванулся вперед. Я еще успел увидеть усмешку на лице Крэбба: "Как же, с голой пяткой на волшебную палочку", - но большего он сделать уже не успел.

  На одном из шагов я выставил левое плечо далеко вперед, таким образом прикрыв свою правую сторону и дополнительно ослабив натяжения ткани брюк. Дальше все уже происходило без участия моего разума, а согласно отработанным в Выручай-комнате сотни раз связкам.

  Выхваченный Чистый Клинок с силой моего разбега-рывка жадно впивается в живот Логана. Кребб вопит, ревет и отшатывается от меня, но я не даю ему ни секунды, чтобы произнести какое-нибудь заклинание. Я толкаю его плечом в сторону алтаря, как ближайшего упора, вырываю нож из раны, при этом крутанув кистью и, соответственно, широко развалив рану, и еще раз вонзаю, на этот раз в грудь. Кинжал соскальзывает по ребрам и вместо сердца входит куда-то в легкое. Колдун хрипит, плюет на меня кровью и пытается оттолкнуть, но я еще раз толкаю его, выдираю нож и бью главу рода клинком в горло. Меня обрызгивает кровью с ног до головы. Крэбб отшатывается и падает спиной на родовой алтарь.

  Я с яростной и мстительной ухмылкой кричу ему в лицо: "КТО! КОГО! ЕЩЕ! ПРИНЕСЕТ! В ЖЕРТВУ!" - и с силой вонзаю клинок еще раз. И еще! И еще! И еще много раз!!! Кровь течет на меня, на алтарь, на нож в руках, на нож на алтаре.

  Наконец, даже судорожные движения Логана Ричарда Крэбба стали совсем слабыми. Я с торжеством вцепился в его волосы, дернул голову, поднял ее и взглянул прямо в лицо своего "отца". С наслаждением пристально вгляделся в его глаза, желая увидеть страх, злобу и ненависть, но увидел там только... Невероятной силы любовь и... счастье?

  - Живи, - прохрипел Логан Крэбб, ласково улыбнулся мне, нежно провел окровавленной рукой по моей щеке и... умер.

  - Ну и что это было вообще? - хрипло спросил я в пустоту, глядя на труп и появившиеся на алтаре предметы.

  Глава 5. Пишите письма, или исповедь Логана Ричарда Крэбба

  Меня как будто окатило ледяной водой. Куда-то без остатка ушли бешенство и злоба, прояснилось зрение и резко подкатила тошнота, когда я осознал, что только что произошло. Что именно я натворил. Поглядев на свои руки, почувствовав на губах солёно-сладкий вкус человеческой крови, чужой крови, я резко перегнулся в поясе.

  Проблевавшись и кое-как вытерев лицо и рот, я подошел к Краеугольному Камню Рода. Небрежно столкнув с алтаря труп Крэбба, я смог наконец-то повнимательнее рассмотреть, чем же меня порадовал Род. Итак.

   На огромной и толстенной книге в вычурном переплете, в которой я по доставшейся от Винса памяти опознал Кодекс Рода, лежало два... письма? Я с любопытством протянул руку и открыл первое, потоньше.

  "Следующему лорду Крэббу.

  Внемли мне, потомок! Я, последний лорд Крэбб, обращаюсь к тебе со своим напутственным словом. Будь достоин нашей фамилии и чести рода! Помни о корнях своей судьбы, следуй велениям Кодекса Рода и прими мое благословение!

  Леонард Александр Крэбб. Лорд Крэбб."

  В письмо был вложен перстень лорда с камнем-печаткой. Я с любопытством рассмотрел его. Оправа из белого золота (платины или сплава серебра, внешние различия в драгоценных металлах не мой конек, что в прошлой, что в этой жизни) нежно обнимала крупный, ярко алый, как застывшая капля крови, рубин. На верхней площадке камня была нанесена инталия, в которой угадывался герб рода Крэбб: щит в форме черепа, принимающий на себя удар пламенного меча.

  Я задумчиво повертел в руках кольцо, а потом, вспоминая, как оно сидело на пальце Лорда Малфоя, надел на мизинец левой руки. Перстень послушно ужался ободом и плотно охватил мой палец.

  - Хм... Стильненько. Что там дальше? - произнес я. "Винсенту Логану Крэббу, Лорду Крэббу" - гласила надпись на конверте. Я распечатал его, начал читать, и глаза мои полезли на лоб. И лезли все выше и выше с каждым следующим прочтенным словом! А потом и вовсе я присел прямо на пол, отодвинув чуть в сторону ноги трупа.

  "Здравствуй, сын. Если ты читаешь это письмо, то, значит, у меня все получилось! Пожалуйста, насколько бы сильно ты меня не ненавидел, дочитай это письмо до конца. Это и в твоих интересах тоже. Если хочешь, считай это моей последней волей.

  Для начала, извини меня. Это уже семьдесят пятый вариант письма, где я пытаюсь извиниться перед тобой. Извини за всю ту боль, что я причинил тебе. Извини за каждую минуту счастья, что я не дал тебе. Извини за каждую недополученную ласку, за не сыгранные в детстве игры. Извини за Круцио, за оскорбления, за показное равнодушие, за клятву мордредовым Малфоям, за подталкивание в рабы к Волдеморту. В общем, извини за все. Хотя я и сделал это все, но это было не специально. Точнее, специально, но не нарочно. Из-за крайней необходимости.

  Ты, наверное, сейчас думаешь, что я сошел с ума, но это не так. Слишком долга эта история, чтобы передать ее в двух словах.

  С чего начать? Не знаю. Наверное, поэтому начну с самого начала.

  Около пятидесяти лет назад в чистокровной в третьем поколении семье британских магов родился второй сын, Логан Ричард Сметвик-Велстоун. Да, да, да. Это был я. Если ты не знаешь (а ты не знаешь этого точно, потому что это дела рода, в которые чужие не лезут), то сейчас это говорю тебе я сам: твой отец не был урожден Крэббом. Скажу тебе больше, я никогда не был темным магом в нынешнем понимании этого понятия. Семьи Велстоунов и Сметвиков всегда славились своими целителями, так что по приложениям магических даров я вполне себе светлый маг. В частности, твой родовой дар целительства идет именно по линии Сметвик-Велстоун, а не Крэбб. А вот Крэббы - как раз род темных магов, с дарами некромантии и магии крови. Быть может, поэтому они меня так не любили. Ну да все по порядку, а то запутаюсь.