Диктатор (СИ) - Шахов Борис Федорович. Страница 195

  - Это да...

  - Я понимаю, тебя мальчик мой. Сложно в такие коварство и дикость поверить сходу. Поэтому прошу тебя - поверь мне на слово и не принимай от них помощи. Не бери денег, не верь посулам, не соглашайся с предложениями... А если вдруг почувствуешь, что уговорят - беги прочь. Лучше прослыть трусливым, чем получить Мордредову славу на века. Взамен, думаю, помочь тебе смогу я. Если у рода Крэбб есть нужда в деньгах, я могу ссудить тебе некоторую сумму даже без всяких процентов, или помочь в решении щекотливых вопросов. Ты понимаешь меня?

  - М-м-м...

  - Не веришь? Зря. Я все же директор школы и вы все для меня, как мои дети. Поэтому я всегда любил своих учеников, а выпускники обычно отвечают мне взаимностью. Даже страшный Тот-кого-не-называют, и то меньшее зло по сравнению с восточной скверной!

  - Почему? - удился я.

  - Увы. Я же тебе рассказывал про то, каким умным и перспективным учеником был Том. Жизнь с ним поступила довольно жестоко, и он... озлобился, а я - вовремя не понял и не исправил этого. Мне печально сейчас понимать, что, получается, это моя как воспитателя ошибка. Все мы, к несчастью, иногда совершаем их. Так и я виноват, что не досмотрел, попустил, не исправил вовремя. В итоге, исходя из своих ошибочных представлений об общем благе, он причинил много зла магам и магглам. Но изначально, будучи плоть от плоти Магической Британии, он хотел всем нам только хорошего. Ну, как это понимал... Ведь он был таким хорошим мальчиком! И я думаю, случись тогда чье-нибудь вторжение, Том смог бы найти в себе силы и встать наравне со своими недругами в один строй. Но он все же был моим учеником и англичанином... А вот германцы, франки, китайцы, и особенно русские, они мало того, что желают и творят нам зло и только зло, так еще и абсолютно чужды нам. Том, кстати, сильно изменился только после того, как попутешествовал по миру. По всяким азиатским странам... Понимаешь меня?

  "О как! Однако! Интересно девки пляшут! Томми - зло, но наше зло, а вот все остальные... Против них нужно сплотиться общей стеной и темным и светлым. Так. Обдумать это позже..." - подумал я, откладывая в закрома памяти еще один интересный фактик. Дамблдор, оказывается, очень неровно дышит к русским магам. Уж не потому ли, что те очень нехорошо поступили с его дружком по общему благу?

  - Если тебе уж так любопытно пообщаться с континентальными коллегами, общайся лучше со своим крестным. Или с африканскими или исландскими магами. На совсем уж худой конец - с итальянцами, хотя среди них могут оказаться шпионы инквизиторов. А чтобы ты поверил мне, мелкие твои проделки я тебе могу простить в счет нашего с тобой договора об отработках... - "Хм. Как я ни прятал свой ужас в начале разговора, но, видимо, я чем-то выдал себя. Хотя кого я пытался обмануть? Он за столько лет насквозь школьников без всякой магии видит. Да и взрослых, не намного хуже" - напрягшись, подумал я. Но Дамблдор продолжил: - А тот проступок, да-да, именно тот, о котором ты сейчас вспоминаешь, я могу тебе... просто простить.

  Наверное, один только Мерлин знает, какие силы мне пришлось приложить для того, чтобы не только клубком хохота не покатиться по полу кабинет директора Хогвартса, но еще и удержать на лице подобающую моменту мину. Однако, каким-то невероятным чудом, мне это удалось. А то, что лицо перекривилось... Что по этому прочтешь?

  Дамблдора подвело отсутствие привычной для него, как дыхание, легилименции и, как это ни парадоксально, гигантский преподавательский и жизненный опыт. Первый, профессорский, отчетливо сигнализировал ему, что сидящий перед ним студент боится, а значит - виноват, а второй - что ничего очень страшного я сотворить не мог. Пока еще не мог. А раз так, то можно, для лучшей фиксации заложенных мне в разговоре пропагандистских закладок, сделать очень запоминающееся на эмоциональном уровне "доброе дело".

  Я подавил в себе очередной приступ смеха. На этот раз до меня дошло, что сейчас я могу получить практически официальное "отпущение грехов". Просто согласиться сейчас с Дамблдором. Повиниться: "Да - некоторая беда произошла. Виноват." Услышать в ответ "Мальчик мой, что же ты так. Впредь так делать не нужно..." И уйти с успокоившейся совестью, а потом на любом допросе, даже с веритасерумом, абсолютно правдиво с чистой совестью сказать: "директор знал и простил меня". Хотелось бы мне посмотреть на лицо Дамблдора, когда бы он узнал, что именно он мне сейчас прощает... Вот только такое развитие событий означает, что я признаю Дамблдора над собой, признаю его как некоторого "судию", имеющего высшее право судить и миловать. И тогда ни о какой в дальнейшем свободе или борьбе речи идти уже не может. Просто на подсознательном уровне я буду осознавать, что он - Высший. А с Высшим, со слепой стихией, не борются, ей слепо повинуются. Так что, как бы это ни успокоило мою совесть, я привык за свои проступки нести ответственность сам, а не перекладывать ее на других. Да и амбиции у меня простираются дальше старшего помощника младшей шестерки Ордена Феникса. А поэтому отвечу-ка я так:

  - Думаю, что честнее будет, если все же свой проступок я отработаю. С меня еще одна книга.

  - Мальчик мой. Я рад, что ты растешь честным человеком. Это и называется взросление, когда без понуканий со стороны закона ты...

  - А если мне что-нибудь русские будут предлагать, - продолжил я, невольно перебив Дамблдора, - я отвергать сразу не буду, а сначала спрошу вас. Хорошо?

  - Хм, - очень серьезно посмотрел на меня Дамблдор. - Да. Быть может, так будет даже лучше. Я понял тебя. Вот, возьми, и иди на занятия. Я предупредил профессора, так что сильно тебя ругать за прогул не станут.

  Получив клочок с названиями книг для копирования из Библиотеки Хогвартса (заодно вспомнил о задании Крауча), я, обнадеженный, отправился прочь из кабинета директора.

  Дамблдор в своем стиле. "Я предупредил профессора, так что сильно тебя ругать за прогул не станут. Бе-бе-бе." - мысленно передразнил я его. То есть, сначала директор меня вызывает к себе, заставляя пропустить или опоздать на урок, а потом сам хороший как бы прикрывает меня от как бы злого профессора. И я, естественно становлюсь Дамблдору должен. Мелочь? Да, мелочь, но это не так и важно. Важно то, что из сотен таких вот на первый взгляд мелочей, неотданных долгов, неотработанных услуг, постепенно и появляются потом психологические установки на верность и преданность: "Светоч Великого Блага профессор Дамблдор - это наше все!". А ведь сейчас он даже и не подумал о том, что "отмазывать" меня совершенно не нужно, так как у меня свободное посещение лекций из-за моего статуса полноправного лорда. Похоже, такие вот заходы у директора получаются абсолютно на автомате.

  Ладно. Наплевать. Главное то, что мне, похоже, удалось убедить Дамблдора в своей белизне и пушистости относительно его планов. И он не станет ко мне лезть хотя бы до конца этого курса. А там... Там на политической арене Магической Британии появится мощный противовес, и игра пойдет совсем по другим правилам. Борьба за умы будет жестокой, так что лишних единомышленников не будет. Во всяком случае, можно будет не бояться, что меня бездумно спишут в утиль просто по мимолетному желанию задней левой пятки Дамблдора или кого-то из его шестерок. Надеюсь, во всяком случае...

  Интерлюдия 9

  - ...Может быть, все же лимонную дольку к чаю, девочка моя? - улыбнулся директор сидящей напротив в кресле в его кабинете с кружкой чая ученице факультета Хаффлпафф.

  - Нет. Не хочу. А он что, какой-то необычный, раз вы всем его предлагаете?

  - Что вы, мисс. Самый обычный. Попробуйте. Я просто так обожаю этот мармелад!...