Клей - Веди Анна. Страница 69

Все в молчании смотрят на Сандру. Её красивое лицо приняло выражение безмятежности и покоя. Мария блюёт, не в силах подавить свой страх.

Измотанные, обессилевшие, отчаявшиеся люди выживают в таких условиях уже четвёртый день. Это уже на грани возможностей. Если среди склеенных пар встречались такие, что жили долго, около полутора лет с момента склейки, то склеенные в большем количестве, по три-четыре, а уж тем более по пять-шесть человек, были обречены на скорую смерть. Хоть люди, которые склеивались, были схожи эмоционально, в основном это касалось лишь некоторых подавленных эмоций, таких как страх, стыд, чувство вины, злость, ненависть, зависть, обида, надежда.

Мигель нервно трёт рукой лоб. Зловоние от блевоты Марии и спёртый воздух от длительного пребывания людей в запертой комнате вызывает у него тошноту, и он тоже блюёт.

– Фу, какие вы мерзкие, – презрительно произносит рыжий, зажимая нос пальцами. – Я не могу больше.

У рыжего опять начинается приступ, и он трясётся, стараясь оторваться. Он силится встать с дивана, но его удерживает бедро мёртвой Сандры. Её тело дёргается от его телодвижений. От его конвульсий невольно дёргается и рука Софии, а также рука Мигеля, приклеенная к Сандре. Они все уже стоят рядом с диваном. София кричит от боли.

Оливер придвигается к рыжему, но поскальзывается на блевоте Мигеля и Марии и падает на пол в ноги Софии, она тоже падает. В эту минуту рыжий, сидя на диване, размахивается свободной правой ногой и изо всех сил бьёт пяткой по спине упавшего Оливера, который успевает накрыть своим телом Софию, ближайшую к дивану и рыжему. Удар, хоть и слабый, на некоторое время оглушает Оливера.

Пользуясь моментом, рыжий изворачивается, наклоняется к Софии, хватает её правую руку, тянет на себя и уже подносит ко рту, чтобы укусить. Звериные инстинкты, недавно разбушевавшиеся в нём, но утихшие на время, проявляются с новой силой, подстёгиваемые осознанием бесконтрольности. В его глазах безумие, белки наливаются кровью.

Мигель, у которого левая рука свободна, резко наклоняется к рыжему, пока тот пытается ухватить Софию. Надо остановить разбушевавшегося китайца. И на Оливера нельзя рассчитывать. Поэтому Мигель вдруг проявляет неожиданную для себя решимость. Ему очень тяжело, так как с одной стороны его за спину держит Мария, а правая кисть прилипла к Сандре. Но вот ему удается резко обхватить рыжего за горло и начать его душить. Рыжий отбивается, он молотит руками по чему попадя и даже пытается лягаться свободной ногой. Но его движения тоже ограничены. Рука Софии, приклеенная к его спине и мёртвая Сандра у правого бедра мешают ему выскользнуть из захвата.

Мария, вынужденная потянуться за Мигелем, прекращает блевать, поднимается с дивана, подходит к рыжему и свободной левой рукой наотмашь бьёт его по лицу. Удар сбивает своей неожиданностью, да и вес девушки придает оплеухе такую силу, что рыжий ненадолго отключается. Мигель продолжает душить, хотя жертва уже не сопротивляется. Теперь он кажется безумным, как будто к нему перешло бешенство от рыжего. Когда Мигель поднимает глаза и встречается взглядом с Марией, он видит в её глазах ужас.

– Не надо, – говорит она осипшим от страха голосом. – Отпусти его.

– Но он в следующий раз покусает всех и, может, убьёт, – не сдаётся Мигель, но хватку ослабляет.

– Давай дадим ему ещё шанс, – приходит в себя София. – Он похож на затравленного волчонка, к тому же он ещё не рассказал нам свою историю.

– Тебе любопытно, что ли? – ухмыляется Мигель.

– А иначе не сложится пазл… Хм, хотя Динара умерла, тоже не поведав нам ничего о себе. Но мы все видели, как она себя разрушает.

– Мы знаем про рыжего, – вставляет Мария, – что он был любимчиком у мамы.

Слышен звук открывающегося замка. Все в удивлении смотрят на дверь. Целых три дня и вот четвёртый они в заточении, и с момента появления Оливера дверь не открывалась. Входит Макс какой-то неуверенной, робкой походкой. Выражение лица у него убитое и затравленное. Мигель отпускает рыжего и поворачивает голову к выходу. Рыжий тоже устремляет свой взгляд на Макса, глаза его наполняются ещё большей злостью и из красных превращаются в бордовые. Однако смиренность Макса приводит всех в замешательство. На руке у него повязка, на кожаных брюках и куртке пятна. Когда он подходит ближе, все видят, что на лице и на открытых участках тела, на животе и груди, брызги крови. Он делает несколько шагов от двери и останавливается. Все хоть и смотрят на него, не скрывая злости и даже ярости, приближаться не смеют. У него в руках кожаная плётка и чемоданчик, который он ставит на пол рядом с собой.

– Что, садист, решил поиграть? Скучно стало? – ехидно произносит осмелевший рыжий.

– Заткнись, урод, – обрывает его Макс.

Он берёт стул возле стола и садится посередине комнаты. Перед ним диван, возле которого и на котором находятся участники группы в неестественных позах. Сандра лежит на диване, рядом с ней сидит рыжий, с другой стороны Мигель, Мария. София сидит рядом с диваном у ног рыжего, подобрав под себя ноги. Принять другую позу ей мешает Оливер, лежащий на полу лицом вниз. Но вот он приходит в себя и поднимает голову. Все обессилены и голодны. Тут до Макса доходит, что он не кормил их с тех пор, как умерла его мать. Уже больше суток.

Он и сам сейчас испытывает шок, переходящий в гнев. Резать себя уже не помогает, чувство пустоты и тревоги не проходит, а лишь усиливается. Поэтому он и решает присоединиться к своим подопечным, более не в состоянии переносить одиночество. Идут вторые сутки, как он не спит. За это время он уже раскапывал могилу матери, так как ему показалось, что она зовёт его. Он трогал её уже холодное тело, пытался открыть глаза, но она осталась неподвижна и бездыханна. Когда до него дошло, что это галлюцинации, вызванные шоком от смерти матери, он закопал могилу, но её голос по-прежнему сопровождает его повсюду.

Закинув ногу на ногу, он ритмично ударяет плёткой о свою ладонь, как будто разминает, и обводит изучающим взглядом участников группы. В это время Оливер окончательно приходит в себя и поднимается. Он весь в блевоте, и София даёт ему тряпку вытереться. Она поднимается за ним, и они садятся на диван.

Все в ожидании смотрят на Макса, а он по-прежнему молчит. Его настроение меняется за секунды. Только что он входил слабый и понурый, а теперь сидит перед ними уверенный, красивый и очень сексуальный. Как будто ощущение власти наделяет его особой силой. И это ощущение возникает у него от покорности других участников, не смеющих противоречить.

– Итак. Прошло три дня, и я хотел бы знать, как вы выполнили задание. Судя по всему, вы его не выполнили, – он скалится злой улыбкой и подёргивает носом. – Двое из вас покинули этот мир навсегда. И я разочарован. Эксперимент не удался, и вы не расклеились.

– Может быть, эксперимент и удался бы, если бы мы добровольно в нём участвовали. А так, мы в состоянии страха находимся, – произносит София и тут же замолкает, понимая всю нелогичность.

– В состоянии страха мы все находимся уже давно, а по поводу добровольности… – Макс на минуту замолкает. – Да, я немного слукавил. Но тем не менее, вы сами решили участвовать в группе. А то, что вы ожидали другого, ваши проблемы. «Ожидалки рождают разочаровалки», – и он усмехается своей шутке.

– Немедленно отпусти, козёл, – рычит рыжий. – А то я порву и тебя.

– Ха-ха-ха! – смеётся Макс. – И куда ты пойдёшь? Тебе придётся порвать всех, кто приклеен к тебе, дурачок. Неееееет, здесь можно только по-хорошему, если хотите добиться результата. Хотя я и не уверен, что мои ожидания оправдаются. Не буду повторяться по поводу «ожидалок».

Макс поднимает руку.

– Вентиляция и дезодорирование, – вслух произносит он. – Ну и навоняли вы здесь.

Резко встаёт и идёт по комнате, осматривая всё кругом. В воздухе ощущается работа вентилятора, и приятный запах дезодоранта постепенно вытесняет зловоние.

– А что с Сандрой делать? Она ведь скоро начнёт пахнуть… – боязливо спрашивает Мигель.