Горькая брусника (СИ) - Медведская Наталья Брониславовна. Страница 16

   Старуха распахнула хлипкую калитку.

   - Зайдешь на чай, не побоишься?

   - Конечно, зайду, честно говоря, очень хочу пить.

   Бабка усмехнулась, сверкнув льдистыми глазами.

   - Эта жажда у тебя не от жары, а от любовного томления.

   Я вспыхнула от ее слов и обидчиво поджала губы.

   - Какого еще томления?

   Старушка, похожая на бабу ягу почему-то вызывала у меня сильный интерес.

   - Скажу вам по секрету: я еще девушка, - призналась я, шагая к покосившейся избушке.

   - Что девушка и без твоих слов знаю, а томление в тебе Ангел зажег, - хмыкнула Феодора и ловко обогнала меня у порога. Она что-то пробормотала и распахнула скрипучую дверь.

   От старухи пахло травой и прелыми листьями.

   - Какой он ангел, больше на змея искусителя похож! - возмутилась я. - Нашли ангела...

   - Тут ты права: хороший мужской кадр, - согласилась со мной бабка, показывая рукой на стул у окна.

   Она двигалась легко и бесшумно, совсем не по-стариковски.

   - Помочь? - вызвалась я, видя, что она ставит на стол вазочку с вареньем, блюдечко с медом и сухарницу.

   - Сиди, пока еще двигаюсь, - сердито отмахнулась Феодора.

   Сколько же ей лет? Бабка была похожа на ворону: в темном платке, длинной юбке и черно-фиолетовой кофте. Я осмотрела комнату. Обычная старушечья обстановка: старенькая мебель, древний телевизор в углу, узкая кровать с горкой подушек. Только огромный шкаф со стеклянными узорчатыми дверками выбивался из общей обстановки. На полках рядами стояли старинные склянки, десятки, нет сотни фигурных баночек. В хате приятно пахло сушеными травами и яблоками. Феодора поставила на стол чашки с горячим чаем и уселась напротив меня. Я отхлебнула терпкий напиток.

   - Мята, чабрец, листья малины и черной смородины и что-то еще не знаю, - похвасталась я знаниями трав.

   - Точно, а что-то еще, просто душица, - кивнула бабка. - Сама чай делаешь?

   - Маме помогаю. Я же в станице живу. Травы растут у нас на участке. Бабушка Ванда чабрец кладет даже в пироги. Она говорит: чабрец или тимьян, как его называют по-научному, происходит от греческого слова thymos - дыхание жизни.

   Феодора усмехнулась.

   - Ишь, ты. А в древней Руси чабрец называли богородичной травой, дикой мятой или фимиамником, - проявила свои познания старуха.

   - Как интересно! - воскликнула я, отхлебывая травяной чай.

   - Душа ее давно умерла, а оболочка еще бродит. Только ты не ищи ее, иначе попадешь в беду, - неожиданно глуховатым голосом сказала Феодора.

   Я поперхнулась чаем.

   - Вы о моей сестре?

   - О ней. - Старуха посмотрела в маленькое мутное оконце и помрачнела. - Он снова вышел на охоту. Будь осторожна.

   - Начинаю верить, что вы и впрямь ведьма. - Я попробовала странное зеленое варенье из вазочки и зажмурилась от удовольствия. - Царское.

   - Верно. Царское варенье из крыжовника с орехами. Только ты не правильно говоришь, я не ведьма, а ведунья, - поправила меня Феодора.

   - А есть разница?

   - Конечно. Я ведаю, какие травы, от каких болезней лечат, и немного вижу, - она замялась, - так кое-что... Но лет пятьдесят назад была ведьмой. Теперь нет. Бросила это дело. Почти...

   - А что делают ведьмы? - полюбопытствовала я. Бабуля сумела меня поразить, сказав об Ангеле и сестре. Неужели мне повезло столкнуться с самой настоящей пусть и бывшей ведьмой?

   В комнату вошел огромный черный кот. Ага, еще один атрибут колдуний. Он остановился посреди комнаты, оглядел меня янтарными глазами и направился в мою сторону. Потом нагло запрыгнул мне на колени и замурлыкал. Старуха молча наблюдала за действиями кота.

   - Ведьмы привораживают и отвораживают, насылают болезни и страхи, делают яды, вытравливают младенцев, - спокойно перечислила Феодора.

   - И вы все это делали!? - ужаснулась я, не особо веря страшноватой бабке. "Она сумасшедшая", - промелькнуло у меня в голове.

   - Хотела бы я быть сумасшедшей и не помнить, что творила полвека назад. - Уголки губ старухи дрогнули в горькой усмешке.

   "Она читает мои мысли?" - испугалась я.

   - Да у тебя на лице все написано - нет никакой необходимости читать твои мысли. Ты спросила, делала ли я все, что назвала? Да делала и получила этот облик. В юности внешность дарует нам бог. То как мы выглядим в старости, зависит от нас. Человек, сделавший много зла, жадный, сварливый получает уродливую внешность, а веселый, добрый, открытый, не помнящий обид - красив и в глубокой старости. Я поздно отвернулась от колдовства и долго не могла изжить обиду на весь мир. Вот и заполучила этот облик. Он мне в наказание. Правда, мои односельчане не дают мне позабыть мои прежние способности, то и дело просят "помочь".

   Лицо бабки стало злым и отчужденным. Мне почудилось, что в ее глазах загорелись странные огоньки. По моей спине пробежал холодок, я невольно вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Мало ли что покажется сперепугу.

   - Поняла: каждая эмоция нагружает определенную группу лицевых мышц. С возрастом те мышцы, что работали сильнее всего и формируют внешность. - Довольная своим выводом я гордо посмотрела на Феодору.

   Женщина вздохнула:

   - Ну, можно и так сказать. Все в науку переводишь. Только не получится все перевести. - Ведунья принесла вазочку с еще одним вареньем изумрудного цвета. - Съешь хоть немного, - предложила она.

   Я зачерпнула полную ложку странного варенья и положила в рот. Вкусовые рецепторы взбунтовались, не умея определить, что же такое коснулось языка.

   - Понравилось?

   - Очень.

   - На запей, а то сейчас заснешь, - пробормотала старуха, подавая мне стакан с жидкостью янтарного цвета.

   Перед глазами у меня все поплыло. Кот, сидящий у меня на коленях, увеличился в размерах. Я с трудом ухватила стакан непослушной рукой и медленно выпила. Голос Феодоры звучал так, будто она находилась от меня далеко-далеко.

   - Я дам тебе баночку этого зелья, а ты обещай каждое утро и вечер пить с ним чай. - Бабка достала из шкафа старинную матовую баночку граммов на триста с изумрудным содержимым внутри.

   - Зачем мне это есть и что за варенье в ней? - Я показала глазами на подарок старухи. В онемевшем теле происходило какое-то бурление. Появилось ощущение, что меня подключили к розетке с током и я теперь, как батарейка, накапливаю энергию.

   - Здесь взвар на меду из молодых веточек акации. Он усиливает реакцию, укрепляет мышцы. Скоро тебе пригодится и сила, и ловкость. Ты же упертая, не уедешь, пока не разузнаешь о сестре все. Я права? - Ведунья покосилась на кота, безмятежно спящего на моих коленях.

   - Точно. Пока не узнаю, не уеду, - подтвердила я ее слова. - Мне нужно идти, а то баба Поля волноваться будет. Спасибо за чай и варенье. - Я осторожно опустила тяжелого кота на пол. Пошевелила руками. Покрутила головой. Хотелось подпрыгнуть и взлететь.

   - Ладно-ладно иди уже. - Феодора положила баночку в пакет и подала его мне.

   Котяра потянулся, выгнул спину, а потом в два прыжка добрался до хозяйки и взгромоздился к ней на колени.

   - Не провожаю. Сама выйдешь. Только калитку прикрой.

   Я кивнула и направилась к выходу. На улицу Озерную добралась за пятнадцать минут и тут почувствовала дикий приступ голода. Мама моя, я как проглот стала, так и растолстеть недолго. Пришлось повернуть в магазин, благо он еще работал. Я купила банку тушенки и пакет гречки. Дорога назад к дому хозяйки показалась в два раза короче.

   Во дворе на скамейке сидели обе подруги баба Поля и баба Зоя.

   - Вот, Зоя, моя новая квартирантка загуляла без обеда, - доложила баба Поля, увидев меня.

   Я остановилась возле старушек.

   - Стало скучно, решила пройтись по селу и к речке.

   - А заодно поискать приключений на свою задницу, - довольно грубо отреагировала соседка и недовольно нахмурилась.