Горькая брусника (СИ) - Медведская Наталья Брониславовна. Страница 5

   Колобок, заметив испуг и недоумение на моем лице, показал красную корочку.

   - Мы оперативники из Апшеронска, помогаем следователю проводить розыскные мероприятия. Хотим задать вам несколько вопросов. Можно войти? Или вызвать вас повесткой?

   Я облегченно вздохнула:

   - Конечно, проходите.

   Горилла пробурчал что-то невразумительное.

   - Скажу все, что знаю, - хрипло сказала я и покашляла, прочищая горло. Потом отступила в сторону, пропуская их в квартиру.

   - Чудесненько, - колобок потер пухлые ручки и прошел в квартиру. - Что говорила тебе сестра перед отъездом? - задал он первый вопрос, устраиваясь на диване в гостиной.

   Горилла сел на стул у двери. Я постояла в дверном проеме и тоже решила присесть в кресло у окна.

   - Вы бы хоть представились, господа полицейские.

   - Извините, мадам. Меня зовут Антон Георгиевич, а его, - колобок махнул головой в сторону гориллы, - можно величать просто Дженибеком. Так что сказала Алена?

   - Сестра забежала на пять минут, чтобы поздравить меня с днем рождения. Вручила подарок, сказала: уезжает в Вереево за песенным материалом. Больше я ее не видела.

   Меня почему-то беспокоили незваные гости. В моем представлении следователи выглядят несколько иначе. Чтобы занять руки, я принялась обирать засохшие цветки с узамбарской фиалки и складывать их на подоконник.

   - Как часто вы виделись с ней? - толстяк поерзал на диване, короткие ножки не доставали до пола.

   Я оглянулась на гориллу, и мне сильно не понравился его взгляд. Джанибек выглядел как человек, который, не задумываясь, зарежет собственную мать.

   - Раз в три месяца не чаще. Алена все время занята. Я учусь, как вы уже знаете. Скажите, как продвигается расследование? Узнали, кто погубил сестру? - мой голос дрогнул, я судорожно сжала руки в замок.

   - Пока нет. Ищем. Алена говорила вам, откуда взяла деньги на покупку квартиры? - Антон Георгиевич впился взглядом змеи в мое лицо и сразу перестал смахивать на добродушного сказочного колобка.

   Я удивилась вопросу.

   - Она не делала из этого секрета. Сестра взяла ипотеку, что-то добавил ее жених, часть собрала сама. Ее ансамбль стал неплохо зарабатывать, - пояснила я, глядя на удивленное лицо толстяка.

   Дженибек принялся разминать руки. Послышался характерный хруст пальцев. Я непроизвольно скривилась: терпеть этого не могу. Толстяк тоже сморщился, бросил сердитый взгляд в сторону напарника и задал мне следующий вопрос.

   - С ее женихом вы общались?

   - Редко. И не горела желанием видеться чаще.

   "Странные вопросы он задает, - подумала я. - Хотя откуда мне знать, какие вопросы задают следователи, ну или опера".

   - Он вам не нравился, почему? - поинтересовался догадливый Антон Георгиевич.

   - Мне не приятен такой тип мужчин. Наверно, у нас с сестрой разные вкусы.

   Горилле, видимо, надоело сидеть. Он поднялся и стал осматривать квартиру. Я забеспокоилась: еще стащит что-нибудь, а мне потом отвечать перед хозяйкой. И стала следить за его руками, как бы чего не засунул в карман. Этот Дженибек не вызывал у меня доверия, странный какой-то.

   - Экая вы. Не волнуйтесь, у вас ничего не пропадет, - с усмешкой сказал колобок, заметив мою тревогу.

   - Извините, - смутилась я. - Квартира и вещи хозяйские.

   Через двадцать минут они удалились, вручив мне визитку с номером телефона. Вдруг что-то вспомню. Неизвестно почему, но настроение у меня окончательно испортилось. Я верила и не верила в смерть сестры. Действительн, надежда умирает последней. А вдруг Алена жива? В любом случае пора разыскать Вадима. Замкнула квартиру и спустилась во двор. На лавочке у подъезда сидел пожилой мужчина. При виде меня он поднялся.

   - Зима Анастасия Дмитриевна?

   - Она самая, а вы простите кто?

   - Следователь Егор Петрович, - представился мужчина и показал удостоверение. Он засунул документ во внутренний карман пиджака темно-серого чуть мешковатого костюма. На меня пахнуло едва уловимым знакомым запахом лимона и кофе. Папа тоже любил этот одеколон. Я сама покупала ему "Кардинал" на день рождения.

   - Как, еще один? Или это были ваши сотрудники, и вы разминулись? - удивилась я.

   - К вам кто-то приходил? - оживился мой собеседник. Его глаза заблестели азартом, как у гончей, почуявшей след.

   Я молча подала визитку, оставленную мне колобком. Мужчина вызвал у меня доверие знакомым отцовским запахом и располагающим видом.

   - Что за чушь! Кроме меня, и моих людей, конечно, никто дело вашей сестры не ведет. - Он переписал в блокнот данные с визитки. - Я приехал в Краснодар по своим делам и решил: почему бы заодно не пообщаться с вами. Адрес мне дал ваш отец.

   - А вы не видели их? - Я показала на визитку.

   Он покачал головой.

   - Только что подошел и присел на лавочку отдохнуть, а тут вы. Я вас узнал по фото. - Егор Петрович достал снимок и протянул мне.

   На фотокарточке я и Алена стояли во дворе нашего дома в станице Павловской. Это был тот редкий случай, когда мы разом приехали домой и папа решил запечатлеть дочерей на память.

   Следователь предложил мне сесть на лавочку рядом с ним.

   - Скажите, Настя, кто мог желать смерти вашей сестре? У нее были враги? - Мужчина повернулся ко мне, его серые глаза под тяжелыми набрякшими веками изучающе уставились на меня.

   - Ну какие враги могут быть у веселой, красивой девушки. Бизнесом она не занималась. Пела в ансамбле и этим зарабатывала себе на жизнь. Вела корпоративы, дни рождения и другие праздники, - сказала я с возмущением, вспоминая ангельский вид сестры. Под его проницательным взглядом я чувствовала себя неуютно, и это обеспокоило меня. - Разве не в Вереево нужно искать того, кто напал на Алену? Папа говорил: ее ударили по голове.

   Егор Петрович, по-прежнему, не сводя внимательных глаз с моего лица, достал из кармана пиджака сигареты и закурил. Помахал рукой, прогоняя дым и только тогда ответил:

   - Это только предположение. Мне, например, кажется странным такое совпадение: исчезновение вашей сестры и гибель ее жениха в один день. - Взгляд пожилого следователя стал цепким.

   Я подпрыгнула на лавочке от удивления.

   - Что? Я не знала, что Вадим погиб!

   Оказывается, некому сообщать об исчезновении Алены.

   - То есть вы не знали, что он разбился на своей машине почти в тот же день, когда пропала ваша сестра? - На его худом лице с глубокими мимическими морщинами промелькнуло выражение недоверия. Усмешка скользнула по узким губам.

   "Такое впечатление, что все меня подозревают в чем-то, - подумала я. - Довольно неприятное чувство".

   - Не знала. А так же не имею понятия, ни где он живет, ни номера его телефона. Место работы только приблизительно, - пробормотала я потрясенная этим совпадением. На улице раздался резкий звук сирены "Скорой помощи", заставившей меня вздрогнуть. Я непроизвольно сжала пальцы на шершавой доске скамейки.

   - Вадим работал хирургом в онкологическом отделении. Жил на улице Красной в престижном районе, - произнес следователь, все так же внимательно наблюдая за моей реакцией. - Вот сумочка Алены, можете взять. - Егор Петрович протянул мне крохотный розовый клатч сестры.

   Я взяла сумочку дрожащими руками и неожиданно для себя заплакала. Этот дамский предмет показался мне вестником несчастья, в которое не хотелось верить.

   Следователь встал и похлопал меня по спине тяжелой рукой.

   - Держись, девочка.

   Егор Петрович постоял рядом со мной с минуту, кашлянул, переминаясь с ноги на ногу. Я догадалась: он столько раз видел горе людей, потерявших родных, что успел привыкнуть и ожесточиться сердцем. Или считал своей главной задачей не утешение родственников жертв, а наказание убийц.

   - Настя, я это... пойду. А ты выпей валидол или валерьянки, сходи к друзьям...