Сага о йорге (СИ) - Шоларь Сергей Владимирович. Страница 14

   * * *

   У Бреты даже не появилось мысли, чтобы принести мечи бога в поселок. Точно знала: увидят, заметят, хоть кто: пикеры, женщины, мальчишки - отберут, да еще и побьют крепко. Если спрятать мечи в хейдрике, или где-нибудь поблизости от жилья, например, в лесу на первой террасе, куда женщины-хьярнки ходят собирать хворост для очагов, или в скалах, где часто играют дети из поселка - обязательно найдут и украдут.

   Сделав большой крюк от места, где на берегу осталось тело обладателя молний, ??взобравшись на первую террасу, а затем и на вторую, девушка зашла далеко в ясеневый лес, добравшись почти до Унгремходе, Младшей головы - одной из двух самых высоких скал острова. Долго искала подходящее место, выбирала, и, наконец, остановилась возле узкой и глубокой щели под гранитными глыбами, оплетённых корнями деревьев. Став на колени, вычистила нору и засунула пояс с мечами как можно глубже, даже затолкала палкой. Тщательно засыпала сокровище мелким щебнем. Чуть не надорвавшись, прикатила тяжелый камень и привалила им вход. Расправила мох, так, чтобы не было видно свежих следов, набросала сверху сухих листьев и веток.

   "Если здесь стать и посмотреть на море, то подняв взгляд от крайней острой скалы на Гребне сразу увидишь верхушку Молота. У подножия ясеня с кривым стволом - две глыбы, одна из которых - с красноватыми прожилками" - запомнила Брета.

   Уже собравшись уйти, еще раз взглянула на место тайника. И увидела на камне змею.

   "Это хорошо. Это лесные альвы стали на страже сокровища".

   Возвращаясь на берег, уставшая и не выспавшаяся хранительница кладов на самом краю первой террасы наткнулась на кусты ежевики, и принялась срывать с колючей лозы ягоды. Немного утолив голод, взялась собирать и сбрасывать с террасы хворост: внизу, ближе к берегу топливо давно выбрали женщины из поселка. А дров требовалось много: обладатель молний заслуживал большого погребального костра.

   Белоголовая хьярнака ушла; змея еще покрутилась на камне, и замерла, греясь на последнем осеннем солнышке. Рядом, из-за дерева подкралась тень... И вдруг кинулась, схватила гадюку, прихватив возле самой головы.

   - Вот ты где... Вот какая...- ворковал со своей пленницей Ульрих-Унмаген. Змея обвилась вокруг его руки, но хьярнский сумасшедший крепко удерживал ее, не давая возможности пустить в ход ядовитые зубы. - Обнимаешь? Обнимай, это хорошо, это так заведено между мужчиной и женщиной. Ты теперь моя жена. Не вырывайся... какая сильная. Ты должна меня слушаться и быть покорной.

   - Какая у нас сегодня добыча? - Унмаген посмотрел на камень, которым Брета заслонила отверстие норы с мечами. - Что мы сегодня поедим вкусного? Что там спрятала Белая?

   Ульрих повернул к себе головку змеи с открытой пастью, строго и мрачно глядя в змеиные глаза.

   - Не знаешь? - змея молчала. - Молчишь?

   Унмаген плюнул змее в пасть.

   - Ты - плохая жена, плохая, плохая, как та Белая, которая убила бессмертного. - И откусил змее голову.

   Чужаки пришли вечером, когда на остров черных скал уже опустились сумерки. Из-за Молота выплыл Манен-месяц, запутанный в лохмотьях облаков, словно палтус в рыболовных сетях. Там и там прокололи темный купол иглы звезд. И снова, как и тогда, когда штормовое море выбросило на Гребень изуродованное тело чужака, далеко-далеко вспыхнула молния, оставив на небе новую большую звезду.

   Невеста, или, вернее, уже вдова небесного воина, волоча к берегу очередную кучу хвороста, остановилась и посмотрела в небо. Звезда, которая родилась из молнии, не стояла на месте. Она двигалась, плыла, сначала медленно, а потом все быстрее, вырастая в размерах, приближаясь к острову.

   "Это пришли враги моего суженого, те самые черные воины", - сразу догадалась Брета.

   Колыхнул, прошелся берегом порыв ветра. Небо потемнело и съежилось, будто там, вверху, в темном куполе кто-то пробил дыру, и это отверстие вслед за новым светилом ворвались холодные ветры. Там, далеко, где родилась звезда, еще полыхали молнии; к острову добежали раскаты грома.

   Брета в это время была далеко от берега. Она не смогла увидеть, как звезда опускалась на сушу - заслоняли скалы. Там ярко блеснуло, отразившись на черной груди Молота. Пока хьярнка думала или бежать к берегу, или лучше спрятаться, блеснуло второй раз. Бру все-таки решила посмотреть, что там происходит, и подбежала, спряталась за камнями. Выглянула.

   Тело йорга, и дрова для погребального огня под ним горели странным, жадным пламенем. В свете костра Брета разглядела две черные фигуры, которые складывались, как показывалось, из цельного панциря - огонь бросал отблеск на странные пластины. Пришельцы выглядели совсем не похожими на людей; они, скорее, напоминали огромных черных крабов, которые стали на две нижние конечности. И конечностей у них было столько же, как у краба, разве что без клешней; длинные и гибкие щупальца заканчивались пучком то ли когтей, то ли пальцев - Брета издалека не разглядела. Ростом чудовища казались выше самого высокого человека; были массивными, крепкими, а что наиболее поражало - без головы. Сверху на бронированном туловище пришельцы имели какой-то непонятный нарост, который заканчивался коротким копьем с наконечником.

   Вот один из черных подошел ближе к костру... Сверкнуло третий раз. Молния выскочила из того же устройства на плечах, из наконечника копья, ударила еще больше разъярив и так бешеный огонь. Брета закрыла глаза, потому что стало больно смотреть на свет...

   Когда девушка снова смогла видеть, и посмотрела на берег, то разглядела, что вдали от костра, немного перекосившись на камнях, виднеется та самая звезда с неба; не очень большая, пожалуй, в два человеческих роста высотой, немного сплюснутая снизу и сверху, темная, будто обгорелая глыба. В корабле пришельцев тускло светилось круглое отверстие - дверь. Из проема сейчас вышел еще один краб. Он нес в конечностях какой-то предмет, похожий на сундук, или клетку. Положил на камень, что-то сделал... Из сундука выскочили суетливые тени - три зверя, похожие на небольших собак или лис. Создания крутнулись у ног хозяина... и брызнули вглубь острова. Забрав клетку, чужак вернулся в шар. Вслед за ним в недрах глыбы-корабля исчезли и те двое, которые были у костра. Двери закрылись, словно заросли, затянулись темнотой. Загудело, переходя в натужный вой. Под звездой-глыбой закрутились вихри, бросив мелкими камнями и песком во все стороны. Закрутив столб горячего марева под собой, сплюснутый шар поднялся в воздух, медленно набирая высоту, засветилась мерцающим пламенем, а затем, оторвавшись от вихрей, резко качнулся в сторону моря, чрезвычайно быстро удаляясь и уменьшаясь в размерах. Опять сверкнуло так, что Брете пришлось закрыть глаза. Оглушительно, расколов небо и море ударил гром, над островом прошелся порыв ветра, от которого затрещал старый лес на террасах.

   Белая открыла глаза. От шара-звезды пришельцев не осталось и следа. С моря, набирая силу, стеной шли гигантские валы, словно там выпрыгнул и упал, пустив круги, кит-великан, или обвалилась в воду целая гора. Огонь, который поглотил тело Йорга уже угасал, оставив после себя лишь пепелище на песке.

   Брета, уже не скрываясь, поднялась лицом навстречу ветру, понимая, что все закончилось. Теперь она точно осталась одна. Первая мощная волна всей пенной яростью наскочила на берег, пробежала и выплеснулась за скалы, похоронив под собой и песчаный пляж, и пожарище, и воспоминания об одноглазом чужеземце.

   * * *

   Воинов, погибших в бою с Мертвым йоррунгом - всех девятерых - в лучших нарядах, с дарами Одрику и припасами в дорогу положили в одну большую лодку, вложили в руки оружие, обложили сухими дровами, подожгли и пустили в море по течению в последний поход к обиталищу Богов. Меч, который принадлежал одному из погибших пикеров, забитый йоррунгом в курбот, до погребения так и не смогли вытащить - пришлось заменить мертвецу меч на топор.