Мисс Заблуждение (ЛП) - Макги Лорелин. Страница 11

Теперь она могла поспорить, и у нее были твердые убеждения. Ей даже не нужно было прятать глаза за темными очками, хотя она все равно их надела.

― Но это именно то место, где они должны действовать. Иначе мужья все еще могли бы насиловать жен просто потому, что они состоят в браке, и единственным, кто достигал оргазма, были бы мужчины.

О, Боже, не позволяй Ноа быть одним из тех жадных до оргазмов мужчин, которые до сих пор верят, что точка G не что иное, как слухи.

Ноа пренебрежительно махнул рукой.

― Да, да, я не делаю им скидку. Много всяких несправедливых вещей было сделано по отношению к женщине, как в спальне, так и за ее пределами, и они все еще происходят по всему миру. Я знаю и понимаю. Я поддерживаю и восхищаюсь теми, кто борется против такого вида угнетения. Я даже делаю пожертвования для организации по защите прав женщин, которая работает по всему миру.

Джей улыбнулась, когда мысленно поставила еще одну галочку в колонку «плюсов». Несмотря на то, что он поддерживал теорию равноправия полов, было интересно, насколько осуждающе он вел себя относительно этой конкретной темы.

Он шумно выдохнул. Когда заговорил снова, то был спокойнее:

― Но если все согласовано… если мужчина и женщина пришли к согласию, что им нравится отбросить свои обычные культурно-приемлемые половые роли во имя чего-то, что они оба находят приятным в своих сексуальных взаимоотношениях, они не должны испытывать чувства вины от этого или осуждение людей, как ты.

― Почему это так тебя задевает? ― Не казалось, будто он участвует в написании любовных романов. И он сразу сказал, что не читает их… она застыла на месте и открыла рот от удивления, когда поняла. ― О, боже! Тебе нравится все это, не так ли?

Он остановился на шаг впереди нее, повернулся и сказал:

― Я не люблю читать…

― Не читать, ― она перебила его. ― Секс. Доминирующее поведение. Тебе нравится подчинять себе партнера. Я права, не так ли?

Он не ответил, что само по себе являлось ответом.

― Я права! ― Она почти хлопала в ладоши от своей успешной догадки. Ладно, она на самом деле хлопала. Но только один раз.

Затем…

Вот дерьмо.

Трепет победы испарился, когда она осознала более глубокий смысл своего открытия, ― Ноа был доминантом. Такой секс подрывал весь прогресс женщин, который был достигнут за последние полвека. Секс, который делал из женщины не больше, чем прислугу для мужчины. Секс, в котором она никогда бы добровольно не приняла участие, потому что как бы он ни был привлекателен и горяч, это идет в разрез с ее главными ценностями.

А это означает, что у них с Ноа никогда не будет секса. Это было действительно очень грустно.

Она снова начала идти, и он вместе с ней. Он молчал, и она была благодарна за это. Он давал ей время, чтобы все обдумать, но его молчание только заставляло ее думать о худшем.

Может, она не представляла себе точной картины.

― Так тебе нравится все это? ― спросила она. ― Кнуты, цепи, связывание и боль?

― Я не садист, ― ответил он. ― Или мазохист, если на то пошло, хотя мне нравится шлепнуть пару раз.

― О. ― Это было так грубо. Так почему мысль о том, чтобы быть отшлепанной Ноа, сделала ее трусики влажными?

― И мне нравится связывать.

Она задрожала.

― И повязка на глазах.

Ее рот был полон слюны.

― Но по большей части мне просто нравится быть главным.

― Правильно. Боссом. ― Как и большинству мужчин в патриархальном обществе, в котором она жила. Как мужчинам, у которых зарплата больше, чем у женщин с таким же уровнем образования и опыта. Как мужчинам, которые не воспринимают слово «нет». Стоп ― зарплата ― что, если он снимает порнофильмы? Дерьмо. Она обдумает это позже.

Прямо сейчас это не имеет значения, если контроль был сферой интересов Ноа ― этого было достаточно, чтобы он был неправильным для нее.

Он встретился с ней взглядом, решительно поддерживая интимность разговора.

― Послушай, доминирование не должно быть пугающим. Мы могли бы… ― Он остановился, будто понял суть предположения, которое сделал. ― Я имею в виду, я мог бы попытаться смягчить все. Если моей партнерше это не нравится.

То, что он предлагал, было мило ― отойти от своих предпочтений, чтобы они могли быть вместе, но что это изменит? Она переспит с ним, потом, вероятно, влюбится в него еще сильнее, привяжется, возможно, он тоже привяжется к ней. И все это время то, от чего он отказался, будет поедать его изнутри и, в конце концов, его негодование разрушит все хорошее между ними. Это было равносильно отношениям, построенным на обмане. Это не сработает, не стоит даже пытаться.

― Джейлин… ― Боль в его голосе говорила о том, что он не только понял развитие ее мыслей, но и что он разделяет ее досаду.

― Все нормально, ― сказала она. Хотя глаза были наполнены слезами. Спасибо солнечным очкам. Это глупо чувствовать себя так из-за кого-то, кого едва знаешь.

Ноа переложил пакет с плюшками в другую руку, а свободной рукой переплел их пальцы. Она ему позволила. Это было что-то вроде прощания. Между ними никогда ничего не может быть. Не больше этого. Джей знала, что в отношениях нужно идти на компромисс, но отказаться от своих феминистических убеждений, так сказать, не было компромиссом, это было нарушением целостности.

Несмотря на теплый день и тепло, излучаемое его кожей ― и да, ее рука стала липкой ― Джей чувствовала холодные и неприятные клыки одиночества, которые хватали ее. Может, именно поэтому многие ее подруги были одинокими. Или лесбиянками. Потому что мужчин, которые хотели принять их, было мало, и они встречались редко.

В тот момент ее не волновало, что мужчину ее мечты невозможно найти. Она была слишком расстроена тем, что этим мужчиной не будет Ноа. Так глупо. Она даже не знала, чем он зарабатывает на жизнь. Предположение о порнофильмах снова промелькнуло в ее мыслях, но она отбросила ее. Теперь это не имело значения.

Они подошли к ее крыльцу, оба остановились, но никто не отпустил руку. Джей хотела растянуть момент, но тишина между ними стала неловкой, и нужно было что-то сказать.

Не придумав ничего значительного, она остановилась на своем другом возможном предположении.

― Ноа, ты работаешь в том магазине женского белья? Поэтому ты был там?

― Нет. ― Он засмеялся. ― Нет.

Она любила звук его смеха. Он заставлял ее улыбаться, несмотря на подавленное настроение.

― Тогда почему ты там был? Ты мне так и не сказал.

Он помолчал и, наконец, ответил:

― Я никогда не был в таких магазинах раньше. Хотел посмотреть, какой он.

Признание казалось честным, но пауза перед ответом и тот факт, что мужчины не ходят в магазин женского белья просто, чтобы посмотреть, какой он, заставил ее усомниться.

― Ты глазел на манекены? Или надеялся, что одна из продавцов наденет белье, чтобы продемонстрировать тебе? Так работает твое доминирование?

― Нет. ― Он снова засмеялся. Затем вдруг стал серьезным. ― Нет. Послушай, я знаю, что у тебя есть эти предвзятые представления о таких вещах, и, вероятно я ничего не могу сделать, чтобы изменить твое мнение о них. Или свое, раз на то пошло. Что на самом деле очень плохо. Потому что я честно ходил в тот магазин из интереса.

Он сделал шаг вперед, уменьшая дистанцию между ними, его естественный мужской аромат окутал ее, словно одеяло.

― И все время, что я был там, единственное, о чем я думал, ― это насколько сексуально все это выглядело бы на тебе. Красный просвечивающийся пеньюар контрастировал бы с твоими темными волосами так идеально. Или, может, черное кожаное бюстье приподнимало бы твои прекрасные груди. И я определенно хочу увидеть чулки из белого кружева на твоих ногах, которые будут обернуты вокруг меня.

У нее оборвалось дыхание, а пульс участился. Она должна быть оскорблена, не так ли? А она не была. Ни капельки. Все, чего она хотела, ― это чтобы Ноа продолжал говорить.

К счастью, он продолжил:

― Может, это слишком быстро для тебя, и ты, возможно, назовешь это сексистским, но я называю это безрассудной страстью. И так как после сегодняшнего дня я, вероятно, никогда тебя не увижу снова в более чем дружественном смысле, я должен выложить все свои карты. Ты мне нравишься, Джейлин. Да, мне нравится доминировать в постели, но я видел твои глаза, когда ты читала ту книгу. То, как они расширились, то, как твое дыхание сбилось, ― ты была возбуждена.