Рискованное приключение (ЛП) - Эшли Кристен. Страница 116

«— Нет, Битси. Ты не представляешь, сколько раз я пыталась убедить Чарли открыться мне. Так что еще раз спасибо за то, что доверилась мне.

— О, милая, всегда пожалуйста. Я вывалю на тебя все свои проблемы, если тебе это так нравится.

— Береги себя.

— Да, ты тоже. Надеюсь, скоро увидимся.

— Пока.

— До встречи, милая».

Автоответчик пикнул, обозначив конец сообщения.

— Макс…

— Как давно ты знаешь? — перебил он меня.

— Ну-у...

Неожиданно он подался вперед и взревел:

— Как давно ты знаешь?

Мое сердце подскочило к горлу, я вздрогнула и сделала два шага назад, от страха не в состоянии вымолвить ни слова.

— Ответь мне, черт побери, — прорычал он.

Вот оно.

Господи, я так и знала. Всегда все заканчивается плохо.

Ему невыносима сама мысль о том, что мне известно о ее существовании.

Я не могу, не могу участвовать в этом разрыве. Мне просто нужно убраться отсюда.

Я развернулась и побежала к лестнице, но не добралась туда. Рука Макса обвилась вокруг моей талии, резко остановив меня. Потом Макс дернул меня за руку и завел ее мне за спину, одновременно развернув меня, так что я впечаталась в него грудью. После этого он отпустил мою ладонь, но сжал меня в руках, словно в тисках.

— Не убегай от меня, Нина, — выдавил он.

— Пусти меня, — прошептала я.

— Ответь на один гребанный вопрос.

Я покачала головой, но ответила:

— Арлин рассказала мне в «Собаке» тем вечером, когда Дэймон меня ударил.

— Господи, ты знаешь уже неделю, — отрезал он, словно мой ответ разъярил его еще сильнее.

— Да, — прошептала я. — Пусти меня, пожалуйста.

— Ты знаешь уже неделю, — повторил он.

— Да, Макс. Теперь, пожалуйста, отпусти меня.

— И ты ни слова не сказала.

Я моргнула и попыталась, невзирая на страх, сосредоточиться на его сердитом лице.

— Что, прости?

— Ты не сказала ни одного гребаного слова, — повторил он, сжав меня руками на слове «гребаного».

Я ничего не понимала и решила попробовать успокоить его, чтобы разобраться в своих мыслях, спланировать по шагам свой отъезд, а потом, выполняя их один за другим, убраться отсюда, из Колорадо, отправиться домой и найти какой-нибудь способ залатать свою разорванную в клочья жизнь.

— Я знала, что ты расстроишься, — мягко сказала я.

— Да, ты знала? — язвительно выдавил он.

— Прости.

— За что?

— За то, что я знаю.

Его брови сошлись над прищуренными глазами.

— Ты просишь прощения за то, что знаешь про Анну?

— Я знаю, что ты не хотел бы этого.

Он вздрогнул всем телом и рявкнул мне в лицо:

— Что за херня?

— Я знаю, что вы очень...

Все так же мне в лицо он прорычал:

— Ты ни хрена не знаешь.

Я захлопнула рот и сглотнула. Успокоить его не получалось, и его подавляющая ярость пугала меня до чертиков. Сердце колотилось где-то в горле, я чувствовала пульс в своих запястьях, и мне казалось, что он отдается даже в груди Макса.

Наконец я набралась смелости и прошептала:

— Макс, пожалуйста, отпусти меня.

— Объяснись, — потребовал он вместо этого.

Я коротко затрясла головой в растерянности.

— Прости?

— Объясни, с чего ты взяла, что я не хочу, чтобы ты знала про Анну, — приказал он.

— Я...

— Да я всю голову сломал, — оборвал меня он. — С той самой минуты, когда ты прижалась ко мне и отшила Шауну, потому что думала, что она меня унижает, и захотела меня защитить. Тогда я понял, что женщина, которая готова вступиться за меня, несмотря на то, что мы едва знакомы, и на то, что ты могла бы подумать, после всего, что наговорила Шауна, — я понял, что такая женщина может стать для меня очень многим. Поэтому, когда я узнал, как работает твой ненормальный, забитый заморочками мозг, я стал ломать голову над тем, как бы рассказать тебе о своей погибшей жене.

Я моргнула и выдохнула:

— Что?

— Если бы я предоставил тебе такую возможность, Нина, ты бы тут же воспользовалась ею, чтобы вбить между нами клин.

— Я...

— Не отрицай.

— Но...

— И все это время ты знала.

— Макс...

Неожиданно он отпустил меня и отошел, продолжая сердито смотреть на меня, так что я замолчала.

— Значит, ты понимаешь, что творилось у меня в голове на этой неделе.

Я снова растерянно покачала головой.

— Нет.

— Ты знаешь, как она умерла?

— Я... Я знаю, что ее убил Керт.

— Значит, ты понимаешь, что творилось у меня в голове на этой неделе.

— Макс...

— Керт убил ее, и в ту же неделю, когда его убили, в ту же неделю, когда все это дерьмо вернулось после стольких лет — в ту же неделю я влюбился в другую женщину.

Меня словно прошило электрическим разрядом, но все, что я могла, — просто стоять и смотреть.

Макс, кажется, даже не заметил.

— Когда той ночью Мик приехал ко мне сообщить об аварии, сказать мне, что Битси пришлось вырезать из машины и она, скорее всего, никогда больше не сможет ходить, что на Керте нет ни царапины, что Анна скончалась на месте, я решил, что никогда больше не позволю случиться ничему подобному. А потом ты приехала к моему дому в эту проклятую метель.

— Макс... — прошептала я. Я дышала быстро-быстро, почти задыхаясь, но Макс продолжил говорить.

— И пока я все больше влюбляюсь в тебя, убивают Керта. Всю эту неделю я чувствовал себя так, будто снова должен ее отпустить. Но я смог справиться с этим, пока у меня есть ты, пока ты в моей постели, все время такая милая, даже когда споришь со мной, — все это напомнило мне, какая хорошая штука жизнь. И мне пришлось разбираться с твоими тараканами, привыкать к тебе, уговаривать тебя дать нам шанс, и все это время ты знала и позволила мне решать твои проблемы, но ни разу ничего не спросила. Ты даже не подумала, что может твориться со мной.

Он прав, а я ненавижу, когда он оказывается прав.

Особенно на этот раз.

Я не подумала, я все выяснила, но даже не задумалась о нем. Я была так зациклена на собственных драмах, на своих заморочках, что ни разу не подумала о Максе. Ни разу, даже когда Керт написал письмо человеку, чью жену он убил в автомобильной аварии, и Макс вел себя необычно. Даже Битси попросила меня беречь Макса, а я?

Нет. Я думала только о себе.

Я шагнула к нему, но на этот раз Макс сделал шаг назад, и я остановилась, почувствовав, как кровь отлила от лица.

— Макс, дорогой...

— Нет, Нина. Не надо сейчас называть меня дорогим. — Он покачал головой. — Ты была так занята своими переживаниями, что даже не подумала обо мне. И то, что произошло с Шауной в наш первый вечер в «Метке», когда ты прижалась ко мне, поддержала меня... черт, — прорычал он, настолько переполненный яростью и чувством предательства, что просто не смог продолжать.

— Макс, позволь мне...

Он снова перебил меня:

— Знаешь, где я был утром, детка?

— Я... — Я покачала головой. — Нет, я... Где ты был?

— Разговаривал с Битси, — резко ответил он. — Я понял, что вчера во время нашего разговора попросил тебя оставить все ради меня, вписаться в мою жизнь. И я подумал, что ты переедешь сюда, только чтобы видеть, как я уезжаю работать, и не видеться со мной месяцами, что ты пожертвуешь всем, и ради чего? Ради этого? Поэтому я сказал Битси, что возьмусь за бизнес Керта, я останусь в городе, я сделаю это ради тебя.

Я почувствовала, как быстро задвигалась моя грудная клетка, а глаза наполнились слезами. Я просто не могла поверить. Макс не желал иметь ничего общего с этим бизнесом. Он ненавидел Керта. Керт убил его жену.

— Пожалуйста, Макс, позволь мне объяснить.

Он покачал головой и направился к двери.

— Было бы неплохо, детка, но слишком поздно.

Я бросилась за ним.

— Макс.

Положив ладонь на ручку двери, он обернулся ко мне, и я остановилась, заметив в его глазах холод. Холод, который видела лишь однажды. Направленным на Шауну.