Право на доверие (СИ) - Сказкина Алена. Страница 50

Крис легко соскочил с подоконника, представился.

- Кристофер тиа Элькросс, страж Южного Предела, Каратель.

- Я понял, - недружелюбно отозвался меченый, не двигаясь с места.

- Ты знаешь, почему я здесь?

Я молчала, пока не вмешиваясь. Крис действовал согласно принятому протоколу, нарушать который не возникало нужды. Мне еще дадут сказать свое веское слово.

- Догадываюсь, - Рик непроизвольно потер щеку.

- Около двух месяцев назад, - голос моего друга зазвучал непривычно официально, и я растерянно обернулась, взглянула на закаменевшее лицо, поежилась. – В деревне под названием Шахтенки были жестоко убиты двадцать четыре человека. По словам очевидцев, преступником является «демон западный» именуемый Риком. Есть что сказать?

Меченый скрестил руки на груди, окинул Карателя оценивающим взглядом, посмотрел на меня. Отрицательно покачал головой.

- Нет.

- Мне есть, - я встала.

Кристофер обернулся, спросил, подчиняясь заранее известному сценарию.

- Эсса Ланкарра?

Впервые маска невозмутимости на лице меченого дала трещину, когда он, подобно эху, повторил за моим другом.

- Эсса?!

Рик быстро справился с собой, но меня потрясла буря эмоций, взорвавшая бездну. Злость, горечь, ненависть, обида, боль, страх… Я почувствовала себя виноватой, будто все время обманывала его. Хаос, Ланка! Почему не додумалась предупредить Криса не использовать портящий мне жизнь титул?! Больше не было смысла скрываться.

- Я, Лаанара тиа Ланкарра эсса, - тихо произнесла я начало ритуальной речи. – По древнему обычаю чистотой души требую права защиты!

Даже мое положение не позволяло мне отменить или отсрочить исполнение приказа Верховного Совета. Но задолго до становления Пределов подлунным миром правили иные законы, обладавшие абсолютной властью и в наши дни. Хотя и претерпевшие некоторые изменения. И, Хаос, я воспользуюсь единственным возможным шансом. Правом защиты.

У многих народов существовал культ невинной девы. Я слышала, в некоторых городах осужденным сохраняли жизнь и отпускали на свободу, когда по дороге на казнь они встречались с процессией монахинь из Ордена Непорочности. На Востоке преступник получал помилование, если девственница соглашалась стать его женой. В Южном Пределе дальновидно рассудили, что проявляемое изредка милосердие положительно скажется на репутации Храма Целителей. Любая незамужняя жрица, не замеченная в распутном поведении и тяжелых грехах, могла попытаться поспорить за жизнь осужденного с королевскими палачами и даже Карателями.

- Я обязан спросить, эсса Ланкарра, - сейчас в комнате находился не мой друг, мне задавал вопрос бесстрастный судья. - Полностью ли ты осознаешь последствия своего решения? Готова ли ты поручиться жизнью за его деяния?

- Я… готова, - я понимала, как сильно рискую, принимая на себя ответственность за поступки меченого. Если Рик что-то натворит, накажут меня.

-Ты уверена? – нарушая протокол, друг спросил еще раз, давая мне последний шанс одуматься. Я коротко кивнула, отметая сомнения. Пути назад не было.

Каратель поклонился, признавая мой выбор. Достал из кармана камень с руной, сжал, активируя. Артефакт запомнит каждое сказанное слово и передаст его Пределам. Крис – мой друг. Рик, надеюсь, тоже. Но в данный момент в комнате вершился настоящий суд драконов.

- Именем Совета. Дракон, ты признаешься виновным в нападении на караван и убийстве людей. В соответствие с пунктом десятым Аронского соглашения ты приговариваешься к смертной казни. Пределы учитывают требование эссы Ланкарры о праве защиты и откладывают исполнение приговора до окончания твоей службы. Мера наказания и сроки могут быть изменены по воле Совета или Альтэссы одного из Пределов. Подтверждено Кристофером тиа Элькросс, восемнадцатого дня Травня 9961 года от Исхода.

Внезапно Крис подмигнул, и каменное выражение его лица сменилось привычной проказливой улыбкой.

- Все. Официальная часть закончена. Пошли, - он быстро пересек комнату, непринужденно потянул Рика за плечо. Меченый брезгливо сбросил ладонь Карателя, подозрительно уточнил.

- Куда это?

- Пить! Надо же отпраздновать твое чудесное возрождение! Жалельщиц, подобных Ланке, одна на миллион.

- Обойдусь, - Рик, как и в течение всего разговора, продолжал сверлить меня взглядом, что-то пытаясь увидеть на моем лице.

- И ладно! Тогда есть, - ничуть не смутился рыжик. – Представляешь, со вчерашнего вечера во рту маковой росинки не было.

Ко всему остальному добавилось недоумение. Я кивнула в ответ на немой вопрос, до боли сжимая в руке отданный Карателем кристалл. Мне предстоял нелегкий разговор с Харатэль. Разговор, которого я отчаянно боялась.

- Крис всегда такой. Ненормальный. Но он прав. Иди. Пожалуйста, - я опустила взгляд, чтобы больше не видеть пугающую бездну. Раскрыла ладонь. Посмотрела на багровые линии, где грани впечатались в кожу. - Я потом все объясню.

- Ее сестренка та еще язва, - не остался в долгу Крис. - Сейчас Ланке достанется на орехи, да и нам перепадет, если вовремя не смоемся.

- Крис!!! – мне и так плохо, зачем подливать масло в огонь!

- Все-все-все, мы исчезаем, - друг подхватил под руку меченого и вытащил из комнаты, захлопнул дверь, отсекая возможные пути отступления.

Я осталась одна. Предстоящую беседу лучше вести без свидетелей, но меня терзало трусливое желание, чтобы кто-нибудь находился рядом.

Я застелила кровать. Убрала посуду. Переоделась, перечесалась. Когда я поймала себя на том, что третий раз перекладываю с места на место книги, сердито одернулась. Довольно тянуть время, Лана! В конце концов, хватило же тебе… дурости сбежать, наберись смелости отвечать за свои поступки. Пора учиться отстаивать свой выбор. И задавать неугодные вопросы… Мда. Не внушает оптимизма.

Я аккуратно налила в глубокую миску воды из кувшина, стоящего на тумбочке у кровати. Отданный другом кристалл, похожий на багровый рубин, подчиняясь моему желанию, рассыпался в мелкую пыль, окрасив воду в пурпур. На самом деле это был, конечно, не камень, а застывшая кровь дракона. Моей сестры. Если учитывать, что наследники Древних очень не любят разбрасываться ценной жидкостью, бегущей по венам (оно и понятно – многие сглазы и проклятия обретают огромную силу, если замешаны на крови), то доверие, оказанное Кристоферу, было поистине огромным. Харатель сделала все возможное, чтобы облегчить мне колдовство. Она жаждала разговора.

Я вздохнула. Надеюсь, у сестры сегодня благодушное расположение духа и она даст мне сказать несколько слов в оправдание, прежде чем заточить в темницу лет эдак на сто.

Дрожащей рукой я взяла нож для бумаг, коротким резким движением провела по пальцам, добавив к крови сестры немного своей. Как говорилось ранее, создавать плетение можно и за счет одной силы воли. Но с использованием векторов, то бишь слов, движений и предметов, заклинание получалось гораздо быстрее и проще.

Я выплеснула жидкость на старинное зеркало. Вода, обагренная кровью, вместо того, чтобы стечь на пол, впиталась в нельское стекло, как в песок. Отражение комнаты смазалось, исчезло, сменившись серым клубящимся туманом. Спустя несколько секунд поверхность зеркала прояснилась, и я, словно через окно, увидела огромный зал.

Парадная приемная дворца Альтэссы. Я помнила это место. Выложенные белым мрамором стены, разукрашенные цветами и деревьями из янтаря и позолоты. Огромные окна на восточной стороне, наполнившие зал светом - в Южном Пределе сегодня ясно. Искусная роспись на выпуклом потолке. Вместо пола аквариум с яркими экзотическими рыбками. Стекло настолько прозрачное, что, чудилось, приемная залита водой. Местами поверхность «озера» скрывалась под светлым березовым паркетом, выложенным в замысловатый узор. На самом крупном «острове» на троне из слоновой кости сидел ангел.

Молодая женщина. Золотистые с рыжиной волосы забраны в высокую замысловатую прическу. На смуглом лице двумя огромными звездами горели глаза, карие с солнечными искорками. Простая белая туника облегала фигуру, больше подчеркивая, нежели скрывая. На красивых руках не сверкали бриллианты и изумруды – она, сама по себе украшение, не нуждалась в драгоценностях. Идеальная, словно богиня, изящная до кончиков тонких ухоженных пальцев. Гордо и спокойно взиравшая со своего Престола на весь мир, зная, что тот готов склониться у ее ног.