Город (СИ) - Саух Виталий Анатольевич. Страница 17

Понимая, что если он остановится и присядет прямо на асфальт (лавочек вокруг не было), то наверняка лишится сознания и, потому Руслан упрямо шёл вперёд. Хотя, глядя на его волнообразное перемещение со стороны, никто не назвал это движение целенаправленным.

Возвращаться в здание больницы ему даже не пришло в голову, но то, что он находится рядом со зданием больницы, внушало некоторую надежду на то, что если с ним что-либо случиться, то ему помогут. Но, честно говоря, если бы его сознание не было сейчас так затуманено, эта мысль никогда не успокоила Руслана, так как помощь близкому у нас не особо в части, и человек, находящийся при смерти, может преспокойно отбросить копыта на глазах у огромной многолюдной толпы, а те с интересом будут наблюдать за этим процессом, не предпринимая никаких попыток для его спасения.

Ему просто повезло, что на этом, обычно оживлённом, перекрёстке в данный миг не было ни одной машины, так как он, совершенно не глядя на дорогу, петляя, перешёл проезжую часть. На противоположной стороне дороги он едва не столкнулся с человеком, даже не заметив этого, и продолжил своё полуобморочное движение.

* * *

В этот момент пульт милиции накрыла небывалая волна звонков от жителей улицы Мира и Кирова о массовых беспорядках творившихся сейчас прямо под их окнами. И этот сигнал не был оставлен без внимания. Осознавая всю серьёзность сложившейся ситуации, были предприняты беспрецедентные меры по наведению порядка в городе и перед зданием администрации были стянуты значительные силы милиции, для того чтобы противостоять участникам акции массового неповиновения.

* * *

Милицейская машина двигалась вверх по улице Кирова и сейчас находилась в районе небольшого магазинчика «Тет а тет». Валерий, находившийся за рулём служебного автомобиля, ударил по тормозам и, словно зрение его внезапно ослабло, приблизил своё лицо к лобовому стеклу, стараясь разглядеть то, что сейчас происходило всего в двадцати — двадцати пяти метрах перед машиной.

В этот момент, побледневший Грачёв, совершенно беззвучно, в беспамятстве упал на сидящего рядом с ним Мохова.

— Э-э-э, Грачёв, ты чего? — затряс за обмякшее плечо своего коллегу Мохов, но тот совершенно никак не прореагировал. Тогда Мохов забил тревогу и крикнул водителю, — Валера, Грачёв отключился!

Валерий, не обратив абсолютно никакого внимания на истеричный возглас Мохова, словно вообще ничего и не слышал, продолжал напряжённо наблюдать за тем, что сейчас творилось на дороге прямо перед ними.

А впереди по обочинам дороги стояли несколько брошенных автобусов и маршрутных такси, а так же с десяток или больше разбитых легковых машин всевозможных мастей. Однако вовсе не это так насторожило Валерия.

То, что сейчас там происходило, очень сильно напоминало тот же самый переплёт, из которого они чудом вырвались всего несколько минут назад.

Не только на тротуарах, но и прямо на проезжей части стремительно разрасталось массовое безумие среди населения города.

Осознав, что ему не в коем случае не следует останавливаться, Валерий решительно нажал на педаль газа и машина, надсадно взревев двигателем, рванулась вперёд, а затем налетела на «лежачих постовых». Но Валерий озабоченный сейчас отнюдь не сохранностью казённой машины, а собственным выживанием просто этого не заметил.

Подлетевший до потолка Мохов, находившийся на заднем сидении, в этот момент безуспешно пытался привести в чувство своего сослуживца.

— Грачёв, ты чего? Ну-ка, не дури! — причитал он, нахлёстывая по щекам находящегося в беспамятстве Грачёва.

Увидев движущуюся машину со всех сторон на дорогу бросились обезумевшие люди.

Валерий, преодолев навязчивое препятствие в виде «лежачих постовых» наращивая скорость, пронёсся по разбитой дороге мимо клуба «Строитель», ловко лавируя между выскочившими на проезжую часть безумцами. И всё же пару тройку человек он таки зацепил и те закрутившись волчком были брошены на неровный асфальт. Остальные безумцы некоторое время преследовали автомобиль, словно не принимая в расчёт тщетность этого шага, а затем, потеряв машину из вида, полностью переключали своё внимание на другие объекты.

А впереди машину вновь поджидали ненавистные дорожные излишества — очередная пара лежачих постовых.

С заднего сидения в уши ворвался душераздирающий вопль. Бросив в зеркало заднего вида испуганный и напряжённый взгляд, Валерий к своему ужасу увидел пришедшего в себя Грачёва, который, в точности копируя повадки безумцев бесчинствующих сейчас на улице, набросился на Мохова и стал рвать его зубами. Его сослуживец вёл себя так, точно это уже не Грачёв, а дикий зверь, вселившийся в телесную оболочку этого человека.

Кровь обильно брызгала во все стороны. Салон автомобиля звенел от отчаянного крика и отборного мата.

В то же мгновение, как только Валерий на секунду ослабил своё внимание, машина сбила одного из безумцев метнувшихся на дорогу и его тело перелетев через капот ударилось о лобовое стекло, а затем загремев по крыше упало на асфальт позади автомобиля.

Валерий, бросивший ошеломлённый взгляд в боковое зеркало заднего вида потрясённо наблюдал за тем, как после падения этого человек, как ни в чём не бывало, продолжил преследование автомобиля, словно и не было никакого жуткого столкновения. И только плотная паутина трещин на лобовом стекле говорила о том, что столкновение не являлось плодом его разыгравшегося воображения.

Понимая, что не может ослабить внимания над дорогой, которая изобиловала всевозможными препятствиями в виде брошенных и разбитых машин, а так же десятков безумцев жаждущих ворваться в салон автомобиля, Валерий крепко впился в баранку. Но он просто не мог не отвлекаться на трагедию, которая уже сейчас вершилась на заднем кресле его служебного автомобиля.

Бездействующий до этого лейтенант Луганин, молча сидевший рядом с ним на переднем сидении, до сих пор находившийся в трансе ещё от первой встречи с безумной толпой и потрясённо и слепо уставившийся в окно, наконец, пришёл в себя от истошного вопля издаваемого Моховым.

Вскинув автомат, Луганин истеричным голосом потребовал от Грачёва, чтобы тот немедленно прекратил, иначе он начнёт стрелять.

Но Грачёв, совершенно не обращая на него внимание, продолжал живьем разрывать несчастного Мохова.

И тогда Луганин привёл свою угрозу в исполнение…

Свинцовая вереница ударила в широкую грудь Грачёва и отбросила его тело в угол, заставив оторваться от несчастного окровавленного Мохова, который тут же потерял сознание.

Луганин, уверенный в том, что очередь, выпущенная в упор с такого короткого расстояния, окажется смертельной, был потрясён до самой глубины души, когда Грачёв потерявший всякий интерес к находящемуся в бессознательном состоянии Мохову полностью переключил своё внимание на лейтенанта и, издав утробный рык, бросился на очередного сослуживца.

Луганин, не желая того, чтобы ситуация в которой только что был Мохов не стала точной копией сценария, где ему самому будет отведено место беспомощной жертвы, вновь выпустил в обезумевшего сослуживца очередь.

Как только очередь оборвалась, Грачёв, лишь на мгновение отброшенный безжалостными ударами пуль, вновь продолжил наступление на лейтенанта.

Уже не отдавая себе отчёт в своих действиях Луганин, в охватившем его ужасе, до упора вдавил побелевшим от напряжения пальцем спусковой крючок автомата и стал безостановочно поливать тело безумца свинцом. Единственной мыслью, свербившей его сознание, было: — Почему он не умирает?!!

Очередная пуля попала в окровавленное лицо и раздробила скулу Грачёва. Ещё одна пуля оторвала кусок мяса от горла, другая вонзилась в центр лба, но и это не остановило обезумевшего Грачёва.

Луганин выпустил в него все оставшиеся в магазине патроны, без единого промаха нашпиговывая тело безумца огненным свинцом.

Обезумевший милиционер замер лишь тогда, когда практически всё его тело было измочалено пулями не оставив на груди и лице ни единого живого места.