Август 1937-го с Возвращения Короля (СИ) - Белов Михаил. Страница 92

Залп тут же повторился, на этот раз в сторону правого фланга, где должны были по прикидкам Дайтона наступать бойцы резерва. Криков не последовало, но ответный огонь с той стороны был слабым и явно паническим - парням определенно досталось... Неудивительно, - классическая атака на окружение во фланг противника была невозможна, и стрелки храбро, но безнадежно перли по единственным доступным тропам. В них можно было вовсе не целиться, стреляя просто "в ту сторону". Поэтому даже залпом вслепую диверсанты легко отразили намечающийся штурм.

Кроме того, ветер доносил до ушей генерала отдельные глухие хлопки, - из каких-то тяжелых орудий постоянно стреляли с противоположного края ущелья, и видно, во что-то попадали, ибо туда время от времени тянулись трассеры пулеметных очередей и со дна ущелья, и с других краев, полосуя темную каменную громаду яркими цепочками пуль и тут же прерываясь. Пулеметчики не видели целей, - а вот враг, очевидно, имел четкое представление обо всех позициях сводной ударной группы...

Дайтон мысленно выругался. Он ощущал горький стыд - вместо того, чтобы руководить операцией, он дал врагу охотиться на себя, как на сурка, и решительно ничем не мог повлиять на исход боя. Он понимал, что численный перевес его войск в данной ситуации значит немного - враг все же прорвался на позиции КНП и держал под прицелом все подходы, так что мог, технически, сдерживать горных стрелков пока хватит боеприпасов. Две узкие тропинки можно было контролировать и малым числом, - по два-три человека на каждую, тем паче, с тяжелым вооружением... А когда неизвестные (хотя какие они, к чертям, неизвестные? диверсанты это клятые, к гадалке не ходи...) поймут, что им почти ничего не угрожает, они осторожно перебьют штабистов и... черт его знает, что потом будут делать, пешком отсюда не больно и уйдешь. Может, даже уйдут обратно в крепость. А может, у них и плана-то нет, просто хотят продать жизнь подороже, и такое бывало... Дайтон почти не сомневался, что противник вышел к нему под самый нос по тайным ходам, видно, ведущим из замка на господствующие высоты и предназначенным как раз для вылазок. Однако, как все технично проделано! Крепостные ружья все стреляли и стреляли, и не думая замолкать, - а между тем, их позицию должны были вскрыть еще пару минут назад. Значит, хитро засели. Или вскрывать уже некому, черт, черт, черт... И впрямь, - "пятидесятые" по периметру молчат; должно быть, снайперы выбили их в первую очередь.

Ну, товарищи, знатоки военного дела и тактических уловок, что в такой ситуации прикажите делать?!

Как нередко бывает, отчаянье придало генералу твердости. "Что делать, что делать..." Бить врага надо, вот что делать! Теми силами, что есть, раз связь отрезана. Он был уверен, что про него все еще не забыли, - вряд ли опытные нападающие надеялись, что достанут его случайным огнем в самом начале перебежки. Дайтон приподнял с земли каску убитого часового, нацепил её на малую лопатку бедолаги, и чуть приподнял над бруствером. Почти сразу же руку немилосердно отшибло, выбивая черен лопаты из пальцев, каску сорвало и отбросило на пару ярдов, со звоном приложив о скалу, а из камней за спиной увесистая пуля выбила мелкую крошку, впившуюся в шею и застучавшую по каске даже на таком расстоянии... Только после этого он услышал гулкий хлопок выстрела где-то на юго-востоке. Потирая ушибленную кисть, Дайтон осторожно обернулся и внимательно разглядел каску. Пролом в ней был таков, что в него свободно прошел бы кулак. Не иначе, 577-й калибр, единый для тяжелых крепостных ружей и противопанцырных пехотных винтовок, - разница состояла в качестве и конструкции пуль, для крепостных ружей было важнее точно попасть в цель на дистанции в тысячу двести-полторы тысячи ярдов, для противопанцырных - пробить броню средних и легких панцырей в лучшем случае, с двухсот.

Сейчас стреляли минимум с девятисот - столько было до ближайшей позиции на противоположной стороне ущелья. Значит, крепостное. Кучность у них хорошая - однако, есть и минусы, - снайперские патроны имели пулю с мягким сердечником и по пробиваемости уступали даже пулеметному "пятидесятому". Значит, от них можно укрыться и за бруствером, а тем более, - за каменной стеной вырубленной в породе ячейки... Вот расстрелять узел связи, когда никто не ждал нападения, они смогли легко, - а перещелкать в предрассветной мгле пуганных и острожных врагов, - вряд ли.

Выстрел не повторялся - противник имел мало боеприпасов, зато отчего-то считал, что у него много времени. Дайтон попробовал поменять позу, так чтобы переместится ближе к тяжелому пулемету... Это оружие могло стать залогом победы, - мощи "пятидесятого" с полной лентой хватит, чтобы вымести врага с одной, а то и с обеих тропинок, лишь бы патронов хватило на такой финт. Позиция была оборудована не для обстрела замка, а для защиты КНП, и с неё можно было вести огонь практически в любом направлении. Поэтому его расчет и уничтожили в первую очередь.

Едва Дайтон пошевелился, как со стороны КНП застучали два пистолета-пулемета, и пули легли буквально в футе от его головы, заставив вдавиться обратно в ячейку... Черт. С этой стороны его тоже держат на мушке! Чтоб их... Точность огня можно было назвать отличной, - учитывая, что от него до КНП было с три десятка ярдов, и ярдов сорок до позиций стрелявших. Из винтовки попасть, - плевое дело, а из такой вот слабенькой скорострелки, да сверху вниз, да почти наугад... Дайтон аккуратно высунул кончик лопатки, - ноль эмоций. Не видят, значит, - он в тени, стреляют на движение. Осторожно выглянул с другой стороны ячейки, - снова ничего. Убрал голову, уложил на край ложе карабина, затем выровнял, чуть выглянул - тишина... Прильнул к диоптру, понимая, как отлично бы сейчас смотрелась его голова без шляпы в перекрестии нитей оптического прицела. А что прикажете делать, - ждать смерти в этой яме? Ячеи, одиночные ростовые стрелковые окопы Дайтон ненавидел с молодости. Пусть они давали лучшую защиту от осколков, а все же страшно совершенно одному сидеть в эдакой уже готовой могиле, и гадать, что же поделывает противник и твои товарищи, - потому как в шуме боя в ячейке приказы командира еще не больно-то и расслышишь...

Дайтон с десять секунд шарил мушкой по скалам, нависающим над гротом КНП. Где-то между ними сидят парни с пистолетами-пулеметами, и ждут его, любого его движения, чтобы снова попытаться нашпиговать пулями. И сейчас они его не видят по единственной причине, - потому, что он прячется в тени от бруствера в очень неудобной позе. Как только солнце выглянет из-за края ущелья, - а по его прикидке ждать осталось недолго, считанные минуты, они откроют огонь, и либо убьют его сразу, либо заставят залечь - и легко убьют потом. Дайтон облизнул сухие губы, и еще внимательней пробежался по скалам глазом, стараясь подмечать все возможные удобные позиции. Вот там, между двух острых углов. И вон там, под плоским, низко нависающим краем над тропой камнем. И, пожалуй, еще вооон там... Хотя нет. Там-то далековато, уже и не достанешь уверенно. Значит, тут, тут и тут. И еще может быть, - вон там... Вовремя поняв, что за гаданием попусту уходит время, Дайтон стал думать, как заставить противника открыть огонь. Трюк с каской не пройдет. Во-первых, нет лишней каски. Во-вторых, - уже было, не клюнут. В-третьих, нет, извините, третьей руки для данного трюка, - ибо для точного выстрела из винтовки по появившимся в пределах видимости врагам требовалось, как минимум, две...

Подумав, Дайтон решил, что выставлять лопату за край бруствера и размахивать ею долго необязательно. Достаточно просто создать движение, а можно и звук, благо на участке КНП пока стояла полная тишина. Кричать он не стал, а вместо этого решил кинуть лопатку, безнадежно испорченную пулей, при помощи ... ноги. А что тут такого? Поставил лопату на ступню с упором торца черенка в носок сапога, толкнул поэнергичнее, - и нехай её летит!

Сказано, - сделано. Дайтон быстро, почти не отрывая взгляда с предполагаемых позиций противника, проделал все вышеперечисленное, стараясь создавать при этом минимум шума.