Дневник темной леди (СИ) - Эльба Айрин. Страница 22

Взяв мужа за руку, повела его в сторону границы, к нетерпеливо порыкивающим деткам.

— Неужели ночью все было так плохо? — раздался смешок сотника, когда он увидел, куда я тащу супруга.

Несколько сидхаев поддержали Арвара смехом, тем самым подписывая себе приговор. Убивать не буду, нет, но вот веселую жизнь устрою. Пусть Киан и фиктивный муж, но все равно мой! А свое я в обиду не дам!

— Зависть плохое чувство, — невзначай бросила я, — она разъедает душу и умерщвляет плоть.

Я оглянулась на весельчаков и подмигнула. Судя по некоторым побледневшим лицам, среди них нашлись сообразительные ребята. Больше не обращая внимания на убогих, легко преодолела защитный контур, обвела свои создания придирчивым взглядом и, остановившись на скелете существа семейства псовых, чьи кости были отполированы песком до блеска, подозвала. Радостно завиляв обрубком, заменявшим хвост, скелет подбежал ко мне и ткнулся мордой в ладонь. Я заглянула в светящиеся зеленью глаза, довольно кивнула своим мыслям и попросила у мужа нож. Требуемое протянули сразу же и без вопросов. Вроде мелочь, но именно из таких незаметных деталей складывается общая картина отношений. Киан, сам того не замечая, показал, что доверяет мне. Эх, не мужчина, а мечта! Жаль, не моя.

Так вот, взяв нож, наклонилась к песику и нацарапала на черепе руну подчинения с привязкой на крови. Закончив рисунок, вытерла нож о рубашку и попросила капитана протянуть руку. Маленький укол в палец и рубиновая капля заполнила символ.

— Теперь он твой, — глядя мужу в глаза, произнесла я. — Нигде и никогда ты не найдешь охранника более преданного и исполнительного, чем этот пес. Как только ты дашь ему имя, между вами установится ментальная связь. Один мысленный приказ и он исполнит все, что пожелаешь. А еще эту зверушку не надо кормить и выгуливать!

— Спасибо, — тихо, но очень искренне произнес мужчина.

— Но если пес может существовать без еды и питья, то у твоей жены есть все шансы загнуться от голода! — я слегка повысила голос, чтобы услышали зрители, стоящие неподалеку. — После такой потрясающей и утомительной брачной ночи я ожидала завтрак в постель, а ты… Никакой романтики!

Мужчина склонился к моему уху, делая вид, что целует.

— Зато я практичен, скромен и в совершенстве выполняю функции грелки.

От многозначительного взгляда я хмыкнула и покачала головой, не чувствуя ни капли смущения или стыда. Против правды не попрешь.

Веселина, дочь купцов. Ёжка.

— Ну Ли-и-ина, ну пожалуйста. Что тебе стоит? — нытье, доносящееся из волшебного зеркальца, уже порядком надоело.

— Вася, я устала быть переводчиком для всей домашней живности. Сам со своим петухом разбирайся.

Птица, будто почувствовав, что говорят о ней, вновь задергалась в руках подростка и попыталась его клюнуть. Ваське пришлось приложить определенные усилия, чтобы избежать покушения. При этом он пыхтел и приговаривал: «Говори, изверг, куда монету дел!»

— Лина, он не сознаётся, — вновь донеслось нытье.

— Может, потому, что он не брал? Ты сам посеял свою монетку, либо ребятам проиграл да забыл. Вот пожалуюсь на тебя батюшке — будешь знать. Ишь, взял моду делать ставки на петушиных боях!

Мы пререкались еще минут десять, пока в комнату из душа не влетела Ульяна и с криками «Помехи на линии, ничего не слышно. Волшебные помехи!» не прервала вызов. За это я была ей безмерно благодарна — брат уже порядком утомил своими попытками сделать из меня дознавателя животных.

— Чем на этот раз тебя доставал? — Уля принялась сушить влажные волосы.

— Хотел выяснить у петуха, куда тот дел денюжку. Лучше б он учился с таким рвением.

— А ты знаешь, мальчишка натолкнул меня на интересную мысль…

Я бросила на Улю вопросительный взгляд.

— Хочешь в воспитательных целях натравить на него свою Щуку?

Ульяна резко посерьезнела.

— Нет, что ты. Он же потом заикаться будет.

Увидев, что я едва сдерживаю смех, она уже спокойнее добавила.

— Только если ты настаиваешь. А вообще я хотела предложить привлечь к поиску Радомилы птиц.

— Это как?

— Ну, вот ты — животных и пернатых понимаешь, и помыслы свои им донести тоже можешь. Давай перелетных птиц отлавливать и спрашивать, не видал ли кто из них Рады…

— Мне кажется, сейчас немного не сезон для отлова перелетных птиц, — я с трудом себе представляла, как буду это делать.

— Да… действительно.

Уля задумчиво проводила гребнем по волосам, затем, спохватившись, начала заплетать косу.

— А и не нужны нам перелетные — они слишком непостоянные: хочу туда лечу, хочу сюда. — Вновь воодушевилась подруга. — Надо кого-нибудь посолиднее привлечь, поумнее… А еще лучше — на кладбище пошукать!

От этого неожиданного заявления я поперхнулась воздухом.

— Я на кладбище никого шукать не буду! — Сразу отмахнулась от возможной перспективы. — И потом, мы же не… труп — тьфу-тьфу-тьфу — искать собрались! Чем нам падальщики помогут?

— Ты еще зомби предложи науськать, Лина! О чем ты думаешь? — Ульяна уже закончила с прической и теперь стояла, уперев руки в бока. — Радомила у нас некромант, а кто лучше всего чувствует эманации этой магии? Конечно же обитатели различных кладбищ. Вороны там всякие…

— Ох, не знаю, что-то ты такое сомнительное предлагаешь. И потом, я не уверена, что смогу правильно «науськать», все же поручений мне животным никогда давать не приходилось. И потом, как мы их будем отлавливать, чтоб задание дать?

— Хлеб покрошим — сами прилетят как миленькие.

На этом Уля посчитала разговор законченным, схватила сумку и поспешила на урок, не забыв прихватить меня с собой.

Запись шестая, повествующая о быте

Весь день в лагере царили тишина и покой. Воины занимались своими делами: кто-то «зализывал» раны, некоторые полировали оружие. Саная сидела в палатке с раненым Шантеем. После обеда к ним наведался Гаран. В течение дня лекарь попадался мне на глаза пару раз и то, что счастливым он не выглядел, огорчало. Пусть у нас с Васькой и были разногласия, но я искренне желала счастья ей и тем более ее новоиспеченному мужу.

Сама же я после плотного обеда устроилась в палатке Киана и принялась надоедать ему многочисленными вопросами. Меня интересовало все — от устоев жизни в их обществе, до разнообразия даров среди населения. Так выяснилось, что каждый из сидхаев обладает своей уникальной силой. К примеру, у них было четыре мага огня. Один владел синим пламенем, позволяющим работать с металлами и создавать удивительной красоты оружие. Другой — алым, замечательно уничтожающим низших. А двое оставшихся — золотым, но при этом свойства их огня все равно отличались. Один мог холодной ночью накрыть лагерь обогревающим пологом, не давая погибнуть от перепада температур. Огонь четвертого мага — исцелял.

Магия у сидхаев была в крови, но не все желали развивать дар, считая его бесполезным. Так и получилось, что новые поколения просто не знали, как обращаться со своей силой. В детстве их научили контролировать дар, но обо всех нюансах и возможностях своей магии они не знали, поэтому зачастую растрачивали силу на пустяки или не использовали совсем. От этой новости мне стало откровенно не по себе. С одной стороны я понимала, что при таком подходе почти не осталось наставников, способных передать навыки и умения потомкам. Но с другой — должны же были сохраниться хоть какие-нибудь рукописи или, на крайний случай, личные дневники с заметками! Ведь магия — это неотрывная часть существа, его связь с окружающим миром. Я всегда сочувствовала магическим лишенцам, потому что они не могли увидеть мир так, как одаренные. А тут сидхаи добровольно отказывались от чуда обладания магией. Мне было сложно их понять.