Дневник темной леди (СИ) - Эльба Айрин. Страница 53

— Но зачем ему это нужно? — нахмурилась Любава.

— Не ему, императору. Джамал знал, что темные бросят все силы, чтобы остановить поток тварей, хлынувший на обитаемые земли. И тогда можно будет нанести сокрушительный удар по соседям. Вы даже не представляете, какую армию собрал Светлый император!

— Представляем. Шпионы донесли.

— А знают ли они, кто еще будет сражаться на стороне светлых? Слышали про Ар-сакайя, которых жрецы нашли в горах?

— Ар-сакая? — нахмурилась Химаэнир, подавшись вперед.

— Целый клан магов, умеющих создавать живых мертвецов. Твой муж ведь уже сталкивался с ними?

— Да… — выдохнула вмиг побелевшая орчанка. — Надо предупредить наших.

— Надо, потому что времени осталось совсем мало. Отец в погоне за силой так и не понял, что подписал приговор не только всем темным, но и собственному царству. Император Джамал не пощадит никого.

— Так, девочки, нужно срочно передать эти данные в Совет! — поднялась с места Любава. — Яника — свяжись с Китаром, Хима — ты к Мстиславу. Остальные тоже знают кому весточки разослать. Если светлые действительно пошли на такое, нам нужны все силы для борьбы с ними!

Не прощаясь, Ёжки покинули дом, оставляя нас с Васькой и спящим лекарем. Некоторое время я молча разглядывала бывшую подругу, пытаясь понять — на что еще она была готова пойти ради спасения сестры.

— Что с Веленой сейчас?

— Не знаю. Последний раз я видела ее за день до того, как перенеслась в земли Хаоса.

— Знаешь, раньше твой отец казался мне умным и дальновидным царем. Он всегда заботился о своих подданных и делал все для процветания царства. Так когда заботливый отец и чудесный правитель неожиданно стал чудовищем?

— Хотела бы я знать ответ на этот вопрос, — вздохнула Василиса и устало прикрыла глаза. — Я не знаю, где сейчас сестры и мама. Понятия не имею, что творится в царстве и чем обернутся мои поступки. Веришь, Рада, мне все равно. Я так устала… Хочется спрятаться от всего мира и пустить проблемы на самотек.

— Тогда сделай это. Спрячься, скройся. Оставь всех тех, кто нуждается в тебе. Вычеркни их из сердца и забудь, потому что в противном случае ты до конца своих дней будешь жалеть, что не помогла им. Что трусливо сбежала, оставив на растерзание обстоятельствам. Сможешь жить с этой мыслью? Значит уезжай. Так далеко, как только сможешь. Только я сомневаюсь, что в грядущей войне в мире останется хотя бы один нетронутый уголок.

— Ты не понимаешь… Я боюсь! Меня бросает в дрожь от мысли, что я не смогла спасти младшую сестру. И угнетает понимание, что я в полной власти отца — ведь если он потребует, я снова предам. Ради своей семьи я сделаю все…

— Все, говоришь? Тогда, для начала, возьми себя в руки. Единственный способ помочь твоим сестрам — это вытащить их из-под власти Кощея. А это мы сможем сделать, если разрушим его планы. Сейчас важно все, что ты знаешь. Подумай хорошенько, все ли ты рассказала? Вдруг упустила что-то важное?

— Даже не знаю…

— Думай. И скажи вот еще что — Константин заодно отцом?

— Не думаю. Он никогда не одобрял папиной идеи о бессмертии и всемирном могуществе, поэтому думаю, что все проворачивалось за его спиной.

— Чудненько! Значит, необходимо связаться с Костей и все рассказать. У тебя хватит сил на это?

— Думаю, да. Только… У меня есть одна просьба.

— Какая?

— Побудешь со мной во время разговора с братом?

— Как в старые добрые времена, — улыбнулась я в ответ на смущенный взгляд подруги. Бывшей или настоящей — значения уже не имеет.

Сведения, полученные от Василисы, потрясли всех и стали толчком для начала более решительных действий. Совет магов активизировал Тали-наш — кристалл, объединяющий всех, кто состоит в содружестве. Последний раз он сиял, когда началась смутная война. И вот вновь наступил тот день, когда Совету пришлось созвать всех воинов, чтобы создать армию для защиты объединенных земель. Откликнулись все…

Пока военные стратеги разрабатывали планы по дислокации собирающихся войск, решали кого отправить на границу со Светлой империей, а кого перебросить к землям Хаоса, мы посвящали Константина в дела, что творились за его спиной. Если Кощей-младший и был удивлен, то виду не подал, сохраняя на лице хладнокровие. На вопрос сестры, присоединится ли он к сражающимся, был короткий кивок в ответ. От Кости же мы узнали, что сестры Василисы в безопасности и сейчас гостят у родственников матери.

Под конец разговора я все же решилась задать мучающий меня вопрос, который мог пролить свет на искренность Константина.

— В наш последний визит, в зале Переходов я видела Тенью. Если ты никак не связан с отцом, что в твоем доме делала его Тень?

— Мне тоже хотелось бы это знать, — зло сузил глаза Кощей-младший и, коротко попрощавшись, оборвал связь.

Оставалось надеяться, что ему удастся разобраться с делами, происходящими не только в собственном царстве, но и в подвалах родного дома.

После того, как представители альянса были в сборе, началось обсуждение дальнейших действий. Угроза от светлых, без сомнений, была весома, но больше всего магов волновали земли Хаоса и нестабильность порталов, из которых периодически лезла всякая гадость. Совет опасался явления в наш мир Кукловодов, с которыми мы бы точно не справились. Оттого вопрос восстановления Грани стоял особенно остро.

Надежды магов на помощь сидхаев не оправдались. За долгие годы вынужденной изоляции их магия заметно ослабла и сколько времени понадобится на восстановление, не знал никто.

Безвыходность ситуации породила всевозможные споры и построение различных гипотез по спасению Сказочного мира. Предложения были самыми разнообразными, но как воплотить их в жизнь? Даже с учетом использования всех имеющихся ресурсов нам бы не хватило сил. Слишком обширна территория земель Хаоса. Слишком плотно укоренились там низшие, а магические потоки почти иссякли. Своей непредсказуемостью положение усугубляли порталы, ведущие в сам Хаос. Мы были бессильны…

За всем происходящим Ёжки наблюдали с помощью блюда (ага, блюдечка уже было маловато) и яблочка, выделенных Ядвигой Еловной. Именно она была представителем Яг. В споры наставница пока не вмешивалась, но внимательно выслушивала все предложения.

Вынужденные сидеть в Избушке мы с замиранием сердца ожидали нападения. Еще бы знать, с какой стороны? Будущее для нас оказалось закрыто. Оно подернулось белесой дымкой и ни у одной из Прядильщиц не выходило заглянуть за завесу. Это пугало.

Дни тянулись бесконечно медленно, превратившись в сплошную череду споров и гнетущего ожидания. Войска Светлых выстроились вдоль границы, но больше никаких действий не предпринимали, словно выжидали чего-то. Объединенное воинство тоже не спешило делать первый шаг — у нас имелись проблемы и посерьезнее воинственных соседей. Настоящее в одночасье превратилось в зыбкий песок, готовый в любой момент поглотить все… всех.

Единственной отдушиной в эти моменты стали редкие вечерние посиделки на нашей поляне со скатертью. Правда, теперь она стала несколько маловата — слишком много гостей заглядывало на огонек. Как-то так получилось, что поляна стала еще одним местом совещаний, только в близком кругу. Кого тут только не было! Все Ёжки, включая старшее поколение. Наши любимые мужчины и друзья, которые отдыхали после патрулирования границ. Как-то незаметно присоединился и профессор Мор, всем сердцем полюбивший фирменные пироги скатерти. А еще тут был Великий Владыка и… Рокхар, провожающий влюбленным взглядом каждое движение Ядвиги Еловны. И что-то нам подсказывало, что старшая Яга была абсолютно не против внимания такого видного воина. Тем более, какой простор для перевоспитания! А еще погостить осталась Василиса, отказавшаяся возвращаться в родное царство.

Среди примечательных и неожиданных личностей можно отметить верховного колдуна царя Ивана и по совместительству деверя нашей Химы. Увидев его впервые на наших посиделках, я не придала этому особого значения, поскольку Игнат Яромирович прибыл вместе с братом и оживленно с ним о чем-то спорил. Но чем чаще ясный лик царского колдуна мелькал на нашей полянке, тем сильнее были подозрения, что неспроста он сюда зачастил. Взгляды, которые он бросал в Аленушку мог не заметить только слепец. Или глупенькая влюбленная Ёжка, которая просто боится поверить своему счастью, после всего что было.