Орел (СИ) - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 19

- Хм... - задумчиво покачал головой митрополит. - Возможно, возможно. Но ты мне другое скажи: откуда все это? - Махнул он рукой. - Словно снег на голову столько вещей, которые никто никогда не видел и не слышал. Если ты не от нее это перенимаешь, то от кого?

- Понимаю, что все это кажется странным, однако.... Если честно, то я не знаю, с чего начать.

- Начни с начала, - пожал плечами митрополит.

- Хм. Ну, изволь. Все произошло на третью ночь после смерти отца. Ты, наверное, слышал о том, что меня посещали предки во сне?

- Слышал, - кивнул митрополит. - Странный сон.

- Намного страннее другое - за ночь я прожил целую жизнь.

- Жизнь? - Удивился Алексий.

- Да. Как это возможно - я не знаю. Однако заснул я мальчиком девяти лет, а проснулся мужчиной, у которого за плечами было больше пятидесяти лет. Только вот тело не изменилось. Сразу, по крайней мере.

- Так вот где ты научился метать ножи...

- Именно. Поначалу я сильно смутился и испугался. Дело-то странное. Чудо это или происки лукавого? Вот я и шел в церковь раз за разом, проводя в ней по многу часов подряд. Из чего сделал вывод - если бы это враг рода человеческого козни такие строил, то вряд ли я чувствовал себя хорошо в храме Господнем.

- Справедливо, - чуть подумав, согласился митрополит. - А что это была за жизнь?

- Сложная и очень бурная. Меня сильно помотало. Я побыл и на галерах рабом, и землепашцем, и ремесленником, и купцом, и воином. Наверное, поэтому я и нашел сразу в Анне родственную душу. Она пережила наяву то, с чем я столкнулся во сне.

- И знания твои оттуда?

- Оттуда.

- Хм. Действительно, очень странно.

- Мне кажется, что мне эту жизнь во сне Всевышний преподнес как урок. Возможность посмотреть на жизнь людей со стороны. Зачем? Не знаю. Наверное чтобы я помнил о том, как живут простые люди и не зазнавался. Ведь сам, пусть и во сне, но я изрядно хлебнул их доли.

- Мне нужно подумать... - произнес Алексий, пожевав губы. - Все это так необычно.

- Разумеется, - кивнул князь. - Мне и самому это принять оказалось непросто. И, пожалуйста, будь мягче с Анной. Она тебя боится и переживает, что мы из-за нее поссоримся. Это было бы очень глупо и бессмысленно. У Москвы и Церкви и так врагов хватает. Кроме того, мне бы очень хотелось, чтобы мои соратники дружили промеж собой, а не жили озлобленной сворой.

- Я понимаю княже, - кивнул митрополит. - Сегодня же с ней поговорю и постараюсь загладить свою вину.

- Хорошо. А теперь предлагаю перейти к более насущному делу. Ты привез ярлык на Великое княжение. Как думаешь, князь Суздальский сдаст миром Владимир?

- Не знаю, княже, - покачал Алексий головой. - Во Владимире не очень хорошо относятся к тебе из-за Москвы. Ревнуют. Боярам не нравится, что стольный град Великого княжества при твоем отце и деде был в Москве.

- И насколько сильно ревнуют? Выйдет ли против меня городовой полк?

- Может и выйти. Много времени прошло с моего отъезда. А город и при мне бурлил как кипящий котел. От открытого выступления в поддержку Суздаля я их удерживал только угрозой союза Москвы и Рязани. Сейчас же - никто не знает, как они поступят.

- Союз ведь никуда не делся.

- Ты ошибаешься. Пока существовала угроза разграбления Москвы Суздальским князем - Рязань стояла за нас. Ведь в этом случае она следующая. То есть, получается, что она стояла за свои интересы. Сейчас же угроза миновала. А значит, она будет сама по себе. Кроме того, я ехал через Рязань и слышал разговоры. Бояре не считают твою дружину сильной.

- Армию. Дружину я распустил.

- Пусть армию.

- Из-за слабости кавалерии?

- Да. Открыто говорят, что ты привечаешь бедных да убогих, от которых отвернулась удача. Добрая дружина легко их опрокинет. Пехоту твою так и вообще никто в счет не ставит. Разве что, в случае обороны города, побаиваются.

- Ясно, - хмыкнул князь. - Но неужели Суздаль и Владимир пойдут против воли хана?

- Хан дал мне ярлык для тебя только из уважения к Святой церкви и той поддержки, какую мы традиционно ему оказываем. На деле он больше склоняется к кандидатуре Тверского князя. Впрочем, Суздальский его тоже вполне устраивал. Для него ты слишком слаб и юн. К тому же дела твои стали известны в Орде и не получили одобрения. Не любят там тех, кто стяжает деньги трудом, а не войной. Не любят и не доверяют, считая недостойными. Ханы не пасут овец, они их берут на саблю.

- И всего-то? - Мрачно усмехнулся Дмитрий. - Пожалуй, я сумею угодить хану, если он этого жаждет.

Глава 2

1362.05.12, окрестности Владимира

Только входил в силу девятый день похода, когда Великий князь заметил несвоевременное возвращение передового дозора. Десять кирасир посменно держались в нескольких километрах впереди, предупреждая засады и внезапное появление противника.

Подранные сюрко и сломанные копья, говорили о явной стычке с противником.

- Княже, - кивнул командир отряда, подъехав.

- Кого встретили?

- Десяток конных. Только о кольчугах были. Мы их в копья ударили. Они и дрогнули. Побросав своих раненых, бросились наутек.

- Чьи они?

- Раненые сказали, что Дмитрий Суздальский со товарищами идет. Полки городовые вышли.

- Владимир с Суздалем?

- А еще Нижний Новгород, Городец, Ростов и прочие.

- Много ли идет?

- Так те дружинники счету не обученные, а мы проверять не стали. А ну как не уйдем и тебя не предупредим?

- Правильно сделали. Молодцы. Что-то еще?

- Нет княже.

- Ступайте. Получите в обозе новые копья и сюрко.

Сам же, поняв, какая сила против него выступила, стал готовиться. Он как-то не ожидал, что сразу столько выйдет. Неужели так им не мила власть Москвы? Да, первая стычка осталась за ним. Это настраивала на хороший лад хоть и ни на что толком не влияло. Тем более что никаких шансов у тех дружинников против его кирасиров не было. Латинский доспех поверх кольчуги и стеганого полукафтана давал очень неплохую защиту. А длинные копья обеспечивали серьезный приоритет в первой сшибке.

Струги обеспечения, которые сопровождали армию, следуя приказу Великого князя, отошли к противоположному берегу и поднялись выше по течению. Немного. На всякий случай. Фургоны стандартного образца, которых имелся всего десяток, распрягли и сцепили между собой. Это позволило организовать небольшой участок с легким полевым укреплением для прикрытия фланга.

Рота пикинеров заняла позиции так, чтобы правым флангом упереться в слегка заболоченный берег реки, а левым - в сцепку из фургонов, которая уходила до самого леса. Не впритык, конечно, но пространства для свободного маневра противнику там не оставалось.

Лучники разместились сразу в десяти шагах за спинами пикинеров, выстроившись в четыре шеренги. А в глубине позиций разместилась вся кавалерия: рота кирасир да отряд венецианских всадников, сопровождавших Энрико. Новый родич Великого князя не усидел и отправился вместе с ним в поход, оставив на Москве Витторио с арбалетчиками.

Да вот, собственно и все. Всего около пятисот человек строевых .

К тому моменту, как московская армия завершила свое построение и изготовилась к бою, из-за леса начали показывать первые войска неприятеля. Вели они себя весьма не организованно. И, судя по всему, растянулись на марше на многие километры. Из-за чего Владимиро-Суздальский союз смог накопиться только через три часа.

Ситуация была крайне соблазнительной для немедленного удара с попыткой разгромить противника по частям. Но и рискованной. Слишком мало у Дмитрия было войск. Слишком слаба была их индивидуальная выучка. Он ведь их изнурял работой сообща. А в 'собачей свалке' ситуация может сложиться непредсказуемо. Да и отработки контактного боя на мечах практически не было. Не до того. Поэтому Великий князь решил придерживаться изначального плана и не поддаваться на сиюминутные желания и провокации. И, как оказалось, не зря - противник в итоге накопил около шестисот всадников. Очень немалая сила. Да, большая часть из них была только в кольчугах. Но и что с того? Имея преимущество в числе и личной выучке войско Владимиро-Суздальского союза могло рассчитывать на уверенную победу в 'собачей свалке'. Дмитрий же имел шанс только в хорошо организованном оборонительном бою с максимальной опорой на строй и дисциплину своих бойцов.