Ревущая труба - Прэтт Флетчер. Страница 7

– Истина? Факты?! Да чтоб из болтливого рта этого исходила истина – в жизни не поверю! Слыхали мы твои факты: сказку о том, что у тебя, мол, девять матерей, или треп о твоем дурацком роге – он-де так затрубить может, что и мертвый услышит. Да в нем давно мыши гнезда свили! Он сам пищит по-мышиному!

– Ты услышишь трубу мою, когда придет Время, Отец Лжи! Смотри не обделайся со страху.

– По-моему, тут кто-то напрашивается, чтобы я встал и взялся за меч...

– Давай-давай! Видал клинок? Сейчас он мигом порубит твою вонючую тушу на котлеты!

– Слушай, ты...

Лис с Хеймдаллем вскочили и заорали друг на друга, а трое бородачей в это же время орали на них, а две черные птицы – спутницы Странника кружили у них над головами и орали просто так, от возбуждения. Шум стоял такой, что Ши зажмурился.

Настал момент, когда разошедшиеся диспутанты были уже окончательно готовы вцепиться друг другу в глотки, но тут рыжий гигант ухватил маленького Лиса за плечи и силой усадил на скамью.

– Посиди-ка! – громыхнул он.

Гневный, но полный достоинства. Странник гаркнул зычным голосом:

– Совсем распустились! Ужель совсем уваженья в нас к себе не осталось! Умолкните немедля! Это обоих касается.

– Но как же!.. – завопил было Хеймдалль.

Движением руки Странник заставил его замолчать.

– Далеко не все, что сказать ты желаешь, выслушать следует. Если кто-нибудь из вас до ночи хотя бы пикнет – буду я очень разгневан.

Хеймдалль притих, уселся на дальнем конце стола и оттуда принялся молча буравить взглядом Лиса, которому ничего не оставалось, как платить ему той же монетой.

Тьяльви прошептал ошеломленному Ши:

– И так всякий раз. Чуть соберутся втроем-вчетвером – и пошло, и пошло... Ведь именно Они должны подавать нам пример благородства! А посмотришь – ну просто шайка пьяных берсерков* [3].

– А все-таки: кто такие Они?

– Ты что, правда ничего не знаешь? – Глаза Тьяльви были полны откровенного деревенского недоумения. – Просто с ума сойти. Знаешь, если бы ты не попросил репы, я бы тебе ни за что не поверил. Ну вот, смотри: тот, что сцепился с Хеймдаллем – это Локи. Рядом с ним, здоровый такой, рыжебородый – Тор. Старик, Странник – Один. А толстый – Фрейр. Ну что, узнал наконец?

Ши пристально посмотрел на Тьяльви, но не увидел в его лице ничего, кроме абсолютной серьезности. Может, формула вызвала у него продолжительный сон, граничащий с бредом? Или его просто разыгрывают? А может, эти пятеро действительно какие-то скандинавские вожди, зачем-то называющие себя именами, позаимствованными в замшелом северном пантеоне? Единственная оставшаяся версия – что перед ним и в самом деле боги – по-прежнему выглядела слишком уж дико. Хотя эти птицы... И взгляд Странника, который он испытал на себе... А Одина всегда изображали одноглазым...

Меж тем рыжий гигант – тот, которого звали Тор – встал и пошел к двоим, которых Тьяльви окрестил Одином и Фрейром. Они пошептались, собравшись в кружок и заговорщицки сблизив головы. По окончании конференции Один поднялся, нахлобучил свою бесформенную шляпу, завернулся в голубой плащ, глотнул на посошок медовухи и широким шагом вышел за дверь.

Как только та захлопнулась. Локи с Хеймдаллем повскакали было со своих мест, но Тор с Фрейром тут же их остановили.

– Хватит? Сыны Асгарда, поберегите себя до Времени!

Тор усмехнулся.

– А если вам так хочется подраться, давайте со мной! – И поднял кулак величиной с окорок.

Противники притихли.

– Спать пора. Пойдем, Локи. И ты, Тьяльви.

Тьяльви с недовольной миной поднялся.

– Утром я замолвлю за тебя словечко перед Дядюшкой Лисом, – шепнул он на прощанье. – Хотя знаешь, работать на асов – это тебе не орешки щелкать.

Народ они горячий. Но все же лучше быть с ними, чем без них, когда наступит Время. Знаешь, как Ульф-поэт говорит:

Спокойной ночи.

Трудно сказать, так ли уж хотелось Ши работать каким-то там «ворлоком» у Локи. Да и сам Локи чем-то ему не приглянулся – было в нем что-то скользкое, неприятное. Вот Хеймдалль – дело другое, – думал он, честный, благородный воин, хоть и с чувством юмора туговато.

За дверьми что-то загромыхало, потом оттуда высунулась голова Сверра.

Он обвел глазами комнату и снова исчез. Исчезли и дородные скандинавские красотки – ушли, прихватив с собой деревянные блюда. Обитатели дома определенно укладывались спать, а вот у Ши сна ни в одном глазу не было.

Времени-то от силы девять. Впрочем, здесь и ложатся, и встают по солнцу – с факелами не особо-то рассидишься ночью. Неужели и у меня, – размышлял Ши, – появится эта дикая привычка? Не исключено – особенно если не получится вернуться обратно. Мысль эта была не из веселых. Но, черт возьми, на риск он шел совершенно сознательно! Пусть этот мир – не совсем то, что он ожидал увидеть, но ведь он – человек двадцатого века, и у него имеются кое-какие преимущества перед этими дикарями! Сейчас психовать нечего, вот когда...

– Эй, как там тебя?.. Репка! – неожиданно рявкнул из своего угла Хеймдалль. – Наполни-ка пару кувшинов да тащи их сюда поживей!

Ши затрясся от негодования. Кто он такой, этот Хеймдалль, чего он тут раскомандовался?! Впрочем, с ним здесь считаются. И вообще-то, несмотря на повелительный тон, в голосе его явственно ощущалось добродушие. И Ши подчинился.

– Садись. – Хеймдалль ткнул пальцем в скамью. – Э-э... как бишь тебя? Харальд?

– Да. А тебя зовут Хеймдалль, как мне сказали?

– Истинно так. А еще известен я как Страж, и как Сын Девяти Матерей, и как Дитя Гнева, и как Златорогий. Предпочитаю именно эти титулы.

– Слушай, Хеймдалль, а что это все...

– Когда ко мне обращаются отпрыски человечьи, они сии титулы употребляют. Или по крайней мере говорят «сэр», – строго объявил Хеймдалль, слегка надувшись от важности.

– Простите, сэр.

Хеймдалль опустил свой длинный нос и соизволил улыбнуться, сверкнув золотыми зубами.

– Ладно, не против я некоторой фамильярности. Есть у меня еще одно имя – Друг Людей. Правда, владыка Асгарда не одобряет этого...

– Это вы про Одина говорите?

– Про него и никого другого.

– Это тот старикан... Пардон, то есть пожилой джентльмен с одним глазом?

– Ты просто кладезь мудрости!

– Вчера я столкнулся с ним на болоте, и он привел меня сюда.

– Сие не сокрыто от меня. Я видел тебя.

– Вот как? Где же вы были?

– Далеко на востоке. Слыхал я, что ты ему лепетал... Ты знаешь хоть, как повезло тебе? Вот упал бы замертво...

Ши едва не ляпнул: «Ну да, заливай больше!» – но, вспомнив леденящий взгляд Одина, вовремя прикусил язык. Поменьше болтать, побольше слушать, узнать, как управляется этот мир – вот что было важнее всего. Ухмыляющийся Хеймдалль разглядывал его с любопытством.

– Я слышал даже, как ты признался Тьяльви, что не имеешь отношения к ворлокам. И даже якобы не знаешь, что это такое. Издалека ты – это точно. Однако, – улыбнулся он при виде испуганной физиономии Ши, – не думаю, чтобы кого-то это чересчур огорчало. Ладно, я тебя не выдам. Разыграем слегка Властителя Прохвостов, ха-ха-ха!

Он выпил.

– А сейчас, о дитя невежественной матери, давай-ка поиграем. В загадки. Вижу я, что ведомо тебе неведомое. Тогда зададим друг дружке по семь вопросов, и кто будет отвечать лучше – тот и победил. По рукам? Тогда спрашивай, смертный!

Семь вопросов. Надо извлечь из них наибольшую информацию. Ши на минуту задумался.

– Куда ушел Один? – спросил он наконец.

– Раз, – отметил Хеймдалль. – Он отправился ко вратам Ада, дабы вызвать из могилы одну женщину, почившую много веков тому назад.