Красные меченосцы Рассказы - Шманкевич Андрей Павлович. Страница 7

Шёл да шёл дождь, и вдруг посыпалась с неба белая крупа. Целый день сыпалась и к вечеру засыпала и двор, и бабушкин огород, и все сопки — и наши и китайские. А за крупой повалил хлопьями снег. Как начал идти, так не переставал до тех пор, пока не насыпал сугробы выше Фединого роста, выше конуры Вестового. Весь мир побелел, и только Амур оставался тёмным — всё не поддавался зиме. Вода в Амуре течёт быстро, и нужен крепкий мороз, чтобы спрятать такую реку под лёд на целую зиму.

Смотрел Федя, как наступает зима, и ему становилось немножко грустно. Жалко было с летом расставаться. Зимой в тайге не будет ни грибов, ни ягод. Даже рыбу в Амуре нельзя будет ловить.

— Как это — нельзя? — сказал дедушка. — Зимой-то самое время ловить рыбу, да ещё какую! Летом такой не поймаешь. Вот сегодня как раз и начнём мы с тобой зимние снасти готовить.

Федя подумал, что дедушка шутит:

— Как же это можно зимой рыбу ловить, когда лёд на реке?

— А мы лёд прорубим, — говорит дедушка.

— А червей где мы будем копать — в снегу, да?

— Не нужны нам будут черви. Зимой мы будем ловить жадную рыбу, ту, которая сама за рыбой охотится.

Был у дедушки большой деревянный рундук, а в нём ещё два маленьких рундучка. В одном хранился охотничий припас, в другом — рыбацкий.

Как открыл дедушка рыбацкий рундучок, так у Феди глаза разбежались. Чего только не было в том рундучке! Сколько крючков разных, лесок, поплавков, грузил, поводков! И всё было в порядке, аккуратно по своим местам разложено.

— Вот на что мы её ловить будем, — сказал дедушка и достал оловянную рыбку с двумя большими крючками.

Один крючок торчал у рыбки изо рта, второй был припаян к хвосту. На спинке у рыбки было приделано колечко, к колечку прикручен стальной поводок, к поводку — толстая, как шпагат, леска.

— Это — блесна, а вот это — махалка. — И дедушка показал Феде другую снасть— свинцовую гирьку с большим крючком, гирька сверху была обшита мехом дикой козы.

Дедушка налил воды в стеклянную банку и опустил в неё махалку:

— Смотри, что получается.

Он стал то приподнимать махалку в воде, то опускать. И Федя прошептал:

— Ой, дедушка, она как живая!.. Дышит.

— Да. И. щука тоже думает, что это или мышонок, или водяная крыса. От жадности не разглядит хорошенько, налетит, хватит да и очутится у нас на крючке! Понятно?

— Понятно, понятно, дедушка!

Все крючки на блеснах и махалках дедушка отточил так остро, что пальцем тронуть было страшно.

— Как комариное жало, — сказал он. — Чуть тронет рыба — и крючок сам в неё вопьётся…

Рыбаки подождали ещё три дня, пока окрепнет лёд на реке, потом дедушка взял лом, лопату и пошёл с Федей туда, где Чёрная впадает в Амур. Конечно, Вестовой от них не отстал.

— Теперь можно и начинать. Только сначала давай мы с тобой построим избушку-фанзу.

— Фанзу? — удивился Федя. — А зачем?

— Чтобы не холодно было сидеть на льду. Без неё в мороз, да ещё с нашими ветрами, долго не высидишь.

— А из чего же мы её строить будем?

— Материалу сколько угодно, — сказал дедушка, — ходить далеко не надо: из снега. Вот на этом месте всегда рыба хорошо берёт. Глубина здесь небольшая, дно песчаное. Здесь и строить будем.

Дедушка расчистил лопатой снег и пробил во льду четыре лунки: две для себя, две для Феди. Вестовой сам попробовал процарапать для себя лунки когтями, да ничего не получилось. Потом дедушка наметил круг и стал строить круглую стену. Он резал лопатой широкие кирпичи из снега и укладывал один на один. А чтобы они не разваливались, смачивал водой.

— Мы такую с тобой фанзу смастерим, что она до самого ледохода стоять будет! — сказал дедушка.

— Обязательно простоит, — согласился Федя.

У дедушки всё было припасено. Он притащил специально сделанные двери, окошко и крышу. Дверь и оконце рыбаки вставили в стену, крышу положили сверху. Все дыры залепили мокрым снегом. Мороз замораживал мокрый снег, и стена становилась очень прочной. На крышу они навалили целый сугроб снега и тоже полили его, чтобы ветер не сдувал.

Дедушка ещё раз сходил домой и принёс в фанзу маленький железный камелёк и две скамеечки. Федя очень обрадовался:

— Дедушка, а если сюда принести кровать, да стол, да стулья, так тут и жить можно!

— Конечно, можно. Только бабушке одной скучно будет сидеть дома.

Дедушка затопил печурку, и в фанзе быстро потеплело. Пока строились, лунки затянуло коркой льда. Дедушка разбил лёд и выловил его черпаком с дырочками.

— Ну, внучек, учись, как нужно зимой рыбу ловить.

Сначала дедушка подсел к Фединым лункам, размотал удочки, опустил блесну и махалку до самого дна и закрепил лески на коротких удилищах.

— Теперь вот так, полегоньку, надо подёргивать, а как будет поклёвка, сразу бросай вторую удочку и тащи рыбу на лёд. Да покрепче держи удилища, не то попадёт щука побольше и вырвет из рук.

Федя думал, что рыба сразу схватит махалку, но, сколько он ни дёргал, ничего не ловилось. На всякий случай, чтобы рыба не вырвала у него удочек, он сделал на удилищах петли из лески и продел в петли руки.

До самого вечера просидели они в фанзе и не поймали ни одной рыбины. Дедушка только плечами пожимал. Он опускал то одну блесну, то другую, и до самого дна, и вполводы — рыбы не было. Феде становилось скучно, и он стал думать, что, наверно, дедушка просто всё это придумал, вроде игры. Федя и подёргивать перестал. Так только, иногда дёргал. Вестовому тоже стало скучно, и он уснул у камелька. И вдруг махалка как будто за что-то зацепилась. Федя потянул сильнее — тогда леска задёргалась. Федя потащил ещё сильнее, и тут рыба так рванула из его рук удочку, что он упал со скамейки прямо на лунку.

Рыба с такой силой рвалась с крючка, что Федя не успел и крикнуть, как она утянула его за руку по самое плечо в воду.

— Дедушка! — заорал Федя.

А Вестовой завизжал спросонья и тявкнул.

Дедушка сразу всё понял. Он бросил свои удочки, схватил внука за пояс, приподнял и поймал удилище. Конечно, Федя ни за что не удержал бы удочку в руках, не будь она привязана.

Рыба металась подо льдом и никак не шла в лунку. Дедушка очень боялся, что не выдержит леска и лопнет. Но всё же он уловил момент, и в лунке показалась огромная зеленовато-серая голова рыбы. У неё были такие злые глаза, что Федя даже попятился от лунки, а Вестовой сначала завизжал с перепугу, а потом залился неистовым лаем. Туловище у рыбы было очень толстое, и рыба никак не пролезала в лунку. Дедушка схватил большой крюк, примотанный проволокой к палке, и поддел им рыбу под жабры.

— Подай-ка лом! — крикнул он Феде.

Дедушка разбил ломом лёд вокруг лунки и наконец вытащил добычу на лёд.

— Таймень, однако! Ну и большущий же, не меньше как пуда на полтора! Знать, счастливый ты у нас, внучек, — не часто такие попадаются. Не всякий рыбак может похвалиться, что поймал на своём веку полуторапудового тайменя.

Ещё долго бушевал таймень. Он бил хвостом, тяжело подпрыгивал и широко открывал пасть.

— Вот почему и рыба не ловилась — боялась его и не подходила близко к нашим махалкам. А сам таймень— рыба хитрющая, осторожная. Он всё примерялся, всё боялся, да не выдержал. Ну, повезём его теперь к бабушке. Сейчас она нам из тайменя таких пельменей настряпает, каких ты отродясь не едал.

— Ага, дедушка, ты ни одной не поймал, а я вон какого тайменя… — начал хвастать Федя.

— Разве это ты его поймал?

— А кто же? Я!

— Смотри-ка, а мне показалось, что это таймень тебя поймал… Ведь если бы лунка была пошире да не успей я тебя за штаны схватить, так уволок бы он тебя в своё царство-государство. Но всё же таймень, конечно, твой. Так мы его за тобой и числить будем. Пошли, однако, бабушке покажем.

Красные меченосцы<br />Рассказы - i_007.jpg

Чёрт

Красные меченосцы<br />Рассказы - i_008.jpg