Ключ к Бездне (СИ) - Махавкин Анатолий. Страница 4

— Что это он сегодня какой-то необщительный?

— Не проспался, падла, — любезно известил голос жены, — вчера черти кума принесли, так они на пару нализались, да так, что сегодня с трудом растолкала.

— Я сам встал, — уточнил я, с огромным трудом приподнимая две чугунные плиты, которые какие-то недоумки уложили мне на глаза, — с-сам.

— А это ничего, что он, гм, такой? — встревожено поинтересовалась моя дражайшая половина, очевидно озабоченная состоянием моего здоровья, — его не пошлют, куда подальше?

Федька издал глухой смешок и через похмельную пелену мне послышалось в нём нечто зловещее. Захотелось взглянуть в глаза этому весельчаку, но представив последствия подобного упражнения, я с ужасом отказался от этой идеи.

— Не пошлют, — заверил он, с непоколебимой уверенностью в голосе, — какое им дело до его состояния? Главное, пусть работу выполняет, а там пусть хоть упадёт. Да у него и время будет, проспаться: ехать достаточно далеко.

— Что, так далеко? — голос жены выдавал откровенное замешательство, — я, почему-то решила, что это где-то здесь, рядом. А куда они едут?

Очевидно Фёдор пожал плечами или сделал какой-то другой, подобный жест, потому что некоторое время я ничего не слышал. Потом он сказал. с некоторым сомнением:

— Вроде бы, куда — то в Полтавскую область, но я не уверен. Хозяин высказался очень неопределённо. Та ещё рыба…

— Ты тоже едешь? — уверенно спросила жена, не сомневаясь в утвердительном ответе и угодила пальцем в небо.

— Нет, — ответил Фёдор и снова неприятно хихикнул, — шофёра им без надобности — свои имеются, а носильщиком не хочу — натаскался в своей жизни. Там как было то: к Сёме подвалил один крендель и давай пробивать насчёт негров. Семён послал его подальше: своей работы невпроворот. Тип этот, туда-сюда, потом подошёл ко мне; найди, говорит человечка, чтобы порядочный был и бабок хотел срубить. Ну а вы постоянно ноете, дескать денег нет, вот я и решил помочь, по-родственному.

Супруга буркнула нечто неразборчивое, но несомненно благодарственное. Фёдора она тоже переносила с трудом, а вот почему — до сих пор не мог понять. Видимо есть на то причины, о которых она не торопится рассказывать.

— Приехали, — известил Фёдор, — вон те, три джипа — это они.

Услыхав последнюю фразу, я сподобился на подвиг разлепления век и даже смог посмотреть перед собой. Сумеречное состояние рассудка не помешало мне восхититься — таких машин я ещё ни разу не видел! Огромные, точно танки, на широченных колёсах и абсолютно чёрные. Автомобили вызывали в памяти воспоминания футуристической техники из голливудских блокбастеров. Около чёрных красавцев, которым хотелось поклоняться, словно языческим идолам, стояла разношёрстная, по своему составу, компания. Подробнее я не мог рассмотреть, по причине своего слабого зрения и значительного расстояния. Среди всех выделялся лишь один человек, невероятно высокий и, столь же, невероятно широкоплечий. Гигант вдохновенно ораторствовал перед группой людей, одетых в одинаковые дутые куртки, с эмблемой жёлтого цвета на спине.

— Это вон тот громила здесь главный? — жена и здесь торопилась проявить инициативу, выстреливая предложениями ещё до того, как мы выбрались из машины.

— Нет, — Фёдор заглушил двигатель и аккуратно отстегнул предохранительный ремень, — старший вон тот, около Гелендвагена.

Как он и сказал, совсем рядом чернел лоснящимися боками холёный джипер. На противоположной, от водителя стороне замер у открытого окна мужчина среднего роста, одетый в тёмный бушлат и штаны, цвета хаки, заправленные в ботинки армейского образца. Как раз тогда, когда мы покинули салон шестёрки, мужчина закончил свой разговор с невидимым собеседником и направился в нашу сторону.

— Ради бога, — сказал я жене, придерживая её за локоть, — постой здесь, а не то они перепутают и возьмут тебя вместо меня. Будешь таскать ящики.

— Щас, — ухмыльнулась супруга, — вали. И не забудь притащить аванс.

Ага! Можно подумать, у тебя забудешь. Из-под земли откопаешь. Тяжело вздохнув, я поплёлся вслед за Фёдором, который решительно направлялся в сторону главного. Тот уже успел захватить взглядом нашу пару и отстранив рукой некую личность в поношенном плаще болотного цвета, двинулся навстречу. Холодные серые глаза скользнули по лицу Фёдора и остановились на мне. Он ещё пожимал протянутую Федькой ладонь, а его тусклый рентген уже успел просветить меня до самых сокровенных глубин непохмелённого организма.

— Это он? — поинтересовался мужчина, протягивая ладонь, напоминающую при пожатии кусок полированной древесины, — моё имя Теодор Емельянович, и я настаиваю на подобном обращении.

— Да, да, конечно, — пробормотал я, представляясь в ответ и ни на чём не настаивая. Меня терзала мысль об обещанном авансе. Как бы так ненавязчиво подвести разговор к этому вопросу, пока жена не подошла ближе? — мне сказали, что мы отправляемся немедленно и если я вам подхожу…

— Ты поедешь на последнем, — человек со сложным именем и отчеством указал на один из шикарных автомобилей и запустив руку в карман бушлата, извлёк вожделенное: толстый бумажник, — теперь к делу: насколько я понимаю, ты ожидаешь аванс?

— Полторы тысячи, — подтвердил Фёдор, облизывая губы и внезапно побледнел, как смерть, — по-моему…

— Ах, по-твоему, — Теодор холодно усмехнулся и быстро отсчитал пятнадцать сотенных бумажек, каковые я и принял в свои дрожащие от волнения с похмелья руки, — а с тобой Фёдор Егорович расчёт будет произведён чуть позже. И чуть меньше.

Мне показалось, Федька шипнул, бросив в мою сторону взгляд, наполненный откровенной злобой. Видимо, он что-то напутал в сумме аванса, который предназначался моей скромной персоне. Выходит, ему не повезло. Я аккуратно сложил пять сотен пополам, потом ещё раз пополам и спрятал во внутренний карман, не забыв закрыть его на молнию.

В этот момент к нам подошёл тип в грязном зелёном плаще, которого мой новый шеф отпихнул минутой раньше. Пустые водянистые глаза тупо выпирали на болезненно жёлтом лице, напоминаю оптические органы среднестатистической жабы. Чёрные волосы казались париком, снятым с Петросяна из-за толстого слоя жира и грязи, покрывающего их. Одна ноздря угреватого носа выглядела надорванной, а может быть и была таковой. В приоткрытом рту я заметил многочисленные прорехи между жёлто чёрными зубами самого мерзопакостного вида. В общем, Брэд Питт отдыхает. Выглядел сей персонаж намного хуже, чем я, хоть по некоторым признакам был намного моложе.

— Братела, я тут, типа, пробить по поводу зелени, — таким базаром любят щеголять тупые малолетки, стараясь косить под крутых, — ты чего-то тёр за штуку.

— Садись в машину, — Теодор Емельянович говорил абсолютно спокойно, даже не поворачивая головы в сторону нового собеседника и не вынимая рук из карманов бушлата, — если ты ещё хоть раз подойдёшь ко мне и вообще, если я увижу тебя праздно шатающимся — никаких денег ты не получишь вовсе, а отправишься прямиком на ту помойку, где я тебя подобрал. Думаю, там ты довольно быстро сдохнешь от ломки.

— Спокойно брателла, не гони волну, — парень пытался сохранять образ крутого чувака, но голос подвёл его, взвизгнув, словно несмазанные петли, — я, типа, понял.

Как только парень ретировался, Теодор опустил тяжёлый взгляд серых глаз на меня и произнёс, с явно ощутимым нажимом:

— Вы тоже должны занять своё место в машине и не выходить до отправления. Это понятно?

— Понятно, — я пожал плечами, — чего тут непонятного. Только аванс жене отдам и назад. Вон она стоит, денег ждёт.

Меня действительно ждали причём с распростёртыми объятиями, дабы облегчить неподъёмную ношу части мирового зла, переложив её в собственный кошелёк. После этого, супруга торжественно вручила мне мою сумку и, совершенно неожиданно крепко обняла. Как ни странно, когда она поцеловала меня, я заметил на её глазах самые настоящие слёзы. Ну ладно, человек я, действительно неплохой и возможно, меня даже вспомнят. Пару раз. Пытаясь сообразить, когда же я принесу остаток денег.