Арейла. Авантюристка - Картур Елена Викторовна. Страница 68

Хорошо устроились.

Честно говоря, вечера и пресловутой гостиницы я ждала с таким нетерпением, словно ребенок — новогодний подарок. Что-то новое, еще не виденное в этом мире! Не то чтобы уж совсем новое и совсем не виденное, гостиниц я за свою жизнь перевидала уйму, но казалось, что в этом странном магическом мире даже гостиницы другие.

Ну что сказать, в плане необычности ожидания мои оправдались в полной мере. Почувствовала себя то ли участницей ролевой игры про глубокую древность, то ли актрисой очередного фэнтезийного голофильма. Учитывая окружающий антураж — скорее второе. До сих пор ни в орочьем дворце, ни в замке некромантов я не чувствовала никаких особенных бытовых неудобств из-за отсутствия множества привычных высокотехнологичных приборов. Вероятно, потому, что мне не доводилось заниматься этим вопросом самой, большую часть времени рядом была Шанай, способная прекрасно позаботиться о моем комфорте. Надо признать, что здесь мне приходилось об этом задумываться даже меньше, чем дома, невзирая на то что там имелся кибернетический комплекс, способный обеспечивать любые нужды хозяина годами, плюс подчиненные ему самые разнообразнейшие бытовые приборы, какие только производили в Империи. Да, в дороге привычный уровень комфорта снизился до минимума, но это тоже не вызывало никаких противоречий. Что я, в поход не ходила, не мылась в ручье, не готовила кашу на костре? К тому же мужчины, не только Раш, привычно избавляли наш маленький женский коллектив от самого тяжелого и нудного, а от меня и вовсе не ждали умения приспосабливаться к орочьему кочевому быту. И вот когда я решила, что мы наконец возвращаемся к цивилизации… бревенчатая, потемневшая от времени изба, из удобств — будка во дворе да переносное корыто для мытья. Сбивающий с ног запах навоза из конюшни и, как вишенка на торте, две свиньи в луже прямо посреди двора и голосистый петух на заборе.

У меня на лице был написан такой глубокий шок от обозрения всего этого сельского великолепия, что орки поспешно отворачивались, чтобы не ржать в голос. Раш стоически терпел, но было видно, что и он с трудом сдерживает смех.

— Это… что? — Я по широкой дуге обошла лужу с хрюшками.

— Это придорожный постоялый двор, — ответил муж, голос его предательски дрогнул.

Смешно ему! А мне вот совсем даже не смешно. Что это за средневековье такое?! В жизни не видела ничего подобного, мне даже в голову не приходило, что кто-то может жить в таких условиях, в самых бедных имперских колониях и то получше. Да что там говорить, те же орки, которых в этом мире считают чуть ли не примитивными дикарями, и то по сравнению с подобным безобразием выглядят как образец культуры и цивилизации.

— Пойдем покажу тебе нашу комнату, — сжалился Раш, аккуратно беря меня под локоть. Потом скептически осмотрелся и, подняв меня на руки, размашисто переступил попавшуюся на пути навозную кучу.

Внутрь мне совсем не хотелось, справедливо опасалась получить еще один шок. Мой разум категорически отказывался понимать, как разумные существа могут так жить, считая, что это совершенно нормально, и даже не пытаясь что-то изменить. Воспринимать все это как реальность было слишком трудно. И пусть меня сколько угодно считают избалованной принцессой, в конце концов, в какой-то степени так оно и есть. Я люблю адреналин и экстремальный спорт, но это уже совсем запредельный экстрим.

К счастью, комната, которую снял Раш, оказалась вполне сносной. Подозреваю, самая лучшая в этом клоповнике (ой, мама, а если тут и в самом деле клопы!?). А то я уже обреченно приготовилась к жесткому топчану с соломенным матрасом и колченогому, вырубленному топором табурету. Реальность обернулась вполне сносной, пусть грубоватой двуспальной кроватью с нормальным матрасом, свежими белыми простынями и широкой бадьей с горячей водой… и ночной вазой под кроватью.

Я прикрыла глаза и несколько раз медленно вздохнула. Ладно, пусть ночная ваза, я вон всю дорогу даже не в кустики бегала, где там, в степи, те кустики, а за тележное колесо. Чего истерить?

— Это мы теперь всегда так будем?.. — спросила я ошарашенно, не в силах сформулировать мысль более внятно.

— Птичка, — мурлыкнул муж с непривычным веселым умилением. Устроил меня на своих коленях, успокаивающе дыша в макушку, и я почувствовала, как стремительно возвращается утерянное было здравомыслие. — Это самый примитивный придорожный постоялый двор. Здесь останавливаются крестьяне, везущие урожай на продажу, наши орки со шкурами и пушниной, пастухи, перегоняющие стада на ярмарку. Никто ради них не будет платить магу, чтобы тот зачаровал водопровод и канализацию и развесил в номерах магическое освещение. Да и тем же самым крестьянам будет не по карману такая гостиница. В городах и более населенных местах все иначе, там и магов больше, они дешевле за свою работу берут, и тех, кто может заплатить за комфорт.

— А двор тут принципиально не чистят? — спросила я уныло.

В комнату непередаваемый запах скотного двора почти не просачивался, но от мысли, что рано или поздно придется выходить наружу, меня слегка подташнивало.

Раш рассмеялся:

— Его чистят несколько раз в день. Но ты хоть представляешь, сколько скотины тут проходит за сутки?

— Знаешь, я, кажется, только сейчас по-настоящему осознала разницу между нашими мирами.

И это была чистая правда. Для меня, человека, привыкшего к высоким технологиям, даже магия была пусть экзотичным и немного странным, но всего лишь инструментом. В конце концов, большая ли разница, маг или мой бластер, способный плеваться огнем, если результат примерно одинаковый? Ариль не хуже моего биоимплантата может изобразить электрошокер исключительно с помощью своей магической силы. Но вот стоило увидеть нечто такое, что уже несколько веков просто невозможно встретить даже в самом захолустном уголке Империи, и мой разум норовит впасть в истерику.

Из комнаты никуда выходить не надо, и это несколько примиряет меня с ситуацией, как и полная бадья горячей воды. Собственно, если я все правильно понимаю, это и есть одна из причин, почему мы здесь остановились. Степь — не пустыня, но вода там тоже не на каждом шагу встречается, а уж больших рек, таких чтобы можно было вдоволь поплескаться, и вовсе ни одной не было. Для этого нужно в другую сторону ехать.

Я помогла Рашу вымыть голову. В дороге он этого не делал, если не считать того дождя, промочившего всех нас насквозь, теперь пришлось тщательно вымывать из его длинных волос степную пыль. Как он только ухитряется сам справляться с такой шевелюрой? Она едва ли не в два раза длиннее моей, а уж тяжелая, когда мокрая. После я тщательно промокала полотенцем длинные пряди, устилающие его голую спину блестящим черным покрывалом. Раш довольно жмурился.

Потом принесли ужин. Учитывая здешнюю антисанитарию, я слегка опасалась это есть, но Раш сказал, что все нормально, наши ребята обязательно проконтролировали готовку. Поверила ему на слово. Впрочем, все равно обошлась кашей и фруктами. Мясо имело непривычный вкус и запах, гораздо сильнее того, что обычно ела у орков, и хотя муж уверял, что оно свежее и как минимум утром еще бегало, но проглотить хоть кусочек я просто не смогла. В который раз с тоской подумала, что хочу что-нибудь родное, имперское, или хотя бы побольше специй, чтобы перебить все эти незнакомые запахи и вкусы. Как ни старалась, так и не смогла привыкнуть к большинству местных продуктов. За то время, что живу на Арейле, уже потеряла несколько килограммов, и не сказать, что я сейчас этому хоть сколько-то рада, еще чуть-чуть — и ребра торчать будут, в свете обнаружившейся беременности это совсем нехорошо.

Даже Раш начинает смотреть на меня с сочувствием и беспокойством.

Ничего, вот доберемся до портала, и закуплю всякого нужного. Если что, и дополнительный трафик себе оплачу, чтобы оркам не пришлось ужиматься в необходимых им товарах.

Пока мылись да ужинали, за окном уже совсем стемнело, пора и ложиться. Раш доволен, что выпала возможность поспать на нормальной кровати, любитель комфорта. А мне, как ни странно, все равно по большому счету. С ним в обнимку и в шатре хорошо спалось. Тепло и безопасно.