Дракон Кристалла - Ли Шарон. Страница 10

«И как долго, – спросила она, когда он больше ничего не сказал, – можешь ты скрывать свою истинную сущность? Будет замечено, если ты отклонишься оттого, что было определено».

Он поднял голову и посмотрел ей в глаза.

«Это – простой обман, на который уходит очень мало энергии. – Он протянул руку и нежно прикоснулся к ее лицу. – Ты – моя доминанта».

Она подняла голову.

«Это правда. Ты можешь действовать только через меня».

«И все же я действовал по собственной воле и желанию», – возразил он, и она вынуждена была признать, что так и было.

«Я предлагаю партнерство, – сказал Руул Тайазан. – Мы учимся друг у друга и действуем вместе, добиваясь обших целей».

Она подумала про себя, что он предложил подчиниться. Если его гордости было легче назвать это иначе, то согласиться с этим можно: это ничего не меняет.

Стоя внутри ее стен, он услышал эту мысль, как только она сформировалась, – и ждал, прохладным и безмолвным зеленым присутствием.

«Партнерство, – передала она ему и протянула руку, прикасаясь к его щеке отражением его жеста. – Договорились».

1. «Крыло света»: Переход к Звездному кольцу

Тор Ан йос-Галан тихо вздохнул, потер глаза и отстегнул сеть безопасности. На главном экране буйствовали зеленые, фиолетовые и желтые цвета, переплетающиеся на искусной россыпи природных камней. Над камнями и цветами выгибалась пьята – стройный серебристый ствол, склоняющийся под тяжестью плодов. Будь он сейчас дома, у себя в комнате, с приоткрытым окном, выходящим на задний двор, слышен был бы звон фарфорового колокольчика на ветру – он его закрепил на ветвях пьяты еще мальчишкой – и терпкий аромат цветов.

Здесь, на мостике древнего одноместного корабля, который клан передал в его пользование, пахло паяным металлом, смазкой и дезинфекцией. Корабельные запахи, по-своему столь же успокаивающее, как и постоянный шепот воздуха в вентиляционных отверстиях.

Тор Ан снова вздохнул и посмотрел на вспомогательный экран, где медленно отсчитывалось время до конца перехода.

Скоро. Скоро он будет дома.

Он надеялся прилететь во время переписи – великолепного сборища кораблей и людей, которое происходит каждые двенадцать лет согласно закону клана Алкиа. Увы, мало того, что преподавательница пилотирования была демонски привержена к правилам, она еще и не разрешила ему стоять сдвоенные вахты: он хотел таким образом быстрее получить лицензию пилота больших кораблей и улететь на стандартный месяц раньше. Вместо того она сократила ему вахты, и только благодаря дополнительной работе с астронавигатором он смог набрать необходимый минимум полетных часов на лицензию.

Из-за всего этого он отправил своей сестре Фрейе (она же Голос Алкиа) доверенность и извинения. Он почти ждал ответного послания, но не слишком удивился, когда его не получил. Перепись была периодом лихорадочной деятельности для всех входящих в Администрацию – и, кроме того, он получил от нее известия незадолго до того, как отправил свои сожаления. И в том письме содержалось более чем достаточная информация, чтобы он мог занять свои немногочисленные свободные часы.

Клан Алкиа, как сообщила ему Фрейя, недавно заключил союз с Торговым кланом Маздиот и совместно с ним купил торговый корабль – судно гораздо больших размеров, чем мог по отдельности позволить себе каждый из кланов. Команду и купцов собирались поровну набрать в обоих кланах, а Тор Ан, как только получит лицензию на пилотирование больших кораблей, будет представлять интересы клана Алкиа во время решающего первого рейса.

Это, как написала Фрейя, было для него огромной честью.

Да, конечно. Он снова перевел взгляд на главный экран. Как ему хотелось оказаться дома! Пройтись по старому саду, погладить рукой валуны, сорвать плод с веток пьяты, раскачать фарфоровый колокольчик. После столь долгой отлучки ему хотелось только вернуться в свои прежние комнаты и какое-то время не двигаться… Что было просто глупостью. Он – пилот и лицензированный купец, член ведущей торговой семьи Звездного кольца. Не ему проводить жизнь на земле, в безделье. Даже специалисты по учету или главные бухгалтеры больше времени проводили на кораблях, а не на поверхности так называемой родной планеты. Родная планета – удел тех, чье время активной службы закончилось, и тех, чье время еще не наступило.

Конечно, он прекрасно знал из письма Фрейи, что «его» комнаты заняты дедушкой Сил Фором, находящимся в объятиях последней болезни и нуждающимся в уюте просторных комнат и забытого сада куда сильнее, чем тот, кому вот-вот предстоит начать труды своей жизни.

По прибытии на планетную базу Алкиа сын клана Тор Ан получит койку в общежитии, пока не придет время отлета. Возможно, ему удастся посетить сад – а также дедушку Сил Фора. А возможно, он не сможет этого сделать, а будет немедленно отправлен на торговый корабль. Эти вещи решает Фрейя, как Голос Алкиа. А он обязан повиноваться.

Повиновение было привычкой всей его жизни. На мостике старого «Крыла Света» ему легче дышалось, когда он вспоминал, что в его жизни есть порядок и закономерность и что на самом деле от него требуется только повиновение.

Успокоившись, если не утешившись, он встал с кресла пилота и прошел на камбуз. У него есть время поесть, принять душ и подремать до конца перехода.

Туман рассеялся: его тихо развеял легкий ветерок, который нес запахи топлива, пыли и металла обшивки.

Вокруг, нереальные в тающем тумане, стояли звездные корабли, дремлющие на керамобетонных площадках для быстрого взлета. Сами они стояли на пустой площадке, что было немного глупо. Джентльмен поднимал руку дамы, нежно прижимаясь губами к ее пальчикам.

Что было тоже по-своему глупо.

Дама подняла свободную руку и прижала ладонь к гладкой золотистой щеке джентльмена, для чего ей пришлось встать на цыпочки. Она снова опустилась на землю – и джентльмен с мягкой улыбкой отпустил ее руку.

– Небо чистое, – проговорила дама, пряча руки в широких рукавах платья.

– Временное явление, смею уверить, – отозвался джентльмен, картинно глядя вверх и затеняя глаза ладонью.

– Руул!

Дама вздохнула.

Он посмотрел ей в лицо, иронически выгнув бровь.

– Это не шутка, – строго сказала она.

– Безусловно, не шутка, – ответил он, и в его голосе не было иронии. – Нас достаточно скоро обнаружат, можешь не беспокоиться. Наша задача – убедительно демонстрировать, что мы спасаемся бегством, и при этом не слишком далеко уходить от погони и не изменять ничего, что может изменить уже начатое. – Он улыбнулся. – Выбор сделан, мы не можем победить. Я клянусь в этом.

Бледные губы дамы чуть смягчились, и она посмотрела ему в лицо.

– Модификации выдержат испытание, – серьезно сказала она. – Ты можешь? Ты… желаешь? Еще всё можно вернуть.

– Нет! – Его голос стал резким, улыбка пропала. Он схватил ее за плечи и заглянул ей в глаза. – Только уверенность в том, что модификации выдержат, и дает мне надежду на конечный результат.

Его губы изогнулись в улыбке, он опустил руки.

– Ты видишь, во что я превратился? В раба, который цепляется за свое узилище и ценит своего тюремщика выше, чем самого себя.

Его дама рассмеялась – звонко и мелодично.

– Да, очень хорошо, – проворчал джентльмен и наклонил голову, устремив на нее внимательные синие глаза.

– Мы обязательно умалимся, – сказал он. – В лучшем случае и если все пройдет так, как нам хотелось бы.

Его дама ответила полупоклоном – едва лишь колыхнув своим серым одеянием.

– Действительно, мы умалимся. Цена не слишком высока?

Джентльмен прикрыл глаза и протянул изящную руку. Дама сжала ее двумя крошечными ручками.

– Я – жалкое существо по сравнению с тем, каким когда-то был, – прошептал он. – Мы здесь делаем выбор не только за себя, какие мы есть и какими стали, но и за тех других, за кого не имеем права делать выбор.

– О! – Она нежно сжала его руку. – И все же если мы не сделаем выбора за них, то станем участниками их уничтожения – и уничтожения всех, даже тех, кто вообще не знал о существовании выбора. Разве это не так?