Дай мне утешение - Уайтфезер Шери. Страница 18

- Шейн?

- Гм?

- Тами была твоей первой женщиной?

- Это имеет значение? - Он был озадачен.

Она помешала чай, звеня ложечкой по стеклу.

- Для меня да.

- Да, мы еще учились в школе.

Он заранее знал, каким будет следующий вопрос. Она уперлась в него взглядом, в котором светился нескрываемый интерес:

- А для Тами это тоже был первый раз?

- Да. - Он пожал плечами. - Мне кажется, это не имеет значения, так как было очень давно. Все это слишком ничтожно, чтобы помнить.

Но мы оба получили удовольствие. Я был молод и влюблен. И, мне казалось, Тами тоже.

Она откинула локон от своих глаз.

- У меня все было не так.

- Джейсон причинил тебе боль?

Он хотел схватить и удержать ее пушистые волосы в руке, ощутить их трепетание в своих пальцах.

- Нет, не настолько, чтобы помнить, но все было не так, как я себе представляла. Наши фантазии не всегда совпадают с реальностью.

- А знаешь, что было самым ужасным для меня? - Прошлое нависло над ним темным облаком. - Мысль, что моей жене нужен кто-то еще кроме меня. Не в эмоциональном смысле, а для секса. Мне казалось, я не отвечал ее требованиям.

Келли протянула ему руку, заставив его тем самым взглянуть на нее.

- Эта женщина просто сумасшедшая, если отказалась от тебя.

Доброта и искренность в ее голосе тронули его. Ему страстно захотелось опустить голову ей на грудь, найти утешение в ее тепле.

- Спасибо.

Больше они не говорили. Просто сидели тихо на диване, пока Брианна агукала и пиналась ножками, живя в своем собственном игрушечном мире.

- Шейн, - сказала вдруг Келли.

- Да?

- Как ты думаешь, что такое сексуальность?

Пшеничного цвета волосы, хотелось ему сказать. Веснушки и поцелуи со вкусом лунных лучей. Но он лишь пожал плечами.

- Это очень индивидуальное чувство. Для меня, например, это материнство.

Она бросила на него подозрительный взгляд.

- Успокаиваешь меня?

- Нет, что ты! Округлившиеся бедра, полная грудь, выступающий живот все это преображает женщину, делает ее утонченно сексуальной. Знаешь, я просыпался каждый раз, когда ты кормила Брианну. Лежал, не открывая глаз, но слышал все - шуршание ночной рубашки, твое щебетание, обращенное к дочке, голодное чмоканье малышки.

Грудь Келли немедленно отреагировала на эти слова. Келли подошла к нему и опустилась на колени у его ног:

- Я же сама разрешила тебе остаться, помнишь? Я хотела, чтобы ты был рядом.

- Поцелуешь меня? - Он поднял ее.

Она улыбнулась и села ему на колени, их губы встретились. Нежно, горячо, неторопливо. Он предоставил ей инициативу, разрешил касаться и исследовать, пройтись язычком по его нижней губе, а потом проскользнуть внутрь рта. Ее вкус разливался по жилам, словно вино, и Шейн ощущал, как он проникает во все его поры, унося боль.

Ее бедра ритмично покачивались в бессознательном порыве. Ею руководила неосознанная женская реакция на мужскую твердость. Ее действия были пробующими - любознательные ласки, застенчивые касания, легкое покусывание, трепетание ресниц.

Боясь причинить ей боль, Шейн не трогал ее, а шептал ласковые слова на индейском языке, хотя смысл был ясен: если она хочет, то он подождет.

Плач Брианны прорезал воздух, они вздрогнули, переглянулись и нехотя отправились в спальню, где она жаждала внимания.

Шейн понемногу приходил в себя. Сексуальное волнение исчезло, но остались нежность, сердечное тепло, связь, которую он ощущал, но не мог объяснить.

Келли сменила Брианне пеленки, ласково пощекотала детский животик пальцем. Брианна загукала. Этот звук, явно выражавший удовольствие, заставил Шейна улыбнуться. По крайней мере сейчас Келли и ее дочь принадлежат ему. Он не станет ничего загадывать относительно их будущих отношений.

В понедельник Шейн сидел в комнате ожидания больничной лаборатории, ругая про себя все вокруг. Море недружелюбных, усталых лиц. Лекарственный запах, стоящий в воздухе.

Но хуже всего - ужасные чувства и воспоминания, которые слишком глубоко внедрились в его сердце.

Брианна всю поездку капризничала. Он заранее знал, что путешествие будет длинным и беспокойным, и не отпустил Келли одну.

Именно Шейн уговорил ее съездить в больницу большого города. Никто не знает ее здесь, никто не поинтересуется, зачем ей понадобился тест на отцовство. Обеим, и Келли и Брианне, придется сдать кровь. Шейн знал суть анализа ДНК, знал, что участие в нем матери ребенка так же важно, как и участие отца.

- Может, хочешь чаю или еще чего-нибудь? спросил он у Келли, сидевшей с дочкой на руках рядом.

- Нет, спасибо, - ответила Келли.

Шейн изо всех сил старался не думать о том, по чьей вине они здесь. Крошечное личико Брианны было похоже на Келли, но ямка на подбородке у нее от Джейсона, и, возможно, цвет глаз тоже.

- Келли и Брианна Бакстер, - объявил женский голос.

Келли сразу встала, к ней подошла сотрудница, и они скрылись за тяжелой деревянной дверью.

Когда Келли вышла из лаборатории, Брианна хныкала у нее на руках.

- Привет, маленький Солнечный Лучик, Шейн поцеловал детскую макушку.

- Она испугалась, - сказала Келли.

Они устроили Брианну на специальном сиденье в машине и взяли направление на Дуарте.

Когда ребенок успокоился, Шейн облегченно вздохнул, а Келли стала смотреть на дорогу.

- Когда тебе пришлют результаты? - Он знал процедуру, но спросил просто так. Она может подумать, что ему все равно.

- Через две-три недели, когда сличение будет сделано, Джейсон и я получим по копии. Я буду жить здесь, пока Джейсон не захочет встретиться со мной.

Шейн бесился от ревности, уверенный, что, когда Джейсон получит подтверждение своего отцовства, его любимые девочки навсегда покинут Техас.

Наступило лето, принесшее сухой ветер и жару. Настроение Келли не зависело от погоды. Результаты теста еще не были готовы, от Джейсона не поступало известий. Но, по правде говоря, она и не думала о Джейсоне: в ее мыслях царил Шейн.

Она еще раз взбила подушки, разложенные на диване. Вдруг он догадается, что она замыслила? Келли не хотелось думать о возвращении домой, тем более сейчас, когда она собирается обольстить Шейна. Звук дверного звонка оглушил ее. Господи, неужели она сделает это?