Гордячка - Марш Эллен Таннер. Страница 55

Но, странное дело, ее мысли постоянно возвращались к другому: к тому, как Морган ухаживал за ней во время ее долгой болезни, как был ласков и добр, как учил ее запоминать названия всех этих парусов, поднятых на стройных мачтах «Вызова», как часами терпеливо обучал ее пользоваться секстантом и другими навигационными приборами.

Она не могла забыть блеск его глаз, когда он увидел ее в тот вечер в лиловом платье, в поисках которого, по словам Грейсона, буквально обшарил весь район Пера. А каков был в любви – она почувствовала слабость в коленях, когда вспомнила ощущение его тела на себе, когда они слились в таком экстазе, о сладости которого она даже не подозревала. Как же после всего она может ненавидеть этого человека?

– Какого черта! Что вы здесь делаете?

Она стремительно обернулась, ужаснувшись, что источник всех ее мучений вновь застал ее врасплох!

– Я… я не могла уснуть, – пробормотала она.

В полумраке она увидела, что ястребиный взгляд Моргана стал непроницаем.

– Я тоже.

– Я размышляла о приеме, – продолжала Сэйбл после томительной паузы.

– Да, это было событие, – согласился Морган. – Вы произвели на султана неизгладимое впечатление.

Сэйбл удивленно посмотрела на него.

– Я?..

Он насмешливо ответил:

– Конечно, вы! Он только о вас и говорил, когда вы отошли. Уверен: будь он менее цивилизованным человеком, он спросил бы меня, нельзя ли приобрести вас для его гарема.

– Ах вот как! – тихо сказала Сэйбл в смятении от его холодного тона.

Морган молча смотрел на девушку с высоты своего огромного роста: ее голова едва доставала до его плеча. И в эту минуту она, с распущенными до пояса волосами, показалась ему таким юным и таким беззащитным созданием, утонувшим в его огромной рубашке, что казалось невероятным, чтобы это целомудренное дитя смогло так непоправимо нарушить его размеренный образ жизни. Если бы не она, он уже предпринял бы необходимые шаги к освобождению из сераля Сергея, вместо того чтобы попусту тратить время на расшаркивание перед этим, по сути, деспотом – султаном.

Присутствие на корабле Сэйбл заставило его проявлять крайнюю осторожность. Морган понимал, что, попади она в руки султана, ситуация еще более осложнилась бы. У него немного отлегло от души, когда он увидел, что красота девушки произвела впечатление на его величество и он ничего не заподозрил. Однако Морган продолжал беспокоиться. Он не был уверен, что ей не грозит опасность в том случае, если для спасения Сергея придется прибегнуть к силе.

Удивившись упорному молчанию Моргана, Сэйбл вопрошающе взглянула на него. Порыв ветра распахнул ворот ее рубашки и обнажил твердые холмики девичьих грудей. Морган резко отвернулся, потрясенный своей реакцией. Как мог он вычеркнуть ее из своей жизни, если его обуревало единственное желание – схватить ее в свои объятия и зацеловать до потери сознания?

– Вы что-то хотели сказать, капитан? – спросила девушка, озадаченная его молчанием.

– Лучше вам вернуться в каюту, – хрипло сказал он не оборачиваясь.

– Но что я такого сделала? – пораженная его тоном, спросила она.

– Я сказал: ступайте вниз! – пророкотал его бас. Схватив девушку за руки, он собирался оттолкнуть ее, но от одного лишь прикосновения к бархатной коже его обдало жаром. Застонав, он обнял ее за талию, привлек к себе и приник к ее губам. Сэйбл с облегчением выдохнула, и ее губы приоткрылись.

Казалось, их поцелую не будет конца; его возбуждение дошло до предела, он уже не владел собой. Его руки скользнули в вырез рубашки, и от прикосновения его сильных пальцев к обнаженным грудям она ахнула и прильнула к нему еще теснее. Девушка слышала гулкие удары его сердца и вся дрожала от желания.

Подняв Сэйбл на руки, Морган понес ее вниз. Не выпуская девушку из своих объятий, он ногой открыл дверь каюты. Все поплыло перед глазами Сэйбл, когда он целовал ее. Она ощущала лишь вкус его губ и жесткость мускулистых рук, обнимавших ее. Через открытые иллюминаторы струился бледный лунный свет, освещавший суровое лицо Моргана, но Сэйбл видела только страсть в его глазах – страсть, которую разожгла в нем.

Без тени стеснения она обхватила его за шею и притянула к себе на койку. От жара его тела и жесткости возбужденной мужской плоти Сэйбл задохнулась и в ожидании его смелых ласк запрокинула голову.

Она вся дрожала, чувствуя горячее дыхание на своем горле, когда он умелыми движениями снимал с нее одежду. Он целовал каждый дюйм обнажаемой им атласной кожи, мир в ее глазах покачнулся, и ей самозабвенно захотелось доставить ему наслаждение. Когда он раздел ее, она встала на колени и расстегнула его рубашку. Прижавшись губами к его бронзовой от загара груди, она провела пальцами по жестким мышцам – до самого пояса и смело начала расстегивать бриджи. Все это происходило молча: они оба боялись разрушить очарование момента и вновь превратиться во враждующие стороны.

Освободившись от бриджей, Морган повернулся к ней, и в бледном, рассеянном свете перед девушкой предстала обнаженной его атлетическая фигура. Глядя на него, Сэйбл замерла. В ожидании предстоящей близости сердце девушки затрепетало, и она прикрыла веки, внезапно испугавшись захлестнувших ее эмоций.

– Ты прекрасна! – хрипло шептал Морган, и желание, звучавшее в его голосе, рассеяло все ее опасения. – Ты просто сводишь меня с ума, моя очаровательная русалка!..

Сэйбл открыла глаза. Звездное сияние таинственным образом посеребрило и позолотило ее распущенные волосы. Ее кожа отливала шелковистой белизной, и у Моргана перехватило дыхание: просто не верилось, что перед ним – реальное существо, в пристальном взгляде изумрудно-зеленых глаз которого таится смелое, соблазнительное обещание. Он забыл о клятве, которую дал сам себе, – никогда более не касаться ее, сделать так, чтобы их первые любовные объятия стали последними. Теперь он знал лишь одно: он хочет обладать ею, и это желание сводит его с ума.

Сумеречный свет, мерцавший в ее глазах, подсказывал ему, что и она чувствует то же самое; они оба понимали, что созданы друг для друга. Они стояли друг против друга на коленях на смятых одеялах. Розовые губы девушки приоткрылись, ее нежное лицо выражало неодолимое желание. Морган обхватил упругие ягодицы и привлек девушку к себе – теперь она оказалась зажата между его бедрами, а его плоть легла у ее живота.

Сэйбл подняла голову и в ожидании поцелуя закрыла глаза. Морган погладил ее груди, затем коснулся сосков, которые от возбуждения превратились в напряженные бугорки. Его пальцы скользнули ниже, нащупывая ее податливые округлые бедра, и тут же он плотно прижал ее к своей плоской груди. От поцелуя она задохнулась, и ей показалось, что ее душа упорхнула из тела и воспарила в небо. Она тихо застонала, когда его язык проник ей в рот: она больше не могла вынести охватившего ее желания.

Их тела слились. Едва Сэйбл почувствовала прикосновение его плоти, она раздвинула ноги. Прошло, казалось, всего одно мгновение, но Морган понял, что она с готовностью ждет его, и когда он глубоко вошел в нее, с губ девушки слетел восторженный возглас.

На этот раз чудесное мгновение близости не омрачилось болью, и Сэйбл чутко реагировала на его порывистые движения, встречая его бедрами, стремясь глубже принять его в свое лоно. Ее руки скользили по широким плечам, ногти впивались в кожу. Она слышала прерывистое дыхание Моргана, когда он подавался вперед и назад, прижимая ее к одеялу своим большим телом. Сэйбл все теснее льнула к нему, изнемогая от головокружительного чувственного наслаждения.

Морган продолжал свои колдовские движения, пока томление в ее чреслах не нашло выход: она издала стон, и Морган заглушил его поцелуем. Их била дрожь, два тела являли неразрывное целое в те мгновения, когда они отдались восхитительным, мучительным спазмам. И Сэйбл остро почувствовала, что ничто на свете не может сравниться с этим наслаждением и с силой любви к этому мужчине.

Когда все кончилось и ее дыхание стало спокойным, Сэйбл очнулась в объятиях Моргана. Его губы нежно целовали рот девушки, а его взгляд был ласков и добр. Она глубоко вздохнула и крепче обняла его за шею, не желая отпускать.