Рок. И посох в песках оружие. Том второй. Западня - Швец Юрий. Страница 2

«– Латинянин оказался прав! – думал Матос, – А если бы он, не указал о наличие прохода в горловине ущелья? Гамилькар мог выйти в тыл Спендию! Этот колдун не помогает мне уже! Сомнения в Косте вселил в меня он! Зачем ему это? Вон как движутся колонны! Это заслуга Косты! А где заслуга Корфы? Я совершил ошибку, послушав колдуна! Надо быть с ним настороже! Казнь Поликарпа? Зачем он так ратовал за неё! Ведь действительно, это был самый дельный из оставшихся военачальников! Теперь греков не пошлёшь на штурм! Не с кем!»

Неожиданно, с холмов, эхо принесло рёв многотысячной толпы… Оттуда вновь донёсся сигнал труб, звук которых прокатился по долине…

– …а-а-арка! – донеслось с той же стороны. Рёв этого отголоска, как будто специально эхо повторило несколько раз.

Далее все звуки смешались… Трубы, возгласы, топот конницы, какой-то иной шум, все сплелось, скрутилось в неопределённый гул…

«– Там началось главное сражение! – кричало сознание Матоса, – А, мы, застряли здесь!»

Он стал нервничать и проявлять неудовольствие, в отношении своих тысячников. Но это не приносило результата. Колонны рассеивались ещё до подхода их ко второму валу и рву перед ним, заполненным солёной водой из озера. Трупы устилали плато перед лагерем…

…Снова с холмов донёсся возглас труб? Но это уже были звуки другого характера! Это были звуки победы! Трубы в лагере, подхватили их возглас и это окончательно, остановило штурм лагеря…

«– Все! Сражение на холмах проиграно! Что со Спендием и Авторитом? Плен? Смерть? Сейчас, наступит наша очередь? – от этой мысли Матос почувствовал, как у него „засосало под ложечкой“, – Уходить! Надо уходить! По маршруту, что указал Коста!»

Матос, немедленно, отдал приказ об отступлении на север.

– Пусть греки, прикрывают наш отход! – распорядился он, после короткого раздумья, – Потом, двигаются за нами! Их Богиня Геката, покажет им наш путь! Похоже, она стала нашей постоянной спутницей! Может так, она отстанет от нас?! Клянусь, своим смирением перед Баал-Хамоном, нам надо совершить ряд жертвоприношений, чтобы умилостивить Богов!

В этот момент к нему подошёл колдун Корфа.

– Ты упоминал о жертвоприношениях, Царь Матос! Это мудрая мысль! Что ты собираешься делать со своими многочисленными пленными пуннами? Мы так и будем их возить с собой? Пора уж, решить их судьбу!

Матос недовольно посмотрел на Корфу.

– Собери их всех! Это мне решать их судьбу, а не тебе, колдун! – его глаза, горели гневом, – Твои советы становятся путанными и туманными, когда дело касается битвы! Но, когда битва уже проиграна, и нам нужны заложники, ты вдруг ратуешь за их смерть?!

Матос повернулся к окружению и сказал:

– Всех забираем с собой! И чтобы не один волос с них не упал, без моего ведома!..

Армия, уйдя за дым, развернулась и двинулась на север, вдоль предгорий. Конница вошла в одно из ущелий, выводящих из соляных мест. Матос, двигаясь в середине колонны, все время находился в раздумьях.

«– Почему удача не улыбается нам? – спрашивал он мысленно себя, – На нашей стороне такой численный перевес! Но успеха он нам не приносит? Там на холмах, армии Спендия и Авторита, объединившись, вдвое превышали численность армии Гамилькара! К тому же, часть он вынужден был оставить в лагере, для его обороны! И это не принесло никаких результатов! Спендий мнит себя великим стратегом! Как же! Он нанёс поражения Ганнону несколько раз! Но кого он разбил? Армию, которая привыкла сражаться с неорганизованными армиями Вождей Нуммидии и Ливии. Конечно, ветераны Сицилии Спендия, имели все шансы разгромить эту свору! Но, теперь, уже второй раз, он разбит Львом, которого хвалился распять в Прионе! И даже, демонстративно, подготовил крест для этого. Да! Как бы он, не пригодился ему самому?! – Матоса пробрала дрожь, при этой мысли».

Он, огляделся… Армия брела понуро, веры в победу уже не было…

«– Надо расширять восстание. Поднимать на борьбу рабов! Их огромное количество, работает на плантациях Магнатов города, родов Магонов и Ганнонов! Жалко, Гамилькар, совершил обмен с Римом военнопленными! Сейчас, как бы пригодились, все эти пленные римляне! Но, надо идти к югу от Карфагена! Именно, там огромные площади плантаций оливы и винограда! Там и восстановим свои потери! Да и Льву, нужно будет метаться по Тунессу! Везде будут враги! Он будет подобен Льву, оказавшемуся в центре горящего сухого тростника! – продолжал размышления Матос, – А, самое главное, надо связаться с Римом! С его Сенатом! От моего имени, провозглашённого царя Ливии! С предложением союза! Сделать это нужно, через Наместника Гелы Децима Скрофы! А посольство послать из Утики! Как из города, намного, древнее самого Карфагена и выйти на Председателя совета Магнатов, который хочет власти! Клянусь, силой великана Аргуса, это единственный правильный путь! Путь, который приведёт нас к успеху! Гамилькара в битве не одолеть! Но, здесь, надо найти другие пути к его разуму и воле!»

Матос встряхнул головой, как бы избавляясь, таким образом, от размышлений.

– Корфа! – позвал он.

Корфа молча, появился из-за его спины, вопросительно, глядя на вождя.

– Корфа, – произнёс Матос, после того, как колдун появился на глаза, – надо разузнать судьбу Спендия и Авторита! Пошли гонцов по окрестным городам! Пусть разузнают новости!

– Я, сделаю это, Матос! – Корфа кивнул, в знак своего подчинения и скрылся в отрядах стражи Матоса…

Матос посмотрел ему вслед… Его мысли унеслись в далёкую молодость… Тогда, он и другие молодые ливийцы, прибыли на Сицилию в качестве наёмников и впервые, своими глазами, увидел совершенно другую культуру и народность…

«– Да. Там не пользуются услугами колдунов, так часто как здесь! Хотя, они там есть! Но в Африке, среди черных планов, черных помыслов, черных народностей – они просто необходимы! И у Гамилькара они есть! Несомненно, есть! Ведь, что делает подле него этот смуглый грек, который все про всех знает? Теоптолем?! От одного взгляда в его глаза, становится не по себе!»

Матос вспомнил образ Теоптолема.

«– Ведь, недаром, ходят слухи, что он служил в храме Молоха, в своей молодости? Именно, оттуда его вытащил Гамилькар! Надо, попытаться убить его! Это ослепит Льва! – внезапная, навязчивая мысль, поселилась в голове ливийца, – И, почему, мне раньше, не приходила эта мысль в голову? Есть ещё одна мысль! О ней, тоже, стоит подумать?»

Матос, вновь, оглядевшись, продолжил размышления… Ему, неожиданно, вспомнился один из сынишек Гамилькара, что находился несколько лет в лагере на горе Эрик. Он вспомнил, как любил его Барка! Как он, выбегал к гавани горы, в группе других детей, когда возвращался его отец, после походов в Южную Италию!

– Ганнибал… Да, кажется, его звали Ганнибал! – припоминал Матос, – Я, даже, держал его, несколько раз, на руках! Этого отпрыска Баркидов, который не смотря на свой малолетний возраст, заботился о своём младшем брате Магоне! Сейчас ему лет восемь!? Он в Карфагене, и его очень любит Барка! – Мысли Матоса закрутились в одной платформе. – Вот, ахиллесова пята Льва! Ослепить и оставить без крепости в сердце! Вот путь, который ведёт к победе надо Львом! Он потерял старшего сына Магона, вместе с матерью! Я, хорошо помню, когда это случилось! Тогда, он, даже, не выходил из ставки несколько дней! Мы, все, тогда, не понимали, что происходит с нашим Стратегом? И, вот, пришла гемиола! Одна единственная, спасшаяся от нападения римской эскадры! А, не ней, привезли этого сынишку и совсем маленького, второго, которого он назвал, тут же Магоном! Я, помню, как он прижимал их к груди, а по его щёкам текли слезы! Эти слезы, даже передались многим, там присутствующим… Но, после этого, все изменилось! Следующие три года латиняне, просто, умывались своей кровью! Гамилькар, сел на галеры! Он, редко это делал до этого! А, теперь, он, вместе со флотом своего брата Карталона, начал опустошать города Каламбрии, Бруттия, Лукании! Именно, эти провинции латинян почувствовали гнев Баркидов! Их флот, гонял Римские корабли по Тиреннскому морю, топя все эскадры! Римляне, и так, заклёванные после разгрома, у Дрепана, прятались в заливах Мессины и Катаны! Гамилькар, полностью, тогда, оставил наземные операции в Сицилии! Он обрушился на Италию! А, операции в Сицилии, ограничились, только обороной нескольких городов и горы Эрик! И, странно, но римляне ничего не могли поделать с ними! В, конце концов, и вовсе, оставили попытки овладеть ими. Это было удивительное время! – Матос с удовольствием вспоминал о нем, – Гамилькар, горя мщением, за жену и сына, не ограничивал наёмников теми запретами, что были до смерти его близких! И наёмники веселились от души! Были захвачены и разграблены: Фурия, Локры, Кротон. Армия, высадившись, дошла до Метапонта и взяла его штурмом! Город лежал в руинах… Именно, там находилась резиденция бывшего консула Публия Клавдия Пульхра, одного из виновных в нападении на группу торговых кораблей Карфагена с членами семей воюющих в Сицилии воинов! Так мстил Барка! И месть его была безмерной!…»